Сальватор. Том 1 - Александр Дюма

Потом в его голове созрел, очевидно, новый план, и он решил пустить в ход средство более надежное, чем сила.

– Туссен, дружище, – обратился Жан Бычье Сердце к приятелю, – отнеси-ка эти две бутылки в буфет и запри их на ключ.

И не будем их больше оттуда доставать.

Туссен повиновался.

– А теперь вы, ваше сиятельство, – продолжал Жан Бычье Сердце, принимая ключ из рук своего товарища, – должны кое в чем признаться…

– В чем же? – спросил граф.

– Вы хотели напоить нас до бесчувствия и, воспользовавшись нашим состоянием, бежать.

– Вы же воспользовались силой, чтобы взять меня в плен, – возразил граф вполне логично.

– Нашей силой – да, но хитрость мы в ход не пускали: мы не чокались, чтобы потом предать. Когда люди чокаются, это свято!

– Будем считать, что я не прав, – предложил Вальженез.

– Вылить вино! – вмешался Туссен. – Божий напиток!

– Его сиятельство признал, что был не прав, – остановил его Жан Бычье Сердце. – Не будем больше возвращаться к этому вопросу.

– О чем же еще говорить? – опечалился угольщик. – Если я не буду говорить или пить, я засну.

– Спи, если хочешь. Я подежурю.

– А я могу предложить тему для разговора, – сказал Лоредан.

– Вы очень любезны, ваше сиятельство, – проворчал Жан Бычье Сердце.

– По-моему, вы отличные парни… немного горячие, пожалуй, – продолжал Лоредан, но в глубине души очень славные…

– Как вы об этом догадались? – пожал плечами Жан Бычье Сердце.

– А я люблю славных парней, – продолжал граф.

– Неужели вы не разочаровались, – в том же тоне продолжал плотник.

Туссен внимательно слушал, желая узнать, куда клонит пленник.

– И если вы хотите… – он замолчал.

– Если мы хотим?.. – повторил Жан Бычье Сердце.

– Если хотите, я сделаю вас богатыми.

– Дьявольщина! – навострил уши Туссен. – Богатыми? Вот это другой разговор!

– Помолчи-ка, Туссен! – прикрикнул Жан Бычье Сердце. – Решаю здесь я, а не ты.

Он обратился к Лоредану:

– Объясните свою мысль, наш юный господин!

– Мысль моя проста, и я иду прямо к цели.

– Да, да, пожалуйста! – взмолился Туссен.

– Вы трудитесь, зарабатывая себе на пропитание, верно? – спросил граф.

– Несомненно! Если не считать бездельников, все ради этого и работают, – подтвердил Жан Бычье Сердце.

– Сколько вы получаете в удачные дни?

– В среднем, учитывая дни, когда нет работы, – по три франка, – сообщил Туссен.

– Замолчишь ты или нет, Туссен?

– Чего ради я должен молчать? Его сиятельство спрашивает, сколько я зарабатываю, я и говорю…

– Три франка в день, – повторил граф, словно не замечая перебранки приятелей, – в месяц это составляет девяносто франков, а в год – тысячу.

– Ну и что? – молвил Жан Бычье Сердце. – Мы и сами это знаем.

– Я хочу вам помочь в один вечер заработать столько, сколько вы заработаете за двадцать пять лет.

– Двадцать пять тысяч? – изумился Туссен. – Да вы смеетесь! Двадцать пять тысяч за вечер – это невероятно!

– Как видите, – продолжал Вальженез, – на эти деньги можно жить в свое удовольствие и не работать, стоит только поместить эту сумму под пять процентов, что принесет вам по тысяче двести пятьдесят ливров ренты.

– Не работать! – повторил Туссен. – Слышишь, Жан? Не работать!

– Что же я буду делать без работы? – наивно спросил Жан Бычье Сердце.

– Что захотите: охота… рыбалка, если охота вам не по душе, купите землю, займитесь хозяйством, будете делать то же, что и богатые, что делаю я, например.

– Ну да! – с горечью проговорил Жан Бычье Сердце. – Буду красть шестнадцатилетних девочек у женихов и родителей!

Вот как развлекаются те, кто не работает! Вот чем занимаетесь вы, ваше сиятельство!

– Да это ваше дело, чем заняться. Я же предлагаю вам пятьдесят тысяч на двоих, по двадцать пять каждому

– Двадцать пять тысяч франков! – снова повторил Туссен, и глаза его сверкнули.

– Замолчи, Туссен! – строго проговорил плотник.

– По двадцать пять тысяч каждому, дружище Жан, – мечтательно проворковал угольщик.

– Двадцать пять тысяч зуботычин, если не заткнешься, Туссен!

– Пятьдесят тысяч франков на двоих вы можете получить нынче же вечером.

– Целое состояние, Жан! – прошептал угольщик.

– Заткнешься ты или нет, несчастный?! – взревел Жан Бычье Сердце и занес кулак.

– Узнай хотя бы, как можно их заработать, эти тысячи!

– Будь по-твоему, – кивнул Жан Бычье Сердце.

Он повернулся к пленнику.

– Вы оказываете нам честь, предлагая по двадцать пять тысяч франков каждому, ваше сиятельство? Не угодно ли вам теперь объяснить, что мы должны сделать, чтобы иметь право на такие деньги?

– Предлагаю вам эту сумму в обмен на мою свободу. Как видите, дело нехитрое.

– Что скажешь, что скажешь, Жан? – так и затрепетал угольщик, толкая приятеля в бок.

– Туссен! Туссен! – пробормотал Жан Бычье Сердце, косо поглядывая на приятеля.

– Молчу, молчу. Но ведь двадцать пять тысяч…

Плотник повернулся к графу.

– А почему вы думаете, что мы вас удерживаем силой, сударь мой?

– Потому что кто-то, как мне кажется, вам за это заплатил, – отозвался Вальженез.

Жан Бычье Сердце занес было кулачище над головой Лоре дана, но, сделав над собой усилие, медленно опустил руку и сказал:

– Заплатил, заплатил! Платят вам подобные, ваше сиятельство; это они покупают и продают чужую честь. Да, это еще один источник богатых людей, тех, что не работают: они оплачивают зло, когда не могут совершить его сами… Послушайте, что я вам скажу, ваше сиятельство. Будь вы хоть в десять раз богаче, чем теперь, и предложи вы мне не двадцать пять тысяч, а миллион за то, чтобы я отпустил вас на однуединственную минуту раньше назначенного срока, и я отказался бы с таким же презрением ради удовольствия держать вас под замком.

– Предлагаю сто тысяч! – бросил г-н де Вальженез.

– Жан! Жан! Ты слышишь? По пятьдесят тысяч каждому! – закричал Туссен.

– Туссен! А я думал, что ты честный малый! – сказал плотник. – Еще слово – и ты мне не друг.

– Жан! – участливо промолвил Туссен. – То, что я тебе предлагаю, так же выгодно тебе, как и мне.