Танец гнева. Как управлять негативной энергией - Харриет Лернер

Женщины нередко боятся, что наличие четкой позиции обернется угрозой отношениям или потерей важного для них человека. Поэтому, вместо того чтобы посредством своего гнева лучше понять истинное «я» в отношениях, в момент гнева мы сильнее «размываем» свою личность: не только дома с близкими людьми, но и с коллегами на работе. Наверняка многие из «порядочных леди» узнают себя в истории Карен, которой было нелегко твердо заявить о своей позиции в общении с коллегами.

От гнева к слезам

Штат компании по продаже страховых полисов состоял в основном из мужчин, кроме Карен и еще одной молодой женщины. По окончании первого года работы в результате аттестации Карен получила от руководства письменную оценку уровня производительности – «Выше среднего». Сама она считала, что заслуживает оценки «Превосходно». По объективным показателям уровень ее продаж был на высоте. Оценка была для Карен очень важна, поскольку только работники с оценкой «Превосходно» могли рассчитывать на премию, а также посещать семинары по повышению квалификации в других штатах.

Карен одна воспитывала двоих детей, и бывший муж почти ей не помогал. Ей нужны были и деньги, и возможность повысить квалификацию и продвинуться по службе. На сеансе групповой терапии она рассказывала свою историю со слезами на глазах.

– Мне так больно, – говорила Карен. – Это просто нечестно!

Когда же ее спросили, что она намерена делать, она ответила:

– Ничего. Не стоит из-за такого поднимать шум.

– Но разве ты не сердишься? – спросила одна из участниц группы.

– А зачем мне сердиться? – удивилась Карен. – Разве злостью можно чего-нибудь добиться? Только усугубить ситуацию.

Такой ответ был вполне предсказуем: Карен попросту не хотелось думать о своем гневе всерьез. Наконец, не без помощи других, она признала, что и в самом деле разгневана, и решилась встретиться со своим начальником, чтобы обсудить ситуацию. Начала она хорошо: с уверенных доводов в защиту более высокой оценки своей работы. Сперва начальник, казалось, внимательно слушал ее, но вскоре стало ясно, что на самом деле ему не слишком важна ее точка зрения. Когда Карен договорила, он отмел все ее разумные доводы и вместо этого переключился на некоторые недостатки в ее работе. Конечно, они имели место, но были несущественны и не относились к вопросу о том, заслуживает ли Карен оценки «Превосходно». Потом он добавил, что «другие люди» считают ее «грубоватой».

– О чем это вы? – не поняла Карен.

– Может быть, это вопрос личного характера, – продолжал он, – но кое у кого сложилось впечатление, что вы не так сильно стараетесь, как могли бы.

При этих словах у Карен на глаза навернулись слезы, и она только и смогла, что пробормотать чуть слышно:

– Не понимаю, – изо всех сил стараясь не разрыдаться.

Потом принялась жаловаться начальнику на то, что ее не ценят, когда она вынуждена тащить на себе двоих детей и при этом преуспевать на работе. Теперь, когда на смену спокойной уверенности Карен пришли боль и слезы, ее начальник перешел от тактики защиты к высокомерно-снисходительному тону. Он заверил Карен в том, что видит в ней большой потенциал, что понимает, как ей нелегко в одиночку воспитывать детей. Карен, в свою очередь, рассказала о тех проблемах, с которыми столкнулась после развода. Начальник сочувственно слушал. Однако до самого конца встречи ни он, ни она больше не обсуждали результаты оценки. Выйдя из кабинета начальника, Карен испытала облегчение оттого, что их встреча завершилась на позитивной ноте.

Когда на следующем сеансе она рассказала нам свою историю, то завершила ее такими словами:

– Видите – с ним бесполезно это обсуждать: он просто не слушает. Да и вообще, оценка эта не так уж важна. По правде говоря, мне уже все равно.

Но другие участницы не собирались так легко сдаваться. Они наперебой принялись задавать Карен вопросы, чтобы пробудить в ней сомнение. Что это за «другие люди», которые сомневаются в качестве работы Карен, и кто это говорит начальнику, что она «грубовата»? Карен понятия не имела. И что значит «грубовата»? В чем это проявляется? Карен не знала.

– Он что-то сказал про мою личность и характер…

А что ей необходимо сделать, чтобы получить оценку «Превосходно»? На этот вопрос Карен тоже не могла ответить. Дело было не только в том, что она не смогла настоять на своей точке зрения после того, как начальник применил приемы обороны, – она даже не попросила его объяснить свои слова. Не спросила: «Кто из коллег критикует меня?», или «Не могли бы вы поконкретнее перечислить мои проблемные черты характера?», или «Что именно я должна сделать, чтобы получить оценку “Превосходно”?».

Эмоциональная реакция Карен на замечания начальника помешала ей сосредоточиться на вопросах, которые она хотела ему задать, и на том, что сама хотела ему сказать. Головокружение от волнения, неспособность четко формулировать претензии – распространенные реакции у женщин, которые предпринимают попытки четко заявить о своем несогласии. Мы не только боимся гнева и борьбы, но и стараемся не задавать четких вопросов и не формулировать четких заявлений, подозревая, что это выдаст наше несогласие с общественным мнением, заставит собеседника чувствовать себя неловко, и мы останемся в одиночестве.

– Но мой босс меня пугает! – призналась Карен.

Это отговорки. На самом деле она боялась «раскачать лодку» в важных отношениях, слишком упорно отстаивая свою позицию. Ее слезы и готовность позволить начальнику принять на себя роль советника и доверенного лица были отчасти ее бессознательным способом восстановить статус-кво и извиниться за «обособленность» ее изначальной позиции. Слезы Карен также могли быть бессознательной попыткой заставить начальника почувствовать себя виноватым: «Видите, как вы меня обидели?» Женщины, которым не дают прямо заявить о своей позиции, довольно часто ведут себя подобным образом.

– Но я больше не злюсь по этому поводу, – протестовала Карен. – Мне просто все равно.

Конечно же, Карен по-прежнему сердилась – только не хотела это признавать. Гнев неизбежен, когда мы сталкиваемся с несправедливыми обстоятельствами или ценой собственного спокойствия защищаем другого человека. Отказ Карен признавать свой гнев и неспособность отстаивать свою позицию имел вполне предсказуемые последствия. Теперь на работе она быстрее уставала и не испытывала энтузиазма. Спустя две недели после получения результатов оценки Карен потеряла папку с важными документами и получила серьезный выговор. Этот акт «самосаботажа» был, возможно, неосознанной попыткой почувствовать себя «плохим работником», не заслуживающим оценки «Превосходно». Вместо того чтобы отстаивать свое мнение, Карен убедила саму себя в том, что заслужила такую оценку.

Отрицание