Позор рода Фавьен. Хозяйка Пурпурной крепости - Лина Калина

Лина Калина

Позор рода Фавьен. Хозяйка Пурпурной крепости 

Цикл: Мир драконов без воды (можно читать отдельно)

Часть I. Путь к силе.

1. Падение

Мой муж Каэль тащит меня по коридорам Цитадели, сжимая запястье так крепко, что кости едва не трещат.

Перед самой бальной залой он резко останавливается и прижимает к стене. Холодный камень обжигает спину. Воздух вырывается из моей груди: рвано, слабо, как последний вздох перед бурей.

Его пальцы впиваются в кожу, оставляя, наверное, синяки.

Сапог придавливает подол платья. Я не могу сделать ни шага.

Его торс наваливается, отрезая и воздух, и право на выбор.

Я чувствую, как в нём бурлит ярость. Желание. Ненависть. Всё сразу.

— Жаль, что ты бесплодна, Аэлина, — шепчет он. — Пришло время прощаться. Но...

Он хватает меня за подбородок, тянет вверх и целует — порывисто, с жадным нетерпением. Будто хочет забрать всё, что ещё осталось.

Я отвечаю, потому что в эту секунду ненавижу его не меньше, чем люблю.

На миг память шепчет чужим голосом. Как он однажды укрыл меня своим плащом: в Тринадцатом, где я появилась без предупреждения, с сюрпризом, а Каэль оказался на дежурстве. Как целовал в висок, осторожно, будто боялся причинить боль.

Сейчас — совсем другое. Его губы жгут. Зубы царапают кожу. Дыхание сбивается, рвётся между короткими рывками.

Мы тонем в этом поцелуе — в ярости, в боли, в той иссушающей страсти, которая всегда была между нами.

Я хочу отвернуться.

Хочу ударить его.

Хочу умереть в этом поцелуе.

Каэль отрывается медленно, тяжело дыша, с ледяной жестокостью в глазах.

— Я верил, что ты родишь мне сыновей-драконов. Настолько могущественных, что они поставят Совет на колени. — Он усмехается. — А теперь что? Ты не дала мне ни сына, ни выгоды. Лишь годы ожидания и позора.

— Каэль... не делай этого, пожалуйста, — тихо говорю. — Ты разрушишь репутацию рода Фавьен.

— Но ты же уничтожила мою! — бросает он. — Лиорд Вальдьен ни за что не отдаст мне свою дочь. А она уже беременна. От меня. Но теперь всё по-другому. Им просто нужно было... чтобы ты исчезла. Чтобы род Фавьен стал посмешищем. Тогда, вдруг, многое бы стало возможным. — Он чуть склоняет голову. — Я просто воспользовался моментом.

Смотрю ему прямо в глаза.

Я не знала о его любовнице. Слышала сплетни, но не верила им.

— Какой же ты подлец, Каэль Тарис Ретьен, — произношу ровно. — Береги свою новую игрушку.

Я делаю паузу — короткую, обжигающую.

— Драконицы не умирают в позоре, — продолжаю ледяным голосом. — Они ждут. Зреют. До той самой ночи, когда в венах вспыхнет пламя, и кровь поднимет крылья. Тебе стоит помнить об этом.

Он фыркает, хватается за моё запястье сильнее, чем нужно, и резко тащит дальше.

— Ты сломанная, Аэлина. И угрозы твои ничего не стоят, — говорит на ходу. — У тебя нет крыльев. Какая инициация? Смех да и только. Вспомни свой возраст. Все драконицы уже давно прошли свой ритуал. Только ты осталась. Единственная.

В этом Каэль был прав. Инициацию проходят до двадцати пяти. После — почти никто. Мне тридцать пять. Но я всё ещё верю: моя сила не угасла. Её просто нужно разбудить.

Я пытаюсь дышать ровно. Поднять подбородок.

Не ради него. Ради себя. Ради рода Фавьен. И если мне суждено упасть, я упаду с прямой спиной.

Музыка замирает, когда мы входим в зал. Последние ноты обрываются — тонко, резко, как будто ломаются крылья.

Пол из мрамора сияет, будто гладь замёрзшего озера. По стенам водные фрески и серебряные ткани, струящиеся, как ручьи.

Десятки глаз поворачиваются в нашу сторону. Любопытство. Осуждение. Предвкушение скандала.

Никто не ожидает, что бал в честь императора Сильрика Пламенорождённого закончится таким позором. Хотя, быть может, ещё большим скандалом стало то, что сам император так и не появился.

— Лиора Фавьен, ваша дочь бесплодна, — громко объявляет Каэль. Высокий, безупречно одетый, с чертами, выточенными словно из мрамора. В его холодных глазах — сталь, в улыбке — угроза. Красивый, как грех, и такой же опасный.

Шёлк платья прилипает к спине. Где-то шуршат юбки. Кто-то неловко отодвигает стул. Голоса вокруг гаснут, чтобы лучше слышать, как падает моя репутация.

Каэль

***

— Ни одного наследника, — шепчет кто-то из семьи Ретьен. Из моей бывшей семьи. Я даже не поднимаю глаз — не хочу знать, чьи губы выносят приговор.

— В её-то возрасте это не удивительно, — тянет кто-то другой, с холодной насмешкой.

— Какое… неудобство, — шепчет третий.

Я стою в центре бальной комнаты. Воздух пахнет сожжённой миррой, вином и горечью.

Чистокровные лиорды-драконы медленно сдвигаются ближе, смыкая кольцо.

Мы оказываемся внутри: я, матушка, Каэль.

Все смотрят так, будто я пятно на фамильном ковре.

На мне пурпурный шёлк — подарок мужа. Когда-то он выбрал его сам. Теперь ткань жжёт кожу, словно клеймо. Каэль не смотрит на меня. Не держит за руку. Он просто возвращает свою жену семье Фавьен — спокойно, без истерик, как возвращают сломанную вещь.

Меня. Драконицу. С шестью прозрачными чешуйками на висках и древней кровью, что когда-то считалась святой. Но в этом мире больше никто не верит в святость. Здесь ценят только силу. Только тех, кто может дать наследника. А я не смогла.

Вижу, как матушка сжимает веер, быстро, почти незаметно. Её лицо безупречно. Только глаза выдают, сколько сил она прилагает, чтобы сдерживаться.

Сёстры в первых рядах кольца: три драконьих цветка, выстроенных для парадного показа.

Севелия с золотыми кольцами в волосах и жемчужной чешуёй на висках.

Лавана — слишком красивая, чтобы быть умной, и слишком гордая, чтобы это признать.

И младшая, Тэя, смотрит на меня с жалостью, которую не успела спрятать.

Матушка наклоняется ко мне и шепчет:

— Поблагодари лиорда Ретьена за проявленную честь быть его женой. И не забывай, кто здесь виноват. — Она кидает быстрый, точный взгляд на сестёр — как на товар, выставленный на аукцион. — Если хоть один союз