Сдаваться киборгам - Грейс Гудвин

униформах не активировался и я почувствовал сжимающий рывок, затягивающий нас в темноту, где существование прекращается на несколько моментов перед тем, как вновь появится на другой стороне.

Когда мы прибыли в транспортный центр, наша пара дрожала, ее ноги тряслись.

Наша маленькая девочка, казалось, была сама по себе силой, решительная и упрямая и немного дикая. Но теперь, увидев ее незащищенность, ее тревожные глаза, ее маленькое слабое тело, все мои защитные инстинкты взревели. Она была маленькой, намного меньше, чем Максим или я. И, технически, мы просто похитили человеческую женщину. Человеческие суды, без сомнения, не будут слушать наши причины. Насчет человека, похищения. Меня и Максима, спасательной миссии.

И вот теперь, стоя в центре обработки, вдали от охранников и любой возможности быть пойманными в тысячах миль от Земли, между мной, Максимом и нашей парой все еще оставались заслоны. Никаких физических решеток больше не было, но был упрямый дух женщины в замешательстве.

Мы не могли забрать ее в Колонию с собой, пока она не согласится. По своей воле, не под давлением. Мы могли вытащить ее из тюрьмы для ее безопасности, но не могли увезти с Земли без разрешения.

И у нас получится, потому что я не уеду без нее. Мое сердце не согласится ни на что другое, так же как и мой член. И я был всего лишь ее вторым. Скользя взглядом от Рэйчел Пирс к моему брату по оружию, я не смог сказать, какими были мысли Максима. Из него невозможно было что-то вытянуть, умение приобретенное за годы битвы, выкованное пытками Улья, и применяемое на практике Управляющим Базы 3.

«Рэйчел, приятно снова тебя видеть», − сказала надзиратель Эгара, шагнув к нам и беря ее за руку.

Максим зарычал и она отошла назад. Она не выглядела испуганной, но, возможно, помнила инструкции, как вести себя с воинами Приллона. Никто не встанет между воином и его парой.

Возможно из-за транспортировки глаза Рэйчел Пирс не выглядели ясными. «Ты в порядке?» − спросил я, близко наклоняясь, когда Максим поднял ее. Я хотел претендовать на ее пухлые губы, попробовать ее, но сейчас было не время. Ее карие глаза, светлее чем у Максима, изучали мое лицо, перемещаясь медленно по моим чертам, как будто у нее были проблемы с осознанием того, что она видела.

На какой-то момент, я заволновался, что наша внешность напугала ее. Мы были не людьми. И выглядели не как мужчины, которых она привыкла видеть.

Отвергнет ли она нас?

Я одернулся, обеспокоенный мыслью. Но объятие Максима за ее талию не ослабело, и она не оттолкнула его от себя. Беспокойство улетучилось. Она совпала с Максимом. Совпавшая пара. Даже если наша внешность ее не устраивала, все что нам было нужно это время. Время ее покорить. Прикоснуться. Поцеловать. Доставить ей удовольствие.

Я не посмел тронуть ее сейчас, все-таки я был вторым, она была не моей парой, пока на ее шее не появится ошейник. У меня был, так же как и у Максима, но пока он не появится у нее, я боялся, что у Максима могут быть проблемы с контролем парного инстинкта, который должно быть бушует в его крови. Как только наша пара примет свой ошейник, мы трое будем связаны, физическая связь позволит нам изучить нашу невесту, считывать ее эмоции и ее желания. Мы не будем способны читать ее мысли, но и она не сможет скрывать правду от нас. Мы будем знать возбуждена она или в гневе, страдает или смущена. Ошейники соединят нас как семью, помогут нам узнать, как доставить удовольствие нашей паре, как сделать ее счастливой.

Как заставить ее остаться.

Максим двинулся, одна рука гладила ее вверх и вниз по спине, другой он поддел ее под руку, будто она нуждалась в помощи, чтобы устоять на ногах.

«Что происходит?» − спросила она, ее голос дрожал.

«Надзиратель Эгара послала за нами» − сказал Максим, −ты в опасности».

«Что? О чем вы говорите?» − Рэйчел выдернула свою руку и отступила назад. Несмотря на то, что я знал, что Максим мог удержать ее от движения, он позволил ей высвободиться. Она никогда больше без нас никуда не направится.

«Могу я вам что-то сказать?» − спросила надзиратель Эгара.

Максим отступил и наша пара сделала глубокий, прерывистый вдох и потерла виски.

«Пожалуйста, надзиратель», − Максим склонил голову перед женщиной, которая носила один из самых уважаемых титулов на Флоте. Никто не желал обижать надзирателя, только не тогда, когда их работала означала, что у нас был шанс встретить пару. В жизни после войны с Ульем.

Надзиратель Эгара не стала затягивать и ее голос был оживленным. «Рэйчел, твой адвокат получил известие, что кто-то приказал напасть на тебя».

Нападение на Земле означало убийство. Идея мне не понравилась и я сжал руки в кулаки. Запланированное убийство должно было произойти в тюрьме, далеко отсюда, но я хотел вернуться и выследить этих людей и оборвать их жизни только за мысли о причинении зла Рэйчел.

«Нападение? Я не понимаю!» − она провела рукой по своим темным волосам и я мог уловить ее волнение. Я хотел успокоить ее, но я знал, что бы я или Максим не сделали для этого, ничего не сработает. Пока нет. Как только ошейник будет на ее шее, мы сможем успокоить ее, утешить нашими собственными чувствами.

«Джон позвонил мне. Судья отклонил прошение содержать тебя в одиночной камере», − сказала ей надзиратель Эгара. Ее сухой тон повлиял на Рэйчел. Она не успокоилась, но ее тревога и гнев также не возросли. «Тебя бы перевели в общую камеру через три дня».

«И?» − спросила Рэйчел.

«И, кто бы тебя не подставил в твоих преступлениях не хочет, чтобы ты дожила до суда. Ты бы не дожила до того дня, чтобы предоставить доказательства невиновности».

Рот Рэйчел приоткрылся и она уставилась на надзирателя.

«Информация, которой ты обладаешь, слишком уж опасна. И оставлять тебя в живых лишь увеличит шансы на то, что правда всплывет».

«Я рассказала правду моему адвокату».

Надзиратель кивнула: «Да, он мне сказал. Он продолжит работу над твоим делом, чтобы добиться справедливости, но все это будет бесполезно, если ты будешь мертва».

Максим зарычал и прикрыл Рэйчел своим телом. Надзиратель Эгара подняла руки: «Я не запугиваю ее, только констатирую факты».

Ярость медленно закипала в моем теле, но реакция Максима все выдала. Он всегда был спокоен, всегда держал себя в руках. Он знал, так же, как и я, что надзиратель не