Метка Вечных - Валентина Зайцева

Я медленно брела к остановке автобуса, кутаясь в тонкую куртку и размышляя о произошедшем. Татуировка на запястье жгла под рукавом — я чувствовала её, хотя технически это было невозможно. Совпадение? Вряд ли. Слишком много совпадений за один день.

Мне нужны были ответы. И я подозревала, что полиция их не найдёт — как они будут искать то, чего не видят камеры? То, во что не верят?

Нет, если я хочу понять, что произошло сегодня в морге, мне придётся разбираться самой. И первым делом — выяснить, что означает эта проклятая татуировка и почему она связывает меня с воскресшим мертвецом.

Автобус подъехал с привычным скрежетом тормозов. Я поднялась по ступенькам, прислонилась лбом к холодному запотевшему стеклу и закрыла глаза.

Это только начало, тихо прошептал внутренний голос. Что-то подсказывало мне, что он прав.

И я до смерти боялась узнать, что будет дальше.

Глава 3

Нина

Даже если от всего пережитого меня слегка подташнивало, я была рада хотя бы пище в желудке. И алкоголю, конечно же. Впрочем, тошноту вызывал, скорее всего, именно он — крепкий коньяк на голодный желудок никогда не был лучшей идеей. Но, чёрт возьми, оно того стоило! Лёгкий хмельной туман в голове делал этот кошмарный день хоть сколько-нибудь терпимым, смягчал острые углы реальности, которая всё никак не желала укладываться в привычные рамки.

Сидя в полупустом баре на окраине Барнаула, где редко задавали лишние вопросы и не разглядывали посетителей слишком пристально, я рассказала Грише обо всём — о странных отметинах на лице того мертвеца, о том, как он встал и пошёл, словно кукла на невидимых нитях, об его острых, неестественно длинных клыках, которые блеснули в холодном свете морга. Гриша слушал молча, лишь изредка прикладываясь к своей рюмке, и его лицо с каждой минутой становилось всё более бледным. А потом он, разумеется, произнёс вслух то, о чём я боялась даже подумать.

— Погоди-ка. Так этот тип был вампиром, что ли?

— Нет! — я чуть не подавилась своим коньяком, и ледяные кубики звякнули о края бокала. — Нет, это всё ерунда. Бред сивой кобылы. Вампиров не бывает. Их просто не существует в природе.

— Но он же был трупом, — не унимался Гриша, наклоняясь ближе и понижая голос до напряжённого шёпота. — Мёртвым. Холодным. А потом вдруг взял и ожил. И у него были клыки, ты же сама видела. И у тебя есть татуировка, которую ты не помнишь, как сделала. Совпадающая с теми, что ты видела на его лице. Я считаю, мы имеем полное право на небольшую долю здорового заблуждения и конспирологии.

— А я — нет, — выдохнула я, сгорбившись и уткнувшись лицом в ладони, словно пытаясь спрятаться от окружающей действительности. — Если у него и впрямь были такие же узоры, что это вообще значит? Я что теперь, мишень для какой-то странной сверхъестественной секты? Жертва какого-то мистического культа?

— Не знаю, — Гриша тяжело вздохнул, и его плечи поникли. — Но всё это должно быть связано. Обязательно должно! Слишком уж невероятно, чтобы быть простым совпадением. Такого не бывает.

Он был прав, и я это знала. Мысль о том, что эти два события никак не связаны между собой, казалась ещё более нелепой, чем всё остальное происходящее. Так или иначе, отметина на моём запястье имела самое прямое отношение к тому не-умершему-совсем-не-вампиру, который очутился на моём столе в морге. Вопрос был лишь в том — какое именно?

После ужина и пары крепких напитков, не желая вызывать такси после того, как последняя маршрутка уйдёт на стоянку, мы расплатились и двинулись к ближайшей остановке. Холодный октябрьский ветер трепал волосы и пробирался под воротник куртки, заставляя поёжиться. Гриша, хоть и не признавался вслух, с наступлением ночи выглядел всё более озабоченным и бледным, словно привидение. Его взгляд то и дело метался по сторонам, выискивая опасность в каждой тени. Он попросился переночевать на моём диване, и я с огромной радостью согласилась. Альтернативой было спать при включённом свете, что я, наверное, всё равно собиралась делать. Хотя, чёрт побери, свет вряд ли поможет против того, что происходило сегодня.

Мы уже прошли примерно половину пути по пустынным улицам, когда вдруг Гриша резко остановился, словно налетев на невидимую стену.

— Гриш? — обернулась я к нему, недоумевая.

Но он не шевелился и не отвечал. Он просто смотрел куда-то позади меня, и глаза его стали совершенно круглыми от неподдельного ужаса, а лицо побелело настолько, что стало похоже на мел или гипсовую маску. Даже в тусклом свете уличных фонарей это было хорошо заметно.

— Гриша? — снова позвала я, на этот раз громче, но тщетно. Он замер, превратившись в статую.

Значительная часть моего существа отчаянно не хотела оборачиваться, чтобы увидеть то, что превратило Гришу в застывшее изваяние. Инстинкт самосохранения вопил, что лучше не знать, лучше развернуться и бежать, не оглядываясь. Но когда я всё же обернулась, мои худшие опасения оправдались с лихвой. Лучше бы я не смотрела. Гораздо лучше было бы, если бы я побежала со всех ног, не задавая вопросов.

Посреди дороги, прямо на разделительной полосе, стоял мужчина.

По крайней мере, я предположила, что это был мужчина.

Судя по его чудовищным размерам, это мог быть и небольшой автобус или танк.

На нём были полные латы — настоящие, боже правый, средневековые доспехи, словно сошедшие с экрана исторического блокбастера или со страниц фэнтезийного романа. Они покрывали его тело с головы до пят, не оставляя ни единого незащищённого участка, но, в отличие от музейных экспонатов, которые я видела на школьных экскурсиях, когда мы ездили в Санкт-Петербург, отдельные пластины этих доспехов были словно выкованы из кусков странного камня или чёрной вулканической лавы, а не из привычной стали. Они соединялись друг с другом причудливым, почти биологическим, органическим образом, напоминая хитиновый панцирь гигантского насекомого или экзоскелет какого-то доисторического чудовища.

Вся эта броня была усеяна шипами разного размера, выглядела невероятно яростно и зловеще и, без малейшего сомнения, была создана не только для защиты, но и для устрашения противника. И надо честно признать, на обоих фронтах она работала безупречно — я была в равной степени уверена, что эта штука выдержит танковый снаряд, и что я сейчас наложу в штаны от одного