Страсть рыцаря - Кэндис Коул

Вестминстерский дворец, Лондон Февраль 1164 года

– Люсьен! Как приятно видеть тебя после долгой разлуки!

Генрих II[1], все еще моложавый, с густой вьющейся рыжей шевелюрой и многочисленными веснушками на лице, радостно приветствовал Люсьена из Айншема, входившего в королевские покои. Король поднялся с кресла и, чуть косолапя, подошел, чтобы обнять молодого лорда, словно родного брата.

– Как поживаете, ваше величество? – спросил Люсьен, усаживаясь напротив короля.

– Прекрасно, а как твоя семья?

– Адрианна и Лили расцветают с каждым днем. Жена снова на сносях. Моя мать утверждает, что будут близнецы, поэтому осмелюсь спросить, зачем я вам понадобился? Если это связано с каким-то поручением, то я собираюсь выполнить его как можно скорее. Мне не хочется надолго оставлять Адрианну одну.

– Не беспокойся о ней, Люсьен. – Король нетерпеливо взмахнул рукой.– Женщины испокон веков рожают детей, мужчины помогают им зачать их, но во время родов от нас мало проку. Однако ты заговорил о близнецах… Что ж, это как раз касается цели твоего визита. Как поживают твои младшие браться, лорды Питер и Рэйвен?

– Мои братья?

– Да. Каждый раз, оказываясь по эту сторону Ла-Манша, я замечаю, что Рэйвен появляется при дворе чаще Питера. У обоих нет жен и детей, но мне кажется, что Питер, так же как и ты, находит удовольствие в управлении делами своего поместья, а Рэйвену все это кажется скучным. Ему куда интереснее забавляться с красотками из свиты моей жены. Как, впрочем, и мне самому, – добавил Генрих, лукаво подмигнув Люсьену.

Тот в ответ лишь молча кивнул.

– Я много думал, – продолжил король, – и решил, что твоим братьям пора остепениться. Я желаю, чтобы они женились на молодых леди, находящихся под моим покровительством.

О Господи! Люсьену стоило больших трудов держать себя в руках. Как любой монарх, Генрих II считал своим долгом проявлять отеческую заботу по отношению ко всем своим знатным подданным, что казалось Люсьену довольно глупым занятием.

– Мои братья – близнецы, – сказал наконец Люсьен, – но они похожи только внешне. Думаю, Питер послушно исполнит вашу волю, но Рэйвен… Насколько мне известно, до сегодняшнего дня ни одной женщине, начиная с прислуги и кончая придворными дамами, не удалось удержать его больше чем на одну ночь.

– Брак не исключает романов на стороне, кроме, конечно, таких редких случаев, как ваш брак с Адрианной. – Генрих внимательно посмотрел на Люсьена. – Когда ты в последний раз видел Рэйвена?

– На Рождество. Но мне кажется, он еще недостаточно возмужал, чтобы жена смогла остановить непрекращающийся поток женщин, проходящих через его постель.

– Рэйвену из Стоунли придется подчиниться.

Слова короля красноречиво свидетельствовали о том, что вопрос уже решен и Генрих не намерен идти на попятную.

– Не хочу спорить с вами, ваше величество, но кто эти леди, которым вскоре суждено стать моими невестками? Они бывают при дворе?

– Нет. Скажем так, они выросли в местах, откуда трудно добираться до столицы.

«Интересно», – подумал Люсьен и взял объемную флягу, стоявшую рядом с его креслом, чтобы налить себе бокал вина.

– Они двоюродные сестры, – продолжал тем временем король. – Их матерями были принцессы Серидвен и Рианнон.

– Уэльс[2]? – изумленно воскликнул Люсьен, не обращая внимания на то, что вино давно льется мимо бокала.

– Да. Их отцы, Артур и Седрик, были потомками последних лордов Уориков, защищавших границы нашего королевства. Земли, которыми управляли Артур и Седрик до самой смерти, граничили с владениями короля Оффы[3].

– Вот оно что! – Люсьен схватил бокал и сделал большой глоток. Теперь он понял, почему король так добивался этих браков: наследницы столь обширных и важных владений помогут ему получить контроль почти над всем Уэльсом.

– Да, – подтвердил Генрих. Он наклонился, чтобы погладить по голове спаниеля, вертевшегося у его ног. – Земли Артура носят название Англфорд, а Седрика – Биттеншир. – Король снова посмотрел на Люсьена. – У Артура и Серидвен не было сыновей, только дочь, Памела. Ей едва исполнилось десять лет, когда ее родители умерли. Я не стал возражать, когда Седрик и Рианнон взяли ее на воспитание. Рианнон была родственницей ее матери, а Седрик направил своих людей на защиту Англфорда.

– Как я понимаю, лорд Седрик и его жена тоже умерли?

– Да.

– А их дочь, она вторая невеста?

– В ее жилах течет благородная кровь! Она младшая в семье. Леди Рианнон родила десятерых детей, но все они девочки. И все писаные красавицы, я видел их собственными глазами. Они удачно вышли замуж, за исключением последней, Роксанны.

– Может быть, принцессы из Уэльса прокляли своих норманнских мужей и те не смогли иметь наследников? – предположил Люсьен.

– Сомневаюсь. Большинство норманнов, осевших в Уэльсе, женились на местных женщинах, – покачал головой Генрих. – Леди Памеле семнадцать лет, и ее по праву можно считать величайшей драгоценностью. А леди Роксанна… – Король неожиданно закашлялся. – Она на два года старше, и, хотя в ее возрасте большинство молодых женщин уже замужем, отец так и не отвел девушку к алтарю.

Люсьен кивнул, плохо понимая смысл этих пространных объяснений.

– Люсьен, мне нужно, чтобы эти девицы вышли замуж, и как можно скорее. Артур и Седрик были моими преданными вассалами. Когда лорд Англфорда умер, Серидвен умело сохранила его владения. А когда не стало и ее самой, Седрик из Биттеншира взял под свое покровительство и владения, и Памелу. Но сейчас пришло время предоставить Англфорду нашу защиту. Если этого не произойдет, то Памела выйдет замуж за одного из местных лордов. А лорды из Уэльса не настолько преданы мне, как мои собственные люди. Я не смогу смириться с такой потерей, Люсьен, – добавил король. – Так как я стараюсь упрочить свою власть в Уэльсе, было бы глупым завоевывать новые земли, теряя при этом владения тех, кто многие годы преданно служил Англии.