Символическая жизнь. Том 1. Тавистокские лекции - Карл Густав Юнг

заключается особая ценность. Известно, что первобытные австралийцы отдают ей две трети доступного им времени, причем поступают так вполне сознательно.

[Епископ Саутуоркский]

650 Король Альфред Великий вел себя очень похоже[227].

Профессор Юнг:

651 Да, это общее явление для примитивных культур.

[Епископ Саутуоркский]

652 Вообще-то Альфред был очень практичным и культурным человеком.

[Профессор Юнг]

653 Сам факт того, что вы живете символической жизнью, оказывает на человека сильнейшее культурное воздействие. Такие люди – намного более просвещенные и творческие, именно благодаря символической жизни. А вот люди сугубо рациональные едва ли способны увлечь других – они ведут разговоры, а разговорами ничего не добьешься.

[Каноник Ингленд]

654 Но ведь символы при всем том взывают к разуму – скажем так, к просвещенному разуму.

[Профессор Юнг]

655 Разумеется! Символы нередко провоцируют усиление, насыщение умственной деятельности и даже интеллектуальной жизни. Если просмотреть святоотеческую литературу, мы отыщем множество эмоций, подпитываемых символизмом.

[Преподобный Д. Глан Морган]

656 Но как быть протестантам, в особенности нам, левым, то бишь свободным церквям[228], или нонконформистам? У нас нет никакой символики, мы все отвергли, отказались напрочь. Наши часовни мертвы, наши кафедры – просто тумбы.

[Профессор Юнг]

657 Прошу прощения, вы ошибаетесь. У вас достаточно символизма. Вы же проповедуете о Боге или Иисусе? Вот и доказательство! Что может быть символичнее? Бог – это символ символов!

[Преподобный Морган]

658 Даже этот символ вызывает противоречивый отклик. Вдобавок в наших храмах собираются люди, которые могут верить в Иисуса Христа, но не верят в Бога.

[Профессор Юнг]

659 В католической церкви тоже хватает тех, кто верит в саму церковь, но не верит ни в Бога, ни во что-то еще!

[Епископ Саутуоркский]

660 При чем здесь это? Римская католическая церковь не только воплощает собой полноценную символическую систему, но и опирается на свидетельство абсолютной уверенности – на догмат непогрешимости. Наверняка с этим догматом как-то связано значение их символов.

[Профессор Юнг]

661 Очень важное замечание! Церковь права, совершенно права, когда настаивает на полной достоверности вероучения, ведь в противном случае она сама побуждала бы к сомнениям.

[Доктор Энн Харлинг]

662 То есть к конфликту или к неврозу?

[Профессор Юнг]

663 Да-да. Отсюда принцип extra ecclesiam nulla salus.

[Епископ Саутуоркский]

664 Все ли формы конфликтов невротичны?

[Профессор Юнг]

665 Мы говорим о неврозе, когда разум отвергает свидетельства символического созерцания. Если разум не служит символической жизни, он превращается в беса и делает человека невротиком.

[Преподобный Морган]

666 А возможно ли постоянно переходить из одной системы в другую и не быть при этом невротиком?

[Профессор Юнг]

667 Невроз сам по себе – переходная фаза, промежуточное положение между двумя позициями.

[Преподобный Морган]

669 Я спрашиваю потому, что, как мне кажется, среди протестантов сегодня немало невротиков – из-за цены, которую приходится платить за переход из одного состояния в другое.

[Профессор Юнг]

669 Потому-то я и говорю: «Еxtra ecclesiam nulla salus». Покидая церковь, вы отправляетесь прямиком на адскую сковородку, и такой участи я никому не желаю. Я лишь указываю на ценность ранней, исходной церкви.

[Епископ Саутуоркский]

670 А как прикажете быть с подавляющим большинством прихожан из числа тех, с кем нам приходится иметь дело? Они не принадлежат ни к какой церкви. На словах они поддерживают англиканство, однако подлинно верующими их не назовешь при всем желании.

[Профессор Юнг]

671 Боюсь, с такими людьми ничего не поделать. Церковь же воздействует лишь на тех, кто уже в ней. А людей, пребывающих вне церковных стен, нельзя вернуть в церковь обычными средствами. Но как хотелось бы, чтобы священнослужители понимали язык души, чтобы они сделались directeur de conscience! Почему от меня требуют быть этим directeur de conscience? Я врач, у меня нет нужной подготовки. А для священнослужителя это естественное призвание, он сам к тому стремится. Потому-то я и хочу, чтобы новое поколение священнослужителей последовало примеру католической церкви, попыталось перевести язык бессознательного, даже язык сновидений, на общепонятный язык. Например, в настоящее время в Германии действует Бернойхенский кружок[229], литургическое движение, и среди его вожаков есть человек, отменно подкованный в символизме. В нашем с ним разговоре он привел довольно много случаев, вполне подлежащих проверке, когда ему удавалось успешно переводить образы сновидений на догматический язык и тем самым незаметно возвращать слушателей в лоно церкви. У них нет права быть невротиками. Они принадлежат церкви и нуждаются в помощи, которую вы в состоянии им оказать. Несколько моих пациентов стали католиками, другие просто вернулись в церковную организацию. Но тут требуется что-то субстанциальное, наделенное формой. Будет серьезной ошибкой думать, что в процессе анализа человек непременно совершает прыжок в будущее. Возможно, этот человек предназначен для церкви, и если он сможет вернуться туда, то это, пожалуй, лучшее, что могло бы с ним случиться.

[Преподобный Морган]

672 А если не сможет?

[Профессор Юнг]

673 Тогда беды не миновать, и этому человеку предстоят длительные поиски: он должен выяснить, о чем вещает его душа, и выдержать в одиночестве испытание той землей, что не сотворена. Я приводил пример такого испытания в своих лекциях – пример великого ученого, очень известного человека, нашего современника[230]. Он решил прислушаться к своему бессознательному и так получил поистине замечательную наводку. Он стал цельным, ибо постепенно принял символические факты, и ныне ведет религиозную жизнь внимательного и любознательного созерцателя. Религия – это тщательное созерцание фактов. Мой коллега отслеживает теперь все свои сновидения, это единственное его руководство в жизни.

674 Так мы открываем для себя новый мир, понимаем, что ничем не отличаемся от дикарей. Будучи в Восточной Африке, я побывал в гостях у крохотного племени, живущего на горе Элгон[231], и спросил местного знахаря о снах. Он сказал: «Я понимаю, что ты хочешь узнать. У моего отца были сны». Я удивился: «Но ты снов не видишь?» Он ответил со слезами на глазах: «Нет, мне сны больше не снятся». Я уточнил, почему, и он объяснил: «С тех пор, как англичане пришли сюда, мои сны пропали». Я попросил разъяснить, и он сказал: «Окружной комиссар знает, когда начнется война, когда придет болезнь, знает, где нам жить,