Чесменское сражение. Граф Орлов против Хасан-бея - Владимир Виленович Шигин

…Победоносно закончилась Русско-турецкая война, и Средиземноморская эскадра отряд за отрядом двинулась в родные пределы. С одним из отрядов пришла в Кронштадт и ведомая Ильиным «Молния».

Балтийцы устроили герою поистине торжественную встречу: по улицам Кронштадта его несли на руках! Ильин был счастлив: его подвиг не забыт! «Лейтенант Ильин по приходе эскадры с графом Орловым в мирные воды по повелению императрицы Екатерины II был должен представиться ее величеству и ожидал быть осыпанным наградами от ее монарших щедрот», – напишет один из первых биографов Ильина Михаил Ладыгин в своем сочинении «Лейтенант Дмитрий Ильин», опубликованном в журнале «Русская старина» за февраль 1892 года.

7 июля 1776 года Екатерина со своей свитой и чужестранными министрами посетила корабль «Ростислав». Церемония визита происходила следующим образом: «…Позваны сигналом все флагманы и командиры и прочитан был на шканцах вице-президентом адмиралтейской коллегии указ о награждении чинов флота. И на Грейга возложила сама Императрица орден Александра Невского, нижним чинам розданы в память турецкой войны медали, и высшие офицеры допущены были к руке. В 1-м часу Ея Импер. Велич. отправилась к обеденному столу, приготовленному в кают-компании, на который приглашены были все присутствующие, играла музыка и выпиты тосты…» Посещению «Ростислава» предшествовал смотр эскадры, после которого императрица пригласила к своему столу на корабле «Ростислав» всех офицеров – участников Чесменского сражения. На обеде присутствовал и Дмитрий Ильин; императрица один из тостов провозгласила за здоровье отличившегося в сражении лейтенанта Ильина. Бокал, из которого пила Екатерина, с ее вензелем был подарен Д.С. Ильину.

В ходе проведения исследования впервые удалось обнаружить интересный документ – «Ответ Исторического Отделения Морского Генерального штаба» от 2 ноября 1916 года в адрес командира эскадренного миноносца «Лейтенант Ильин». В нем говорится, что Георгиевский крест лейтенанта Ильина и хрустальный бокал, из которого пила императрица Екатерина II на корабле «Ростислав» за его здоровье, хранятся в Морском музее имени императора Петра Великого.

Лучшие поэты страны посвящали лейтенанту Ильину строки своих восторженных од:

…Как бытто нес главу Горгоны к ним в руках,

Окамененье им Ильин навел и страх,

Он бросил молнию в их плавающие домы,

Ударили со всех сторон от россов громы;

Там бомба, на корабль упав, разорвалась,

И смерть, которая внутри у ней, неслась,

Покрыта искрами, из оной вылетает

Рукою корабли, другой людей хватает.

К чему ни коснется, все гибнет и горит;

Огонь небесну твердь, пучину кровь багрит;

Подъемлют якори, от смерти убегают;

Но, кроясь от огня, друг друга зажигают…

Однако стихи остались стихами, а обещанных «монарших щедрот» герой так и не дождался. Столь большое внимание к некогда безвестному флотскому офицеру вызвало новый приступ ярости у недоброжелателей Ильина. Они перешли к активным действиям. На этот раз враги обвинили Дмитрия Сергеевича в пьянстве. Тот же Ладыгин писал: «Боязнь, что Д.С. Ильин по своей доброй, чистой натуре умалит в глазах государыни тех, кто захватил всю славу Чесменского боя, заставила их обратить внимание на Ильина по приезде его в Петербург…»

Далекий от высоких сфер и интриг, герой искренне принимал многочисленные приглашения в лучшие петербургские дома. К Ильину, как мухи на мед, липли сомнительные дружки, усиленно таскавшие его по кабакам. Вовремя опомнившись, Дмитрий Сергеевич разогнал их и вновь с головой ушел в службу. Но было поздно, недоброжелатели повсюду разнесли весть о «беспробудном пьянстве Ильина», все было ими заранее предусмотрено и устроено. Окончательный же удар было решено нанести во время приема героев Чесмы в Зимнем дворце, который назначила императрица. Не знакомому с дворцовым этикетом Ильину сказали, что при появлении Екатерины II он должен пасть к ее стопам. Одновременно саму императрицу поставили в известность о непотребном поведении героя.

Наступил день высочайшего приема. Дрожа от волнения, Дмитрий Сергеевич переступил порог залы, где восседала Екатерина. Уже знакомый читателю биограф героя свидетельствует: «Прием добродушного Ильина не был продолжителен; при виде государыни вместо слов он пал к ногам ее величества и от душевного волнения не мог скоро подняться, а недоброжелатели Д.С. не преминули это отнести к пьяному его состоянию и поспешили его убрать из дворца да и убрали навсегда. Д.С., не погибший в Чесменском бою, погиб от тех, кто захватил его славу, а те, в свою очередь, выбросив Ильина, торжествовали».

Едва Екатерина II выразила свое недовольство поведением героя, это было немедленно расценено врагами как сигнал к действию. В тот же день так и не понявшего, что же произошло, Ильина отправили в спешном порядке в Нарву, в заштатный гарнизон, где и кораблей-то никаких не было никогда.

– Я капитан бомбардирского корабля «Молния»! – горячился герой. – И требую отвезть меня обратно!

– Не велено! – отвечали ему с издевкой. – Да и никакой ты теперь не капитан корабельный, а отныне будешь пребывать в должности наипочетнейшей – складской!

Герой Чесмы был внезапно взят под караул, посажен в кибитку и отправлен в дальнюю деревню Тверской губернии без права приезда в столичные города. Задним числом высочайшим указом от 31 декабря 1776 года георгиевский кавалер и участник восемнадцати морских кампаний, капитан 2-го ранга Дмитрий Сергеевич Ильин был уволен в отставку с полным пансионом. Успокаивая общественное мнение, ему «по вывозу» на пенсию присвоили звание капитана 1-го ранга.

В послужном списке Ильина осталась запись: «Уволен от службы в 1777 году», в «Общем морском списке» – «1777 г. января 3. Уволен от службы чином капитана 1-го ранга с пенсионом». В «Материалах для истории русского флота» опубликован «Высочайший утвержденный список штаб и обер-офицеров, просящим по силе указа о вольности дворянства, увольнения от службы, 1776 года декабря 31», в котором есть и капитан 2-го ранга Дмитрий Ильин. В приложении об Ильине от коллегии представлены следующие сведения о прохождении службы: «…в чине с 26 июня 1770 года, кампаний на море имел гардемарином 3, офицером – 17, итого 18. Представляется к отставке по выслужению 18 кампаний с пенсионом, а в рассуждении его именной заслуги и с чином, ибо он, Ильин, в прошедшую войну находился в Архипелаге и во время сражения с турецким флотом июня с 25-го на 26-е число был на брандере командиром, а 25-го числа находился на бомбардирском корабле “Гром”, бомбардируя в турецкий флот из мортир и из гаубиц; а когда приближалось время с брандером идти, тогда на него переехал, и по учиненному от капитана и бригадира, что ныне вице-адмирал Грейг, сигналу пошел в турецкий флот с над ветру, а вошед увидел же большой турецкий корабль и, к оному направя путь, пристал и, сцепяся с ним, зажег свой брандер, отъехал на