Ледяное сердце дракона - Наталья Викторовна Косухина

Сейчас меня сложно назвать юной – опыт прошлой жизни я принесла с собой. Вот только опыта общения с противоположным полом у меня не было. Сначала я много занималась, чтобы поступить в академию, а потом за мной ухаживал Габриэль, не подпуская никого близко. Сам он был мил и корректен, и тогда я думала, что это от чистоты намерений. У меня даже первой брачной ночи не было. Так что оставались лишь общие знания и личные желания. Вот и все.

Желая отвлечься, я осмотрелась. Все лекционные залы были похожи: высокие сводчатые окна пропускали свет, вдоль стен тянулись полки с фолиантами в разноцветных переплетах. В воздухе витал запах пергамента, дерева и магии. Здесь было полно защитных заклинаний.

Аудитория заполнилась студентами, хлопнула дверь. Пальцы сами вцепились в край стола, когда вошел Райан. Каждая клеточка моего тела напряглась: вот его шаги, скрип половиц, легкий холодок от его присутствия. Я буквально кожей чувствовала дракона.

Когда я наконец подняла взгляд, мир сузился до одного мужчины. Райан стоял у стола, безупречный и недосягаемый. Его пронзительные глаза медленно скользили по аудитории – и вдруг остановились на мне.

Время замерло. В груди стало тесно от бешеного стука сердца. Его взгляд задержался на мне чуть дольше, чем на остальных. Райан меня запомнил. Мне показалось… нет, я точно увидела – в этих ледяных глазах мелькнуло что-то живое, знакомое. Всего на миг. Но этого хватило, чтобы во мне вспыхнула надежда.

«Ледяное сердце дракона…» – пронеслось в голове. Эти слова я слышала в прошлой жизни. У потомков драконов сердца скованы вечной мерзлотой. И никому не под силу растопить этот лед.

Но это неправда. Лед может растаять.

Есть женщины, в которых драконы влюбляются. Тогда их сердца наполняются чувствами, эмоциями, жизнью… Наследники рода Шеридан узнают свою половинку быстро. Но не всем родам так везет.

Однажды его сердце растаяло для меня. Как будет в этот раз?

За окном шел мелкий дождь, капли стекали по стеклу, создавая причудливые узоры. Студенты перешептывались, наблюдая за преподавателем.

– Доброе утро. Я – Райан Шеридан, ваш преподаватель по стихийной магии. Поскольку у артефактчиков этот предмет не основной, зачет вы сдаете раз в год. На занятиях можете не присутствовать, но здесь я даю материал, которого нет в учебниках. Зато он будет на зачете.

Его голос, низкий и бархатистый, обволакивал. Длинные пальцы с тонкими шрамами нетерпеливо постукивали по журналу. Я поймала себя на том, что разглядываю его руки. Знакомая привычка. Он чем-то недоволен.

– Сегодня поговорим об основах стихийной магии. – Он медленно обвел аудиторию взглядом. – Это не просто «красивые фокусы», а большая сила. Технику безопасности я буду спрашивать строго. Слово в слово.

Студенты улыбнулись, не восприняв его серьезно. И зря. Шеридан всегда говорит то, что думает. Даже я в свое время не получила поблажек.

Он поднял руку – между пальцами вспыхнул огонь. Живой, пульсирующий, меняющий цвет от кроваво-красного до ослепительно-белого.

– Огонь. Сколько из вас считают, что могут его приручить?

Несколько рук поднялось.

– Ошибаетесь. – Пламя взметнулось с угрожающим шипением. – Огонь не приручают. С ним договариваются. Или он сжигает вас за дерзость. Но есть маги, которым стихии подчиняются. Кто знает, кто это?

Неожиданно для себя я подняла руку. Близость желанного и недосягаемого мужчины толкала на безрассудство.

– Студентка Веланди, – он произнес мою фамилию с едва уловимой интонацией, от которой пробежали мурашки.

А вот мой голос прозвучал хриплым, чужим:

– Стихии подчиняются тем, в ком есть частичка дракона. Это маги другого порядка.

Он едва заметно вскинул бровь.

– Верно. Родов потомков драконов всего шесть. Они сильнее обычных магов, потому что подчиняют стихии, как их предки. Но это не распространенная информация. Откуда ее знаете вы?

Глаза в глаза. В его взгляде уже разливался огненный янтарь. Я тонула в нем, не в силах пошевелиться. Казалось, он видит меня насквозь – мои тайны, безумные надежды. Я сболтнула лишнего, но вместо страха меня охватило странное бесстрашие. Пусть знает.

– Где-то слышала. Извините, – даже для меня мой голос прозвучал фальшиво.

– Что вы… Как преподаватель я лишь поддерживаю тягу к знаниям.

Его тон был ровным, но в уголках губ дрогнула улыбка.

Потом он снова взглянул на остальных студентов.

– Вода… – Он провел пальцем по воздуху, и из ниоткуда хлынула струя, извиваясь, как змея. – …топит. Земля – хоронит. Воздух – душит. Если думаете, что учебные заклинания защитят вас, можете писать заявление на отчисление.

Тишина.

– Вы – артефактчики, но все равно будете работать со стихиями. Они могут разрушать или приносить пользу. Поэтому… – Он хлопнул в ладоши, и в центре кабинета взорвался миниатюрный смерч. Песок, вода и искры смешались в хаотичном танце. – Если договоритесь со стихиями, это половина успеха в вашей профессии.

Смерч схлопнулся, оставив горстку пепла.

– Вопросы?

И снова тишина. Все переваривали сказанное. А я смотрела на Райана и скучала. По его взгляду, разговорам, даже по молчанию, которое мы делили. Теперь все иначе…

– Нет? Тогда перейдем к технике безопасности. Подробно.

Я мысленно усмехнулась. Скоро вся группа возненавидит его за эту дотошность.

– Первое правило: всегда учитывать, какие стихии рядом и могут ли они вступить в реакцию с созданной вами. Что сидим? Записываем!

Я покорно открыла тетрадь, но перо само вывело: «Я вернулась…»

В ужасе я зачеркнула слова, едва не прорвав страницу. Безумие. Но, украдкой взглянув на Райана, увидела, что он наблюдает за мной. Его губы искривила усмешка.

* * *

Райан Шеридан

Парк, теплая солнечная погода. Вот я и вышел подышать свежим воздухом. Сейчас студенты занимались физической подготовкой, и я, разместившись на лавочке, наблюдал за одной из групп.

Она выбрала не тренировки со стихийниками, а релаксационные методики познания тела. Логично для артефактчика, но довольно неожиданно для меня. Кто ты, Ола Веланди? Я обязательно узнаю…

И как удачно, что я здесь оказался.

Три года назад отец попросил меня устроиться в Академию преподавателем, и на то было две причины. Две цели, если угодно.

Первая – присматривать за братом. Его юношеский максимализм, ревность к отцовскому вниманию, необдуманные поступки… Все это тревожило род, и не без причины. Так я стал надсмотрщиком.

Вторая цель – найти