Ветер перемен - Юлия Прохорова

знал, что по вечерам в Неаполе пробки, потому, дабы не терять время, я выгнал из отцовского гаража мотоцикл и помчался на нем. Отец отговаривал меня, говорил, нужно остыть, не разбираться с ними на эмоциях. Но ярость просто затмила мне разум.

Алекс снова прервался. У меня учащенно билось сердце. А еще я всей душой возненавидела Матео и Ники. Если бы он убил этих двоих при мне, я бы помогла избавиться от улик и тел.

– Я мчался, как ненормальный, боясь опоздать. Я хотел увидеть все своими глазами и уличить их в подлости и обмане. Не заметив предупреждающие знаки, я въехал на неосвещенный участок дороги на безумной скорости и на одном из поворотов, не справившись с управлением, влетел в скалу. Всё произошло настолько быстро, что я не сразу понял, что случилось. Меня сильно отбросило на дорогу, и, лежа посередине, я не мог даже пошевелиться. Шлем мешал мне дышать, а всё тело ныло так, словно на нем не осталось ни одного живого места. Через секунду я увидел приближающиеся фары с двух сторон. С одной стороны ехал грузовик, а с другой – легковая машина. Я тогда подумал, что пришел мой конец. Каким-то чудом обе машины заметили меня и стали резко тормозить. Вот только легковая машина все равно влетела в грузовик, стараясь не наехать на меня, – тут голос Алекса подвел его, и он замолчал. Я заметила, как покраснели его глаза, он всеми силами старался сдержать эмоции.

– Ох, Алекс, – едва слышно проговорила я и, подсев к нему ближе, обняла.

– В машине была семья. Женщина ждала ребенка, она была на 6 месяце. И из-за меня она и водитель грузовика погибли. Я искалечил жизни сразу двух семей.

– Алекс, ты вовсе не…

– Если бы не моя безрассудность, если бы я послушал отца, этой аварии не было бы. Но я так сильно торопился к Ники. Ревность и злость сжигали меня изнутри, напрочь лишив рассудка. Врачи потом недоумевали, как мне вообще удалось выжить. У меня были переломы нескольких ребер, перелом руки, сотрясение мозга, множественные ушибы и разрыв селезенки. Я часто думаю…, – он поднял на меня взгляд, – думал, что лучше бы тогда погиб я, а не эти люди.

– Не говори так, пожалуйста, – попросила я. – Но я прекрасно тебя понимаю и разделяю с тобой эту боль. Ты больше не один, Алекс.

Он смотрел на меня. В его глазах было столько горя и сожаления, что у меня невольно заныло сердце.

– Спасибо, – он поднес мою руку к губам и поцеловал.

– Чем всё закончилось?

– Полнейшим кошмаром. Я, естественно, попал в больницу, пережил несколько операций и длительный процесс реабилитации. Ники даже не пришла ко мне ни разу. Просто скинула мне смс, где сообщила, что давно встречается за моей спиной с Матео. Что он, в отличие от меня, знает, как нужно любить женщину и может дать ей намного больше, чем я. – Он усмехнулся. – Я знаю, что Матео приходил ко мне в больницу, но я попросил его не пускать. Я оборвал все контакты с ними обоими, – он снова глотнул воды. – Юристы ночами не спали, чтобы замять всю эту историю. Фрэн сказала, что у меня в крови был обнаружен алкоголь, хотя тем вечером я не успел выпить, прежде чем сорваться и поехать и готов поклясться, что опьянён я был не алкоголем, а чувством ярости и стыда. И хотя официально меня не признали виновным в аварии, я знаю, что именно я послужил причиной того происшествия. Пока я проходил реабилитацию, Фрэн решала все вопросы с судебными исками от семей потерпевших. Я хотел встретиться с ними, но из-за моего состояния ко мне никого не пускали. Я только видел однажды мужчину, мужа той погибшей женщины. Он пытался встретиться со мной и кричал на всю больницу, что я убийца и обязан понести наказание за смерть его семьи. В итоге мои юристы помогли уладить всё с помощью большой денежной компенсации, которую я выплатил обеим семьям. К счастью, Фрэн на тот момент взяла всё в свои руки, и эта история не попала в СМИ. А Матео, кстати, получил вместо меня ту роль, на которую я ездил пробоваться в Рим. Вот так за один вечер я лишился невесты, лучшего друга и стал виновником смерти невинных людей. Ты считала меня совершенством? Так вот какой я, посмотри, – он развел руки в стороны. – Вспыльчивый и безрассудный.

– Я до сих пор считаю тебя самым лучшим человеком из всех, кого я когда-либо встречала. Самым добрым, понимающим, сопереживающим и чутким. И я, наверное, никогда не перестану благодарить бога за то, что ты тогда выжил. И мне абсолютно наплевать на твоё финансовое состояние, твои возможности или все эти двери, которые открывает твое имя. Если ты однажды решишь завершить актерскую карьеру и стать почтальоном, я поддержу тебя и буду помогать наклеивать марки. Решительно не понимаю, как, находясь с тобой рядом, можно вообще вот это – я показала на него, – променять на какие-то вечеринки и шмотки. Но одно я знаю точно: не будь твоя Ники такой меркантильной, я бы не сидела сейчас здесь с тобой, Алекс. Потому что женатики не в моем вкусе.

Алекс неожиданно рассмеялся и, обхватив меня двумя руками, повалил на спину.

– Знаешь, что странно, василёк? Я говорил об этом с мамой, с психологами и монахами в Индии. Но лишь рассказав тебе, я почувствовал, что мне стало как будто легче дышать.

Я улыбнулась.

– Кстати, почему мозгоправ стал называть тебя василёк?

– Просто это мои любимые цветы.

– Ты знала, что у этого цветка очень необычная история? По мифологической версии цветы получили это название благодаря тому, что кентавр Хирон исцелился с их помощью от яда Лернейской гидры. Так же и ты исцеляешь меня.

– Я же сказала, что разделю эту боль с тобой, – я коснулась рукой его щеки. – Удивительно, но Ким и даже Дэниэл вчера в баре говорил мне – отнестись с пониманием, когда ты все мне расскажешь. Кстати, а откуда он всё знает о том случае?

– Он мой одноклассник. Мы довольно часто общаемся. Он знаком с Матео и Ники и в курсе всего, что тогда произошло.

Я подняла руку и коснулась ладонью его груди.

– Твоя мама сказала, что у тебя изранена душа. Но она ни словом не обмолвилась о том случае, хотела, чтобы ты сам мне всё рассказал.

– Я тяжело переживал предательство близких людей, это правда. Они сломали меня