Мужчина мечты. Как массовая культура создавала образ идеального мужчины - Кэрол Дайхаус

Чего хотели женщины? – спрашивал Зигмунд Фрейд, основатель психоанализа, любитель обнажить загадки человеческой души^[1]. Он посвятил тридцать лет изучению темных тайн женского сердца, но так и не докопался до истины. Вопрос интересен до сих пор: неужели женские мечты кардинально отличаются от мужских? Что и как сильно влияло на них в ходе истории? А когда мечтам и вовсе перекрывали кислород?

В этой книге вопрос рассматривается несколько у́же: что неодолимо влекло женщин в мужчинах. Книга в первую очередь посвящена истории, однако внимание уделяется и современности. Меня интересуют мужчины – реальные и выдуманные, – которые заставляли огромное количество женщин мечтать, будили в них вулканы страстей, превращались в навязчивую идею. Может быть, удастся выделить общие схемы появления подобных воздыханий и любовной тоски? Кумиры романтической литературы – мистер Дарси, мистер Рочестер, Хитклифф, Ретт Батлер – появились в первую очередь благодаря работе женского воображения. Кинозвезды и рок-музыканты примеряют на себя и культивируют образы, которые зачастую далеки от их истинного «Я». Многие наиболее успешные «романтические герои» прошлого – например, Монтгомери Клифт, Рок Хадсон, Дирк Богард или Ричард Чемберлен – были гомосексуалами. Тем не менее благодаря их игре возникало ощущение мужественности, от которого у женщин подкашивались коленки, – чем это можно объяснить?

Властителями женских сердец никогда не становились грубые широкоплечие мужчины с волевыми подбородками, которых сегодня принято причислять к альфа-самцам. А чувствительные личности, меланхоличные эстеты и мужчины c андрогинным шармом появлялись в культурном пейзаже желаний одинаково часто. Лорд Байрон и Рудольф Валентино – очевидные тому примеры. Исторически складывалось так, что любой намек на женоподобие в мужчине, который особо привлекал женщин, тут же натыкался на цензуру со стороны мужчин. «Дамские угодники» считались предателями. Танцоров вроде Валентино в Северной Америке прошлого столетия жестко критиковали, называли жиголо, альфонсами или распутниками. Британские военные презрительно называли их «пуделями»^[2], подразумевая зависимость от женщин, недостаток мужественности и нежелание служить в армии^[3]. В военное время мужественность стала цениться еще больше, ведь мужчины должны были участвовать в сражениях. Во время Второй мировой войны мужчинам, которые с этим не соглашались, в знак трусости вручали белые перья, причем делали это зачастую женщины^[4].

Если нам удастся понять, почему некоторые иконы мужественности пробуждали в женщинах желание, мы сделаем важный шаг к пониманию женских желаний и потребностей – и не только. Мы также сможем глубже разобраться в истории культуры, исследовать изменения форм взаимодействия, представления и переосмысления. Есть определенные черты сходства – но также и крайне важные отличия – между байрономанией девятнадцатого века и битломанией двадцатого. Так, во времена, когда молодые женщины теряли голову от Байрона, любовью к поэзии и печатному слову проникались благодаря сарафанному радио и репутации. Фанаты The Beatles в 1960-х слушали своих кумиров с помощью проигрывателей и видели их на телевизионных экранах в собственных спальнях. Они могли, хотя это было и не обязательно, буйствовать на концертах или собираться в аэропортах в надежде увидеть любимых героев вживую. Технологии повлияли на модели желания и потребления. Когда реальными стали путешествия по воздуху, флер романтики окутал профессии пилотов и авиатехников – как в книгах, так и на экранах. Запись голоса позволила женщинам фантазировать о близости с эстрадными певцами вроде Руди Валле, Бинга Кросби или Фрэнка Синатры. По мере появления кинематографа, массовых изданий и телевидения почувствовать близость с кумиром становилось все проще. Иконы прошлого многократно переосмыслялись: Джон Берримор в роли Джорджа Браммела; Байрон в исполнении Ричарда Чемберлена; чрезвычайно сексуальная инкарнация мистера Дарси, воплощенная британским актером Колином Фертом. С 1990-х годов интернет расширил возможности людей выражать, обыгрывать и делиться своими страстными увлечениями. Любимцы женщин из прошлого возрождаются по мере того, как их притягательность обсуждается и переосмысляется на YouTube, фан-сайтах, в блогах и на форумах. Страницы вроде «Мой парень с дагеротипа» (My Daguerreotype Boyfriend) позиционируются как площадка, «где встречаются ранняя фотография и мужская красота», и даже исследуют сексуальную привлекательность деятелей прошлого, которых уже давно нет в живых^[5].