После развода. Бывшая любимая жена - Анна Томченко

здесь устроили? Вы что себе здесь позволяете? — Тихим хрипящим шёпотом он произнёс и передёрнул плечами, а шматы капусты упали ему под ноги. — Твою мать. — Выдохнул он восторженно и зло. — Господи, родная мать. Родная мать решила на меня вывернуть чан с капустой.

— А все почему? — Свекровь тяжело вздохнула. У неё затряслись губы. Руки сжали почти до синевы тазик и махнув им поперёк воздуха, свекровь все-таки выдохнула. — Все потому, что вырастила не мужчину, а засранца. Потому что настолько засранец, что жену беременную бросил.

— Так, не смей лезть не в своё дело. — Хрипло выдохнул Адам, глядя на меня, но обращаясь к матери. — Ты в этом разводе не играешь никакой роли. Никто не собирается сейчас выслушивать ни какие-то твои упрёки, ни какие-то нотации.

— Нотации выслушивать не хочешь? А что же ты тогда, когда я тебе говорила не трогай, не трогай эту девочку, тоже не послушал? Не послушал! Вот теперь давись тем, что я могу тебе сказать. Глядишь, если бы поступил тогда, как я хотела, может быть, сейчас бы я и не высказывала тебе ничего. А я знала, что ты её сломаешь. Я все прекрасно знала, Адам. Я знала, что ты ни до чего хорошего не до ведёшь её. Мало того, что она тебе всю молодость живот твой штопала на маленькой засранной кухне, потому что ты то с одними братками цеплялся, то с другими. Мало того, что она тебя выхаживала после твоих разборок, и одному Богу известно сколько бы ты ещё наделал делов, прежде чем она не вынудила тебя бросить это все. И если ты сейчас думаешь, что я буду с закрытыми глазами смотреть на то, как ты измываешься над Устиньей. Нет, Адам, я не буду на это смотреть. Она мне сына спасла! Она мне сына вытащила с того света не раз! Она уберегла от каторги тебя! Сейчас бы чалился где-нибудь на зоне и ладно бы, если бы мать родную вспоминал. А так глядишь, хороший такой бизнесмен, уважаемый. Много у него торговых центров. Много у него торговых площадей. Конечно! А где бы ты был, если бы не твоя Устинья?

— Мам, пожалуйста. — Тихо прошептала я, но свекровь дёрнула плечами, сбрасывая мои руки и показывая, что нифига она меня не будет слушать ни сейчас, ни когда-то.

Она наконец-таки решила все это высказать своему сыну.

— Где бы ты был, если бы не она? Либо помер, как пёс бродячий под забором. Либо сейчас с какими-нибудь продажными телками сидел. А так нет! Она тебя своими ручками вылечила. Вымолила тебя у Бога. У дьявола тебя отобрала. А ты такой паразит, ещё смеешь мне здесь говорить о том, что кто-то чего-то не имеет никаких здесь прав? Нет, Адам. Нет.

Я поняла, что свекровь теряет контроль. Её трясло уже настолько сильно, что эта вибрация расходилась по всему телу.

— Мам, пожалуйста.

— Если ты думаешь, что я здесь сейчас буду стоять и выслушивать все то, что ты собираешься сказать Устине. Нет, Адам. Нет. Либо ты сейчас разворачиваешься и уходишь к чёртовой матери отсюда. Либо ты сейчас стряхиваешь с себя всю капусту, идёшь и извиняешься перед своей бывшей женой. Потому что она человек, который спасала тебя всю жизнь. Не смотрела ни на кого. Ты думаешь, её родителям было хорошо отдавать её замуж за такого, как ты? Это я была спокойна, потому что знала, что Устинья вытащит. Устинья сбережёт моего сына. А они отдавали свою дочь непонятно за кого! За бандита! Если ты думаешь, что ты здесь, ничем никому не обязан, то ты глубоко ошибаешься. И с чего ты начал разговор, зайдя в квартиру? Ты это оставь там! За порогом. А сюда не смей заявляться с такими речами. Ты меня понял?

У неё из глаз потекли слезы. Я нервно вздохнула. Постаралась её развернуть к себе, но Адам с психу швырнул с себя остатки капусты.

— Вы у меня все здесь… Вы у меня все здесь, вспомните своё место. И чтобы я больше даже не смел услышать, что со мной кто-то в таком тоне разговаривает. — Он произнёс это злым, дрожащим голосом.

Его тоже разрывало от гнева. А в следующий момент он резко качнулся и вылетел за входную дверь. Адам ничего не успел сделать, потому что свекровь хватанула губами воздух. Сделала два шага назад и стала медленно оседлать.

— Мам! Мама, мама! — Позвала я, поймав её за плечи и вместе с ней усаживаясь на пол. — Мам! Мамочка! Мама!

Глава 15

Скорая приехала в течение десяти минут.

Десять минут, которые для меня показались адом.

Соскочила Маруся. Стала носиться по квартире, вереща, в слезах пыталась звонить Родиону. Тот что-то нечленораздельное говорил. Не мог понять в чем дело, а я не могла выпустить из рук свою свекровь.

— Мам, пожалуйста. Мам, успокойся. — Тихо шептала я, а у неё лицо все побледнело и испарина холодная выступила на лбу.

— Все хорошо. Все хорошо, Устинья. — Сквозь зубы цедила свекровь.

Время тянулось.

— Уся, что случилось?

Да, мама тоже переняла от свекрови эту привычку называть меня Усей.

— Мам. Мам, присмотри за Машей.

— Господи, что с Аней? — Вспыхнула мать, пытаясь схватить свекровь за руку и всмотреться ей в глаза. Но свекровь уже не реагировала. Прикрыла глаза и только тяжело дышала.

— Мам, мы во всем разберёмся. Обещаю. Присмотри просто за Марусей. Я сейчас в больницу и там уже мы все решим.

Я прыгнула в машину скорой. Ощупала сумку на наличие документов, телефона и всего прочего. Слава Богу, все было со мной. Тяжело задышала, хваталась за похолодевшую ладонь свекрови.

— Мам, пожалуйста. Мам, успокойся. Все хорошо, мам. — Шептала я.

А сама чувствовала, как у меня низ живота схватило таким спазмом, будто бы там комок образовался и давил.

Спустя тридцать минут, наконец-таки в коридоре прозвучали шаги.

— Устинья Анатольевна. — Обратился ко мне молодой медик. — Вы с матерью?

— Да, да. Что там? Это инсульт? Скажите мне, это инсульт или инфаркт? Что?

— Слава Богу, ничего. Слава Богу, это всего лишь нервное. Был скачок давления, но никакого истончения стенок сосудов не было. Просто подскочило давление. Это не инсульт и не инфаркт. Успокойтесь, пожалуйста. Она же гипертоник.

— Да, она гипертоник. — Честно призналась я, выдыхая. — Но почему, раньше такого никогда не было…

— Сильно переволновалась. Либо ещё что-то. Чем вы были заняты до того, как случился приступ?

Я покачала головой.

— Она с сыном поругалась.

Врач отвёл