Инженю - Александр Дюма

Ожидание было недолгим. Доктор Луи пришел через десять минут, доктор Гильотен — через четверть часа.

Кристиан встретил приход врачей кроткой и печальной улыбкой.

— Господа, я получил серьезное ранение, — обратился он к ним, — но, поскольку я паж королевского высочества, его светлости графа д'Артуа, меня доставили в его конюшни, где, как я знаю, есть хирург. Теперь, несмотря на мое полное доверие к нему, я хочу выслушать ваше мнение о моем ранении, прежде чем решиться на что-либо.

Гильотен и Марат поздоровались как старые знакомые; доктор Луи и Марат приветствовали друг друга как незнакомые люди.

— Осмотрим рану, — предложил Гильотен.

— Дайте мне ваш зонд, сударь, — попросил Марата доктор Луи.

Дрожь пробежала по жилам молодого человека при мысли, что врачи повторят процедуру, заставившую его вытерпеть тяжкую муку, и что на этот раз ее будет пытаться выполнить дрожащая рука старика.

— Это ни к чему, — живо возразил Марат. — Я зондировал рану и могу предоставить вам любые сведения о состоянии раны и траектории пули.

— Тогда пройдем в соседнюю комнату, — предложил доктор Луи.

— Зачем, господа? — спросил Кристиан. — Чтобы я не слышал, о чем вы будете говорить?

— Чтобы напрасно не пугать вас, сударь, теми словами, которые в вашем воображении, быть может, приобретут значение, какое им не свойственно.

— Это не важно, господа, — возразил Кристиан, — я хочу, чтобы консилиум проходил в моем присутствии.

— Он прав, — поддержал его Марат, — мне тоже хотелось бы этого.

— Хорошо, — согласился доктор Луи и спросил по-латыни:

— В каком состоянии рана?

Марат с бледной улыбкой ответил ему на том же языке.

— Господа, я поляк, — вмешался Кристиан, — и латынь почти мой родной язык; если вы не желаете, чтобы я слышал ваши рассуждения, вам придется говорить на другом языке. Только предупреждаю вас, что я говорю почти на всех языках, какими вы можете владеть.

— Давайте говорить по-французски, — предложил Гильотен. — Кстати, молодой человек мне кажется искренним и решительным. Ну, что же, собрат, начинайте, — повернулся он к Марату, — мы вас слушаем.

Однако при словах «я поляк» Марат так странно разволновался, что едва мог связно излагать свои мысли.

Он вытер со лба пот, с каким-то необъяснимым выражением страха на лице посмотрел на молодого человека и, встряхнув головой так, будто хотел отогнать от себя какую-то мысль, невольно захватившую его, начал:

— Господа, как видите, пуля вошла в верхнюю часть бедра; она попала прямо в кость, но, раздробив ее, несколько утратила убойную силу; поскольку пуля поразила бедро с наружной стороны, она слегка отклонилась и застряла между костью и мышцами. Ее прощупывает зонд.

— Это серьезно! — прошептал доктор Луи.

— Крайне серьезно! — подтвердил Гильотен.

— Да, очень! — согласился с ним Марат.

— Осколки кости обнаружены? — спросил Гильотен.

— Да, — ответил Марат. — Зондом я извлек два из них.

— Это крайне серьезно! — повторил доктор Луи.

— Кстати, кровотечения нет, — сказал Марат. — Значит, насколько можно судить, крупные кровеносные сосуды не задеты. Что касается бедренной артерии, то она из-за своего расположения оказалась недосягаема, так как пуля прошла через бедро наискосок.

— Если кость перебита… — начал доктор Луи, посмотрев на своего коллегу.