Правило Шестьдесят на Сорок - Элли К. Уайлд

была самой осведомленной в «Дайм». Люди делятся всем с секретарями, как с парикмахерами, как она сказала однажды, когда я с удивлением спрашивала, как она узнала об интрижке, которую кто-то из отдела бизнес-развития затевает каждую среду. Она призналась, что услышала это от кого-то из бухгалтерии, кто, в свою очередь, узнал это от кого-то из IT-отдела, заметившего встречу на парковке напротив.

Дженна сочувственно поджимает губы.

— Карли проходила мимо кабинета Дианы. Ты же знаешь, слухи разносятся мгновенно.

— Очевидно, — говорю я, резко ставя бокал на каменный столик. Вино опасно плещется через край. — Не понимаю, какой толк от этого «еще одного шанса». Он даже не сказал ни слова, когда мы были там. Едва взглянул на меня. Не понимаю, почему.

Дженна проводит пальцем по конденсату на столе, погружаясь в раздумья.

— Может, это просто демонстрация власти? Или… подожди. У меня есть новая теория, — она быстро что-то печатает на телефоне. Внезапно плечи опускаются, а выражение лица меняется. — Неважно.

— Что? — наклоняюсь я, чтобы посмотреть на экран, и она кладет телефон на стол между нами.

Я откидываюсь на спинку стула. На экране — безразличное лицо Тео Джордана, фотография, которую я видела прошлой осенью в статье о новом ресторане. Он наклонился вперед, волосы небрежно падают на лоб, рукава клетчатой рубашки закатаны до локтей.

— Я подумала, что, возможно, он пытается компенсировать что-то, — говорит Дженна, изучая снимок. — Жаль, что Тео такой мерзавец.

Я с трудом проглатываю следующий глоток вина, который застревает в горле. Прижимаю пальцы к губам, будто это поможет. Я понимаю, о чем она думает. То же самое приходило и мне в голову, когда впервые увидела его много лет назад. Ты задаешься вопросом, какие психоделики принимал создатель, когда его рисовал, потому что так выглядеть просто невозможно. Кудри, в которые так и хочется запустить пальцы, идеально очерченная челюсть… я гадала, не хмурится ли он так сильно, потому что осознает, насколько соблазнительно выглядит.

Я немного терялась, когда мы впервые встретились, и проводила больше времени, чем хотелось бы признать, пытаясь не пялиться на него во время работы над проектом «Ниволи». Это оказалось непростым упражнением, которое, как я заметила, давалось нелегко и многим другим. Да, он мог быть сложным начальником. Но, по крайней мере, на него было приятно смотреть.

Теперь, глядя на фотографию, поддавшись ее отравляющему воздействию, я понимаю главное. В Тео Джордане нет ничего искупительного. Ничего, что могло бы оправдать поступки. Ничего, что могло бы смягчить характер человека, который, не задумываясь, играет с чьей-то карьерой без видимой причины.

Я прекрасно справляюсь со своей работой. Это факт. Каждый раз, когда меня привлекали для помощи Джерри, я фактически руководила проектами сама. При нормальных обстоятельствах, работая с адекватным человеком, я бы ни о чем не волновалась. Мои презентации всегда безупречны. Я продумываю каждую деталь, макеты настолько тщательно проработаны, что в них кажется, можно шагнуть и жить. Образцы тканей и красок аккуратно отсортированы, предложенные поставщики выстроены в алфавитном порядке, планы проектов идеально детализированы. Я должна была бы уверенно контролировать ситуацию.

Так где же, черт возьми, я допустила ошибку, еще до начала работы?

— Может быть, я его ненавижу, — произношу я, глядя на бокал вина с недоумением. — По-настоящему, и не знаю, испытывала ли я когда-нибудь ее к кому-либо.

— Милая, у тебя недостаточно злости для настоящей ненависти, — поддразнивает Дженна, заглядывая через край бокала. — Ты позволяла Карли и Джерри задирать тебя годами безо всяких последствий.

— Но теперь все кончено. Он пытался выгнать меня с проекта, Дженна. Безо всякой причины. Кто так поступает? Разве позволено топтаться по людям просто потому, что кто-то наделяет его священным статусом кулинарного гения?

— Ого. Мне нравится эта сторона тебя, — улыбается Дженна. — Правда, еда посредственная?

— Нет, — неохотно отвечаю я, меняя позу. — Она чертовски вкусная. В «Ниволи» есть рыбный бургер… ладно, неважно. Серьезно, я больше не собираюсь быть хорошей девочкой. Я извинилась. Была вежлива, и к чему это привело? Почти безработная и наполовину пьяная в четверг! Он, наверное, ждет, что я буду кланяться.

Дженна открывает рот.

— О, только не говори об этом. Я бы с ним не легла даже под угрозой голодной смерти.

Она смеется, запрокидывая голову, и я чувствую, как смех освобождает от напряжения.

— Боже, я не видела тебя такой разгоряченной целую вечность. Мне это очень нравится.

Я не чувствовала себя так давно.

Не с тех пор, как то случилось с братом… я резко обрываю эту мысль.

После произошедшего я была настолько сосредоточена на выживании, что не оставила места для избытка эмоций. Все сводилось к сохранению себя, к механическим действиям повседневной жизни. Потом родители просто ушли, и это так потрясло мой мир, что я создала защитный кокон. Я не собиралась снова открываться такому горю, и да, признаю, это означало работать так усердно, чтобы меня любили. Держать язык за зубами о Карли и покрывать Джерри ради спокойствия в коллективе.

Человек, которым я была четыре года назад, никогда бы себе этого не позволил. Я чувствую, будто только что проснулась от долгого, сбивающего с толку сна.

— Я слишком много работала, чтобы какой-то бездушный кретин разрушил карьеру, — наконец говорю я, кивая, укрепляя решимость. — Если он хочет, чтобы я ушла с проекта, придется постараться еще больше.

В этот момент официант появляется за нашим столом и доливает последние капли вина в бокал. Дженна почти не пила, но делает глоток вместе со мной.

— Давай, накажи его, святая Джуди.

Глава 5

Тео

Я увеличиваю громкость на телефоне, позволяя голосу в сообщении проникнуть в уши.

«Привет, Тео, это Диана из «Дайм Дизайн». Я перезваниваю. Не уверена, есть ли вопросы, но хочу заверить, что я сама выбрала Джуди Холланд для этого проекта. Я полностью уверена в ее компетентности. Это важный проект для «Дайма», и я привлекла к нему лучших специалистов. Пожалуйста, перезвоните, если возникнут вопросы».

Что же я такого натворил, чтобы заслужить эти мучения?

Телефон с грохотом падает на кухонный островок, заставляя меня проверить экран на наличие трещин. Я достаю щипцы из ящика и бросаю куриные крылышки в миску с соусом. Среда — вечер семейного ужина, традиция, идущая с детства, когда у мамы был единственный выходной между двумя работами. Когда-то я готовил для мамы и Пен, и, несмотря на их попытки отплатить мне тем же, сумел сохранить эту традицию.

Пальцы чешутся схватить телефон и набраться смелости сказать Диане, чтобы она нашла другого дизайнера. Но