Психологический рисунок личности, или Как разбираться в людях - Аркадий Петрович Егидес

Ознакомительный фрагментвперед – сравним с истероидом. Причем повторяется это немного разными словами. Лучше запомнится. А что-нибудь о ранее описанном психотипе вы узнаете впервые из психотипа, который дается много позже.

Читатель, скорее всего, знаком с четырьмя темпераментами (сангвиник, холерик, флегматик, меланхолик). Но характеристика личности не исчерпывается особенностями темперамента. Мы пользуемся, как вы обратили внимание, другим, более емким понятием – «психотип».

Немного истории. Петр Борисович Ганнушкин (прообраз ильфо-петровского профессора Титанушкина, который «симулянтов не уважал») разработал вопрос о психопатиях. Так что все началось с психиатрии. Если черта характера зашкаливает так, что мешает жить и тебе, и другим, – это психопатия. Но потом психиатры заметили, что черта характера может быть не так ярко заострена, как при психопатии, больше мешает жить самому человеку, чем окружающим, но все же бросается в глаза, расценивается людьми как особенность или даже как странность. Это как бы «недопсихопатия»… Такие случаи стали называть акцентуациями. Понятно: акцент на какой-то черте. Известна книга Леонгарда об акцентуациях. Подростковые акцентуации исследовал ленинградский психотерапевт профессор Личко. Однако вставал вопрос о личностном разнообразии в норме. И вот московский психотерапевт профессор Марк Евгеньевич Бурно в своих работах и лекциях стал говорить о рисунке личности. Здесь черта видна только тогда, когда ее разыскивают. И совокупность всех увиденных черт складывается в рисунок личности. В учебниках по психологии до сих пор писали, что классификация личностей – дело практически немыслимое. Но обращение к понятию «рисунок личности» в духе Бурно помогает решить вопрос о классификации личностей в норме. Не могу сказать, что такой подход единственно возможный. В то же время на сегодня он мне кажется самым продуктивным.

Стало возможным говорить уже не только о психопатах и акцентуантах, но и о психотипах в целом.

Психотип объединяет в себе рисунок личности, акцентуацию и психопатию.

Такое разграничение неточно, приблизительно, нет четких границ. И все же, если какой-то человек наступает «на горло собственной песне», чтобы достичь своей заветной цели стать лидером в городе или стране или знаменитостью на подмостках, то мы скажем, что это паранойяльный рисунок личности. А если некто наступает на горло своим друзьям, детям, жене, заставляя их работать на то, чтобы он стал лидером, то это, ладно, паранойяльная акцентуация. А кто-то уже идет по судьбам многих людей, превращая их в средство, в тесто свирепой истории… – махровая паранойяльная психопатия. Но еще и еще раз: все очень приблизительно, и можно ошибиться. Грани подвижны.

Рисунок личности – это психотип в норме.

Психопат – это психопатический психотип.

Акцентуация – посредине.

Но, поскольку все начиналось с психиатрии, то и в случае, когда речь пойдет о норме, мы все-таки будем придерживаться исторических названий психотипов. Так что эпилептоид ли, шизоид ли… могут быть и психопатами, и «рисунком личности» в норме. Придется смириться.

С другой стороны, мы будем иметь в виду, что психотипные черты могут зашкаливать в акцентуацию и даже психопатию.

Некоторые психиатры и психологи, правда, говорят, что даже психопатия – это крайний вариант нормы. А другие психиатры в отдельных случаях приравнивают психопатии по значимости отклонений даже к психическим болезням. Но и тогда все же психопатия – это не патологический процесс, который ведет к деградации личности. То есть и в рамках психопатии черты личности могут быть поняты как углубление рисунка личности, как результат воспитания и условий развития.

Подчеркнем, что все психотипы мы обсуждаем в основном в рамках «рисунка личности», то есть явной нормы.

Итак, я не родоначальник излагаемой классификации. Ее предложили Ганнушкин, Леонгард, Личко и Бурно. В чем же мой же вклад? Я излагаю каждый психотип так, что человек, прочитавший эту книгу или прошедший занятия у нас, начинает видеть психотип как бы без ничего – без тестов, без анкет и прочего психологического реквизита. И для этого не надо многолетней совместной работы начинающего специалиста и опытного со стажем. Не надо и самого́ многолетнего стажа. Обычно в клубе после 20–30-часового цикла мы устраиваем диагностику. Перед 20 участниками, прошедшими цикл по психотипам, мы сажаем на стул человека, которого они могут видеть и впервые. Участники задают ему вопросы, разговаривают, наблюдают за ним во время беседы, просят прочитать стихотворение, спеть, потанцевать, поднять с пола уроненную книгу… А затем я прошу каждого написать на листке личностный диагноз. Причем так, чтобы никто ни с кем не советовался и никто ни к кому не заглядывал. На счет «три» все поднимают свои листки. Если случай типичный, то процент расхождений в диагнозе ничтожен. О таких случаях медики говорят как о студенческих. Но дальше – дело практики.

И здесь нет никаких секретов. Я характеризую каждый психотип по множеству разных линий. Любовь. Деньги. Имидж. Политика. Пластика. Мимика. Работа. Учеба. Карьера. Принятие решений. Вкусы. Речь. Мышление. Нравственные установки. Отношение к сексу… И по каждой из этих линий я сравниваю разные психотипы друг с другом. Например, как эпилептоид и шизоид осуществляют творчество. Или уточняем, что эпилептоид любит порядок, гипертим – беспорядок, а у шизоида свой «беспорядочный порядок». Психотип должен как-то проявляться в самых разных жизненных ситуациях, в проблемах, в отношении к людям и вещам, в отношениях с людьми и общественными структурами. В том, как человек принимает разные установления, традиции. Какие у него ценностные ориентации. Как он относится к культуре. Что у него в семье. Какой у него дом: крепость или проходной двор. Бережет ли он здоровье или сгорает, светя! Ведь все люди «как-то» «где-то» «к кому-то» «что-то»…

И вот если каждый психотип провести через некий одинаковый набор таких «линий», то появятся опоры в диагностике. И что самое важное – эти опоры, то есть характеристики по каждой из линий, могут быть четко видны не только специалистам, но и людям, не имеющим психологического микроскопа, как бы на уровне здравого смысла и житейского опыта. Чтобы увидеть, что пуговица на пиджаке у человека почти оторвана и болтается на двух нитках в течение вот уже двух месяцев, не надо проводить ни тест Розенцвейга, ни корректурную пробу. Вы на это обращаете внимание и только. А то, что скорее вы увидите это у шизоида, чем у истероида, мы и обсудим в книге. И уже по мере первого ее прочтения вы обратите внимание на то, что начнете непроизвольно видеть описываемые черты в своих знакомых, а потом и в новых людях. Это как раз и есть показатель того, что метод работает. И так, шаг за шагом, мы будем рассматривать каждый психотип. Будет даже избыток личностных