Бывшие. Двойня для босса - Алла Ларина

Алла Ларина

Бывшие. Двойня для босса

Глава 1

– Я потеряла детей… – выдавливаю из себя, внимательно глядя на жениха. Вру, как могу убедительно, лишь бы понять, увидеть… – Беременности больше нет.

На лице Давида отчётливо проступает облегчение.

Закрываю глаза, слёзы начинают катиться сами собой.

Значит, всё правда…

«Вы с ума сошли?!» – всплывает в памяти злой вопрос.

Давид два дня назад разговаривал с отцом в кабинете. Я не собиралась ничего подслушивать. Вообще об этом не думала. Просто шла уточнить пару деталей насчёт свадебной церемонии. А там…

– Давид, поговори со своей невестой! – слышится из-за двери сердитое. – Какая двойня?! Вы что, с ума сошли? Хочешь проблем?! Пусть Аделина немедленно избавится от этой беременности, пока срок небольшой!

Я шарахаюсь от двери с такой скоростью, что не слышу, что именно отвечает отцу мой жених. В ушах шумит, сердце колотится где-то в горле.

Я молчу. Ничем не показываю, что слышала… Надеюсь, что это какая-то ошибка. Но на следующий день мой любимый встревоженно просит, чтобы я прошла обследование.

Обязательно в их семейной клинике.

И я обещаю. Вот только стоит ему уйти на работу, вызываю скорую. Сообщаю, что у меня ранний срок беременности двойней, что я только что видела у себя кровь, что болит живот.

И, конечно, меня отвозят в самую обычную гинекологию, с палатой на шесть человек, двумя медсёстрами на отделение и замотанным врачом.

Давиду сообщаю только вечером.

Конечно, он приезжает. Презрительно оглядывается вокруг, присаживается ко мне.

Я никогда столько не врала, сколько за последние пару дней.

И вот, теперь это облегчение на его лице…

– Милая, не расстраивайся, – слышу спокойный голос, продолжая тихо плакать. – Это к лучшему. Такая беременность – всегда риск. У нас будут и другие дети… потом. Позже. Не надо, родная, не плачь, у меня сердце разрывается, когда вижу твои слёзы!

Приоткрываю опухшие глаза.

У тебя сердце разрывается?! У меня оно сейчас разорвалось! Когда ты походя похоронил малышей у меня под сердцем, пообещав мне новых.

Как конфетку – плачущему ребёнку!

– Я хочу отдохнуть, – выдавливаю из себя.

– Конечно, любимая, – Давид снова окидывает взглядом палату, слегка морщится. – Мы переведём тебя в семейную клинику! Нечего лежать здесь, в этом клоповнике.

– Мне здесь помогли! – обрываю его. – Понимаю, у твоей семьи нет проблем с деньгами, но не надо оскорблять тех, у кого нет средств на частную больницу.

Жених хмурится, но молчит.

– Я хочу поговорить с твоим врачом! – встаёт, и сердце у меня начинает колотиться, как сумасшедшее. – И в любом случае, завтра с утра тебя перевезут в нормальное место!

Глава 2

Вместо боли и слабости меня вдруг накрывает решимостью. Слёзы высыхают.

Стискиваю зубы, чтобы не сказать что-нибудь резкое.

Ага, разбежался! Так я прямо и поехала в эту вашу «семейную клинику»! Чтобы там врач увидел, что всё у меня в порядке и беременность на месте? А потом по просьбе тебя или твоего отца помог мне от неё «избавиться, пока срок небольшой»?

Нет уж! Не дождётесь!

Но для начала…

– Давид, врач, который меня принимал, уже ушёл, – качаю головой. – Вечер ведь, рабочий день закончен… дежурный остался, только что заступил, заходил вот перед тобой. Что он может знать? А клиника… Хорошо, конечно, я не против. Пусть будет клиника. Я поеду, – закрываю глаза, чтобы не видеть своего… теперь уже бывшего жениха.

– Рад, что ты не споришь. Любимая, ты устала, – слышу мягкое, он прикасается к моим волосам, целует в лоб. – Отдыхай. Тебе нужно восстанавливаться. Завтра утром я приеду.

Слабо киваю, не открывая глаз.

Не хочу даже смотреть в его сторону.

Ненавижу!

Слышу шаги, потом тихий хлопок двери, словно отрезающий от меня всё прошлое.

Прошлое, где я была обожаемой невестой, влюблённой в своего жениха. Прошлое, в котором мне казалось, что мы будем счастливо воспитывать сразу двоих малышей.

Прошлое, в котором не осталось ничего, о чём теперь стоило бы жалеть…

Кроме одного.

Подождав полчаса, чтобы убедиться, что все мои соседки по палате заснули – к счастью, нас всего трое, ещё три кровати стоят пустые – выбираюсь из-под одеяла, достаю из сумки мобильный и стылым коридором иду к холодному туалету, дверь в который находится в дальнем конце отделения, возле большого окна.

Палат там нет, только смотровые. Сейчас тихо и темно, горят только тусклые ночные лампы. В туалете, куда я заглядываю, тоже никого.

Воровато озираюсь и нахожу в контактах номер, записанный как «одноклассница Лена».

– Аделька, неужто ты? – раздаётся слегка насмешливый грудной голос в трубке.

– Я, Алён, – шепчу, стараясь не повышать тон. – У меня проблемы. И мне очень, просто очень нужна твоя помощь!

– Так, – подруга переходит на деловой тон, – ты сейчас где?

– В гинекологии, – сухо всхлипываю, непроизвольно обхватываю живот рукой, бессознательно защищая зародившуюся там жизнь. – И мне нужно отсюда уйти до утра. Так, чтобы не нашли. Но я в порядке, – добавляю торопливо. – Ну, в смысле здоровья. Физического.

– Раз такое уточнение, значит, с психическим не всё в порядке? – мрачно шутит Алёна. – Называй больницу. Я сегодня в ночную, но посмотрю, что смогу сделать.

– Спасибо, Алён, – быстро говорю, где нахожусь, и подруга отключается, пообещав, что перезвонит, как только сможет.

Идти в палату ужасно не хочу. Там словно витает призрак только что ушедшего Давида, до сих пор разносятся его слова.

«Будут и другие дети…»

Стискиваю кулаки, запрещая себе плакать.

Ты никогда не узнаешь, что у тебя будут эти дети!

Ты не заслуживаешь этих детей!

Невидящим взглядом смотрю в тёмное окно, перебираю по полу ногами в лёгких тапочках. Холодно, мурашки по обнажённой коже.

Нельзя мёрзнуть! Никто обо мне теперь не позаботится, кроме меня самой! А скоро мне нужно будет заботиться ещё и о малышах!

Торопливо иду в палату, но торможу, почувствовав вибрацию в руке.

– Алёна? – говорю очень тихо, отвечая на звонок.

– Так, слушай меня внимательно, – подруга, как чаще всего и бывает, говорит жёстко, по-деловому. – Я приеду в больницу примерно через час в составе следственной группы. Глянула сводки по нашим, и тут прям копеечка в копеечку, крайне удачно кое-что… м-м-м, нарисовалось по моей специальности.

Мрачно хмыкает, и я оцениваю её деликатность, вообще-то обычно ей не свойственную, – ведь Алёна судмедэксперт.

– Так вот, я сама попросилась. Шеф аж облез, что вызвалась, но ему ещё за