Кораблекрушение «Джонатана» - Жюль Верн

— Помощник?— переспросил он.— Переломаны обе ноги, и пробита голова. Валяется на нижней палубе.

— А рулевой? Боцман?

Матрос жестом показал, что ничего не знает.

— Кто же, в конце концов, командует судном? — возмутился Кау-джер.

— Вы! — заявил Кароли.

— Тогда быстро за руль — и в открытое море!

Оба бросились на корму, изо всех сил налегли на штурвал. Корабль с трудом, как бы нехотя, перешел на левый галс.

Став под ветер, парусник понемногу начал набирать ход. Неужели удастся пройти на запад от острова Горн?

Куда держал путь корабль? Это выяснится позднее. А пока спасатели при свете фонаря смогли прочесть на рулевом колесе название судна и порт приписки: «Джонатан. Сан-Франциско».

Сильная качка мешала управлять парусником. Все же Кау-джер и Кароли пытались удержать его в пределах фарватера, ориентируясь на последние отблески костра, который еще несколько минут догорал на вершине мыса Горн.

Но этого оказалось достаточно, чтобы войти в пролив, видневшийся с правого борта, между островами Эрмите и Горн. Если бы «Джонатану» удалось проскочить рифы в средней части пролива, он смог бы стать на якорь в бухте, защищенной от ветра и волн, и спокойно дождаться восхода солнца.

Прежде всего Кароли с помощью нескольких матросов, в растерянности даже не заметивших, что ими командует индеец, быстро перерезал ванты и бакштаги^[28] с левого борта, державшие обе обломанные мачты, которые волочились вслед за кораблем и так колотились о корму, что могли пробить корпус судна. Как только матросы перерубили снасти, мачты сразу унесло течением. Что же касается «Уэл-Киедж», то с помощью фалиня^[29] ее отвели за корму.

Шторм крепчал. Огромные валы, перекатываясь через фальшборт^[30], усиливали панику среди пассажиров. Лучше бы тем спуститься в кубрики и каюты, но несчастные не в состоянии были понять, что от них требуется.

Резко кренясь то на один, то на другой борт, захлестываемый волнами, корабль с трудом обогнул мыс. Скользнув по выступавшим из воды рифам, «Джонатан», на носу которого укрепили вместо кливера^[31] простой кусок парусины, обошел остров Горн и укрылся за ним от неистовства бури.

Во время этого относительного затишья на полуют^[32] поднялся человек и, подойдя к Кау-джеру, стоявшему у руля, спросил:

— Кто вы такой?

— Лоцман,— ответил тот.— А вы?

— Был боцманом.

— Где ваши офицеры?

— Погибли.

— Все?

— Все.

— Почему вы оставили свой пост?

— Меня сбило упавшей мачтой. Я только что пришел в себя.

— Ладно. Мы и вдвоем справимся здесь. Отдохните, а когда сможете, соберите ваших людей. Надо навести порядок.

Опасность еще не миновала — до этого было далеко. Как только корабль достигнет северной косы острова, на него снова обрушатся свирепые шквалы волн и ветра. Но выбирать не приходилось, ведь здесь не было даже плохонького убежища для якорной стоянки. А ветер, дувший теперь с юга, бесспорно, помешает добраться до этой части архипелага.

У Кау-джера оставалась лишь одна-единственная надежда: пойти на запад и достичь острова Эрмите. На его южном побережье имеются довольно глубокие бухты, и, возможно, «Джонатану» удастся укрыться от шторма. А когда море утихнет, Кароли, дождавшись попутного ветра, попытается провести пострадавшее судно через Магелланов пролив в Пунта-Аренас.

Но сколько опасностей впереди? Как избежать столкновения с многочисленными рифами, усеивающими море в этом районе? Как провести корабль по нужному курсу в полной темноте, с единственным парусом, сделанным из обрывка кливера?

Прошел мучительный час. Последние скалы острова Горн остались позади. Море снова обрушилось на корабль.

Боцману с помощью десятка матросов удалось установить фор-стень-стаксель^[33], на что ушло не менее получаса. Наконец ценой сверхчеловеческих усилий парус подняли на блоке, посадили на галс и натянули шкот^[34] талями^[35].

Казалось бы, для судна подобного тоннажа действие этого жалкого куска парусины не будет ощутимым. Однако он сделал свое дело, а ветер был настолько силен, что судно прошло семь-восемь миль, отделявших остров Горн от острова Эрмите, меньше чем за час.

Кау-джер и Кароли уже полагали, что их попытка спасти корабль увенчалась успехом, как вдруг раздался оглушительный грохот, перекрывший на миг раскаты бури.

На высоте десяти футов от палубы сломалась фок-мачта. При падении она увлекла за собою часть грот-мачты и, разрушив фальшборт, свалилась в океан.

Эта роковая случайность погубила несколько человек. Послышались душераздирающие крики. В ту же минуту «Джонатан» накрыла огромная волна и он дал такой крен, что чуть не пошел ко дну.

Потом судно выровнялось, но по всей палубе опять прокатился стремительный поток, сметая все на своем пути. К счастью, такелаж^[36] был уже разрушен и остатки снесенных ураганом мачт не угрожали кораблю.

Большой парусник превратился в беспомощный обломок, плывущий по воле волн.

— Погибаем! — раздался чей-то крик.

— Даже лодок не осталось! — простонал кто-то другой.

— А шлюпка лоцмана? — прервал третий.

Толпа бросилась на корму, где на буксире шла «Уэл-Киедж».

Но лоцман расставил цепью матросов, преградивших дорогу обезумевшим пассажирам. Теперь им приходилось только дожидаться развязки.

Через час Кароли заметил на севере мощный горный массив. Каким-то чудом корабль проскользнул невредимым через узкий пролив, отделяющий остров Хершел от острова Эрмите. Так или иначе, впереди уже высились скалы острова Уоллестон. Сильное течение мгновенно пронесло судно мимо них.