Чувственное исцеление - Анна Жнец

Глава 1

Когда эта хрупкая брюнетка в очередной раз вошла в его комнату, он залюбовался ею, но из-под опущенных век, притворяясь спящим.

Впрочем, прекрасная незнакомка разгадала его уловку.

Скрипнул стул, стоявший у постели больного. На лоб, проверяя температуру, легла прохладная мягкая рука.

В тишине спальни, пропахшей лекарствами, раздался мелодичный женский голос. Он был так красив, что Патрик заслушался и не сразу осознал значение слов.

— Мне сказали, что тебя изнасиловали в тюрьме.

Больной дернулся, распахнув глаза.

Красавица смотрела на него с любопытством и сжимала в руках глиняную миску, от которой пахло чем-то горьким и травяным. Не дождавшись ответа, она зачерпнула это что-то ложкой, а ложку поднесла к губам своего растерянного пациента. Тому оставалось только открыть рот. Язык обожгло. Похоже, зелье было прямиком из котла.

— Меня не насиловали, — закашлялся Патрик.

Язык болел. Хотелось, подобно псу, высунуть его наружу и остудить на прохладном воздухе, но не при даме же! Он сдержался.

— Пассия Айвери сказала, что насиловали, — напирала чернобровая целительница. — Сразу несколько человек.

Чувствуя, как мучительно горят щеки, Патрик откинулся на подушку и отвел взгляд.

Айвери он знал плохо, а его таинственную пассию не знал вообще. Так или иначе, она ошибалась. В Торсоре его не насиловали. То, что сотворила с ним та шайка зеленых гоблинш-надзирательниц, было гораздо хуже надругательства, даже группового. Честное слово, Патрик был бы рад, если бы они просто трахнули его, как собирались.

— Это неправда, — прохрипел он, вжимаясь в подушку.

Теперь он смотрел на завешенное окно, а не на бестактную девицу у своей постели. А вот та внимательно его разглядывала. Он чувствовал на себе ее взгляд и зябко кутался в одеяло.

— Я целительница. Не надо стыдиться своих травм. Мне надо знать, что с тобой делали, чтобы оказать качественную помощь. Лихорадку я сбила, синяки и ссадины обработала, последствия истощения устраняю. Но, возможно, есть раны, о которых мне не известно. Без штанов я тебя не видела и во всякие места с осмотром не лезла.

Патрик шумно вздохнул.

— Жар что ли опять поднялся? — шепнула целительница себе под нос и снова потянулась к его лбу. — Ты весь красный.

Патрик увернулся от ее руки.

— Меня. Не. Насиловали, — произнес он, печатая каждое слово.

Сердце в его груди оглушительно громыхало, обнаженная грудь под одеялом ходила ходуном от тяжелого дыхания, пальцы мелко тряслись, и он зажал ладони между бедрами.

— Ты нервничаешь, — оценила его вид назойливая лекарша. — Явно что-то скрываешь от меня. Признавайся, что. Или мне придется самой докапываться до правды. Пойми, нам надо передать тебя заказчику здоровым и невредимым.

Патрик поджал губы.

Он очень хотел исправить то, что сотворили с ним в тюрьме зеленые мучительницы, но открыть правду о себе этой красивой девушке, так приглянувшейся ему, рассказать о своем позоре… Нет, нет и нет.

— Можно моим целителем будет мужчина? — шепнул Патрик и краем глаза заметил, как брюнетка на стуле гневно раздула ноздри.

— А женщина-целитель чем плоха? — прошипела она ядовитым тоном. — И почему все кругом настолько убеждены, что мужчина вылечит их лучше?

Ни в чем таком Патрик убежден не был, просто его проблема была слишком деликатной, постыдной, для женских ушей не предназначенной.

— У нас тут не больница, чтобы перебирать докторов, — тем временем распалялась красавица, явно задетая за живое. — И тебе, между прочим, повезло. Я лучшая в своем деле. Люди Айвери меня боготворят. Так что не криви нос.

Патрик дернулся. Эту фразу, «не криви нос», любила повторять одна из похотливых надзирательниц Торсора.

Сейчас, пережив то, что пережил, он очень жалел, что в свое время в тех сырых застенках кривил нос.

Жгучая брюнетка с кошачьими зелеными глазами шумно дышала от возмущения.

— Я не хотел вас обидеть, — примирительно сказал Патрик, завернувшись в одеяло по плечи. И добавил глухо: — Со мной все в порядке. А то, что не в порядке… с этим можно жить.

Стул резко отодвинулся от кровати. С решительным видом целительница поднялась на ноги и склонилась над упрямым пациентом.

— Ляг, — приказала она.

Повинуясь ее властному тону, Патрик вытянулся на постели. Вроде и не собирался, а послушался, сам не поняв, как так получилось.

Изящная женская кисть зависла в воздухе над его грудью, скрытой одеялом. Купаясь в блеске свечей, девушка закрыла глаза и, казалось, прислушалась к себе, к своим ощущениям. Рука заскользила вдоль его тела. Ненадолго остановилась над животом Патрика, переместилась ниже, к его паху, и там дрогнула, словно по ней ударил кто-то невидимый. На кончиках пальцев мелькнули золотистые искорки.

— Так, понятно, — протянула целительница и уставилась на его промежность. Пристально, остро, так что под ее взглядом Патрик почувствовал себя голым.

А потом она сказала то, к чему он был совершенно не готов:

— Снимай штаны.

Глава 2

Выпучив глаза, Патрик обеими руками вцепился в свои подштанники. Под одеялом на нем были только белые кальсоны.

— Давай, давай, — ворчала целительница. — Будь послушным пациентом и не трать мое время на препирательства.

Быть послушным пациентом Патрик не собирался и упрямо замотал головой. После всех издевательств в Торсоре ему меньше всего хотелось показывать себя женщине. Одно дело, если бы, как раньше, он был здоров и полон сил, и совсем другое — сейчас, когда он разбит, вял и жалок.

— Что не так? — уперла руки в бока целительница.

— Ты женщина, — шепнул Патрик.

— Я врач, — с неподдельной гордостью возразила эта пышногрудая прелестница, при виде которой от восхищения захватывало дух. — А у врачей нет пола. А ну снимай штаны, я сказала.

Потеряв терпение, она сдернула с Патрика одеяло и попыталась стянуть с него одежду, но упрямец держался за свое белье из последних сил, словно его не лечить собрались, а лишать чести. Целительница аж запыхалась с ним сражаться.

— Уф, — разогнулась она с усталым вздохом. И пригрозила: — Сопротивляйся сколько влезет, а я все равно тебя вылечу! Еще никто не ушел от меня больным.

Она повернулась к закрытой двери за пределами островка света, рожденного канделябром, и закричала:

— Бойл!

Патрик сразу подобрался и сел на кровати.