Развод? Прекрасно, дорогой! - Евгения Серпента

Мой новый дом, хотя при этом довольно старый, был из тех больших доходных, имеющих свое имя. Точнее, фамилию владельца. Не просто дом номер такой-то по такой-то улице, а дом Дернова! Тот самый «Дом с башней», где проводил свои знаменитые «среды» поэт-символист Вячеслав Иванов. Здесь бывали Ахматова, Брюсов, Гумилев, здесь впервые прочитал свою «Незнакомку» Блок. А какие в парадном корпусе были лестницы, витражи, горельефы! Каждый раз приходя к Юле, жившей во внутреннем флигеле, гораздо более скромном, я забегала и в первый – просто чтобы полюбоваться.

Пройдя под аркой и через мрачный двор-колодец, я вошла в свою не менее мрачную парадную, поднялась по узкой лестнице со стоптанными ступенями на третий этаж. До революции квартиры в доме были разные. Как обычно, в парадных корпусах с окнами на улицу – «барские»: огромные и роскошные. Во внутренних флигелях маленькие отдельные соседствовали с большими, которые сдавали покомнатно. Предок Юлиного мужа, железнодорожный мастер, снимал двухкомнатную квартирку с кухонькой, чуланом и собственной уборной.

Когда жильцов «барских» хором принудительно уплотнили, его не тронули. Видимо, потому, что выбился пусть в небольшие, но все же начальники. Так его семья и жила там – и в блокаду, и после войны. Несколько поколений, почти сто двадцать лет! Может быть, там даже водились призраки.

Ничего, если и так, мы с ними подружимся. В этом я не сомневалась.

Глава 11

А затхлый запах никуда не делся, несмотря на открытые нараспашку окна. Да и не денется, хоть как намывай и проветривай. И какие евроремонты ни делай. Ну разве что станет не таким едучим. Это тоже особенность очень старых питерских домов. К нему привыкаешь и не обращаешь внимания, как не замечаешь своего собственного естественного запаха.

Стягивая на ходу футболку и расстегивая джинсы, я пошла в спальню. Остановилась у шкафа с пыльной зеркальной дверцей, разглядывая себя.

А что, хороша ведь Анна Кирилловна? Еще как хороша! Просто чертовски! И пыль эта придает мерцающей загадочности. Прямо такой флер Серебряного века.

Сняла лифчик, бросила на кровать, потянулась, закинув руки за голову. Грудь соблазнительно приподнялась, а из-под узкой полоски белого кружева выглянули два уголка косточек с нежными впадинками под ними.

И сразу – яркой вспышкой – как скользили по ним, чертя треугольник с острой вершиной, пальцы Багиры. И мои собственные тут же потянулись тем же маршрутом, но я остановила их усилием воли.

Нет, после всего случившегося ночью сейчас это было бы унылым суррогатом. Оставлю этот порнофильм на потом, на тоскливые одинокие вечера. Не самый худший трофей, если подумать. А пока просто полежать. Если не спать, то хотя бы подремать, отдохнуть.

Однако, посмотрев на кровать, я резко передумала. Спать там, где не так давно умер человек, пусть даже очень хороший и добрый, не самая лучшая идея. Само место еще полбеды, а вот кровать я точно решила заменить. И эта мысль потянула за собой целую цепь, далекую от тонких материй. Наоборот, мысли были о материях самых что ни на есть материальных.

Первым делом новый телефон. Не откладывая, как только откроются салоны. В современных реалиях без телефона – как без головы. Или даже хуже. Потом проверить наш с Пашкой общий расходный счет – тут тоже без телефона никак, на него приходит код доступа. Не исключено, конечно, что он уже заблокирован или девственно пуст. Но обычно с крепкого бодуна ПалГригорьич еще минимум сутки недееспособен. И если до счета не добрался, то… ну да, тот таки станет девственно пустым. Там не так уж много, в дневной лимит переводов уложусь.

А потом надо будет все деньги со своих карт и счетов снять и захныкать под матрас. Оставить совсем немного на крайний случай. Зная Пашу, я не сомневалась, что он заявит: делить так делить, хлеба горбушку – и ту пополам.

Где деньги, Зин, то есть Ань? А потратила. На что? А на мороженое. Да, очень много мороженого. От огорчения, наверно. И нет, не лопнула, как видишь. Когда платишь наликом, отследить покупки крайне сложно. Иди докажи, что новая мебель в квартире куплена мною, а не покойной Юлей. И, стало быть, разделу не подлежит.

Впрочем, я не собиралась полностью менять всю обстановку прямо сейчас. Подожду развода, а до тех пор нарисую проект и подготовлю все к ремонту.

Пока я строила планы, потихоньку натикало восемь. Рановато, но желудок напомнил, что ела я последний раз… В общем, давно не ела. Позавчера вечером, а потом только кофе пила. И вино. Ну вот, заодно и позавтракаю. Надо же осваивать новое жизненное пространство.

Осваивать пришлось методом свободного поиска оффлайн, потому что интернета в квартире не было. Вот, кстати, тоже из первоочередных задач, одним телефоном сыт не будешь. Выйдя из арки, я остановилась богатырем на распутье. По Тверской или Таврической? Тверская выглядела перспективнее – хотя бы уже потому, что дома там шли по обе стороны. Но ноги сами свернули на Таврическую - более симпатичную.

Так… «Бутик красоты». Мимо! «Живое пиво» - ну не прямо же с утра! Еще салон красоты? Город, ты что, издеваешься?! Я и так красивая. Или ты намекаешь, что ошибаюсь?

А это что?

А то, что доктор прописал. Кофейня «Forget Me Not». То бишь «Незабудка». Символично, однако! Так, стоп, это вывеска, а кофейня-то где?

Она нашлась глубоко во дворе. Похоже, секретное местечко, только для своих. Я любила такие потайные локации. Внутри оказалось уютно и мегакомпактно: два столика и широкий подоконник с подушкой. И никого - только бариста за стойкой читал журнал. Увидев меня, отложил, улыбнулся как старой знакомой.

- Доброе утро, - поздоровалась я. – Что посоветуете на завтрак?

- Доброе, - кивнул парень. – Омлет или сырники. Кофе, чай. Круассаны свежие, только испекли, кокосовые маффины вчерашние, но со скидкой.

- Омлет, пожалуйста. И маффин. И кофе.

- Выбирайте, - он пододвинул красиво оформленную «кофейную карту».

- Глаза разбежались, - пожаловалась я, потерявшись в десятках строчек. – А давайте на ваш вкус. Только с молоком и без сахара.

- Будет сделано. Присаживайтесь.

Я взяла с полки старый «Караван историй» и устроилась за столиком в углу. Не успела прочитать и пары страниц, как передо мной оказался пышный омлет, посыпанный зеленью, тарелочка с