Нервы на пределе. Почему стресс — не слабость, а биология и что с этим делать - Ричард Маккензи

родителями. Затем испытуемым предлагали отправиться на прогулку с дневником, записывать стрессовые ситуации и брать у себя пробы слюны для измерения уровня кортизола четыре раза в день. Исследователи пришли к однозначному выводу: «Чем меньше родительского тепла люди получали в детстве, тем больше кортизола выделяли в те дни, когда испытывали сильный стресс»[73].

Некоторые ранние триггеры, провоцирующие эту тенденцию, вполне ожидаемы: например, зависимость родителей от алкоголя и наркотических веществ и семейные проблемы экстремального характера. Другие, однако, до сих пор остаются спорной темой в обществе. Одна из наиболее противоречивых областей — исследования, показывающие, что младенцы и даже дети младшего возраста демонстрируют повышение уровня кортизола при регулярной разлуке с так называемым значимым взрослым. В знаковом исследовании немецкой ученой Андреа Деттлинг измеряли кортизол у детей дошкольного возраста, посещающих детский сад. Высокий уровень кортизола наблюдался у них даже после обеда, хотя обычно кортизол должен постепенно снижаться к вечеру. Чем младше ребенок и чем менее развиты его социальные навыки, тем сильнее этот эффект[74].

Многим родителям, которым по насущным соображениям необходимо выходить на работу, особенно в странах вроде США, где декретный отпуск длится ровно двенадцать недель, трудно примириться с результатами таких исследований. Однако последующие наблюдения, в частности проведенные самой Деттлинг, показали, что этот эффект исчезает, если в разлуке с родителями у ребенка есть постоянный и легко определяемый объект привязанности, например няня или родственник. Это не «волшебная таблетка», тем более что детский сад обычно дешевле индивидуальной няни, но все же варианты существуют.

А теперь снова вернемся к Ханне и попробуем объяснить ее проблемы со здоровьем, копнув глубже. Она обратилась в клинику, считая себя благополучным человеком из нормальной, почти скучной в своем укладе семьи. В ее детстве было много хорошего: ее родители никогда не переезжали не только в другой город, но и в другой дом, построили успешные карьеры, а с младшим братом у Ханны были и сохранились близкие отношения. Но подробные расспросы выявили некоторые потенциально важные детали.

* * *

Незадолго до рождения Ханны ее родители переехали в новый дом и с трудом тянули ипотечные выплаты. Из-за этого оба не могли в полной мере сосредоточиться на родительстве, а мама Ханны чувствовала необходимость как можно скорее выйти на работу. Уже через три месяца после рождения дочери она оставила Ханну на попечение бабушки. Впрочем, та вскоре серьезно заболела, и Ханну передали няне, которая сидела с ней до тех пор, пока Ханне не исполнилось достаточно лет для посещения местного детского сада. После рождения брата Ханны мать начала страдать депрессией — в тяжелой форме. Все это нельзя ставить в вину родителям Ханны и тем более самой Ханне, но младенчество и детство, проведенное в таких условиях, не способствовало созданию устойчивой привязанности, как выразились бы психотерапевты. Эксперт по стрессу добавил бы, что у Ханны произошло нарушение стабильной и четко приуроченной ко времени секреции кортизола.

Через несколько недель после измерения уровня сахара в крови Ханна сразу после пробуждения взяла у себя пробу слюны, чтобы измерить уровень кортизола на утреннем пике (так называемая реакция кортизола на пробуждение). Уровень оказался чуть выше нормы. Однако единичный тест не дает полной картины: лучше брать несколько проб в течение дня. При этом ученые считают высокую реакцию кортизола на пробуждение характерным признаком хронического стресса. Кажется, мы с Ханной подобрались к разгадке.

В дальнейшем выяснилось, что Ханна действительно испытывала сложности с регуляцией стресса: например, просыпалась среди ночи и тревожилась из-за задания по работе, о котором забыла, или избегала делиться тревогами с партнером.

Исследования показали, что постоянный высокий уровень кортизола оказывает долгосрочное пагубное влияние на организм и, в частности, может снижать иммунитет, ухудшать память и увеличивать риск деменции в пожилом возрасте[75]. Но что насчет нарушения глюкозного баланса, постоянной усталости и набора веса, на которые Ханна жаловалась на первом приеме? Мы рассмотрели неврологическую и психологическую подоплеку действия кортизола; теперь пора снова погрузиться в физиологию.

Организм, выведенный из равновесия

Как понять, что постоянно повышенный уровень кортизола нарушает хрупкий гомеостатический баланс сахара в крови? Ответить на этот вопрос можно, к примеру, понаблюдав за людьми с синдромом Кушинга, о котором мы говорили в третьей главе. Эти пациенты в течение долгого времени живут с избытком кортизола, вызванным доброкачественной опухолью гипофиза. Одна из определяющих характеристик синдрома Кушинга — аномально высокий уровень сахара в крови, а также набор веса в области живота, лица и туловища и мышечная слабость.

Огромное количество лабораторных данных подтверждают связь высокого уровня кортизола и сахара в крови. В одном простом исследовании группе добровольцев вводили раствор кортизола или нейтральный физраствор. У добровольцев из первой группы повышался уровень глюкозы в крови, и они хуже реагировали на небольшие дозы инсулина[76].

У Ханны нет синдрома Кушинга, и ей не вводили кортизол искусственно. Но, судя по ее симптомам и личной истории, можно предположить, что ее уровень кортизола выше нормы в течение всего 24-часового кортизолового цикла. Вероятно, этим и объясняется повышенное содержание инсулина в крови. Так что же первопричина с точки зрения физиологии?

Как мы ранее увидели, при ответе организма на реальную или воображаемую угрозу вслед за быстрым выбросом адреналина выбрасывается также большая доза кортизола. Это вызывает прилив энергии, который обеспечивается за счет глюкозы. Поскольку реакция кризисная, задействуются ресурсы так называемой краткосрочной системы хранения энергии. Речь о гликогене, запасенном в печени, а также энергии из триглицеридов — разновидности жиров. Но кортизол в основном использует энергию из печени, что препятствует расходованию запасов глюкозы из мышц.

Этот фактор — ключевой. Скелетные мышцы, у среднестатистического человека составляющие от трети массы тела, играют важнейшую роль в клиренсе глюкозы — выводе глюкозы из крови для последующего хранения, особенно после еды. Мышцы обеспечивают около 80 процентов этого процесса. Разберем его подробнее: клиренс глюкозы в жировой ткани и скелетных мышцах осуществляется за счет белка-переносчика глюкозы ГлюТ-4 (глюкозный транспортер тип 4). Этот процесс активируется инсулином, но кортизол ослабляет его эффективность. Кортизол также подавляет выработку и секрецию инсулина поджелудочной железой, что приводит к еще большему повышению уровня глюкозы в крови.

Единичный или нерегулярный стресс проходит без последствий для организма. Как и избыточные выбросы адреналина, активация ГГНС и последующий выброс «длинного» кортизола эволюционно обусловлены, и организм вполне в силах с ними справиться. Но у людей вроде Ханны, с детства запрограммированных при стрессе вырабатывать излишки кортизола — а при современном образе жизни стресс неизбежен, — метаболическая система оповещения включена постоянно, а стресс приобретает