Академия: Прощение и согласие - С. Л. Стоун

— Нет, это происходит раз в миллион лет. Академия отслеживала каждый наш шаг. Они были уверены, что мы попросту молоды и глупы и будем ревновать друг к другу.

— Как это произошло? Вам сказали сделать это? Вы знали, что вы делаете?

Генри потряс головой.

— Конечно же, нет. Мы были псовой командой, пытающейся взять девочку из неблагополучной семьи. Мы запросили принятие и указали в нём дополнительное время для неё. Её семья ей навредила. Мы не хотели поранить её. Были необычные обстоятельства.

— Но как вы поняли, что это правильный способ?

Лёгкая ухмылка Генри появилась снова.

— Мы совершали ошибки. Как мы поняли потом, что мы могли ошибиться. Мы говорили себе, что не будем трогать её. Никто не ходил рядом с ней. Не таким способом. Это было правило.

Норт сглотнул. Это звучало знакомо.

— Закон подлости, я полагаю. Скажи кому-то не влюбляться, и они сделают всё наоборот. Только к тому времени, как мы узнали, что все влюблены в нее, мы были по горло погружены в задание, из которого не могли уйти. И она была нашим сердцем.

— Что вы сделали? — спросил мистер Блэкберн.

Он не мог говорить об этом на полном серьёзе. Норт был уверен, что он насмехается. Он не мог реально рассматривать это.

— Нам нужно было прийти к соглашению. Сперва мы все бегали за её вниманием. Как только она говорила кому-то, что любит, тот уходил с ней. Что мы не знали — это то, что она любила нас. Всех нас.

Он нахмурился.

— И это мучило её. Она хранила это в себе. Она думала, что мы не поверим ей. Она была уверена, что мы выгоним её даже за предположение такого. Она пыталась выгонять нас на свидания с другими девочками. Конечно же, мы не слушали, но иногда мы говорили, что созданы, чтобы сделать её счастливой. Только она не была счастлива.

— А сейчас? — спросил мистер Блэкберн. — Вы всё ещё вместе.

Генри кивнул.

— Да. Мы всё ещё вместе. Мы всё ещё работаем на Академию. Она всё ещё с нами. Она никогда не уходила от нас, и мы никогда не покидали её. И это только так работает. Раздели её или потеряй её.

Он посмотрел на Норта за диваном.

— Как сильно вы любите свою птичку, мистер Тэйлор? Что случится, если однажды мистер Блэкберн скажет вам, что тоже любит её? Как вы отнесётесь к этому, позволите? Зная, что она вас обоих любит?

— Ещё что-нибудь помогло? Спросил мистер Блэкберн, отрезав Норта, прежде чем он мог открыть рот в ответ.

Генри ухмыльнулся.

— Вы говорите так, как будто всё нормально, и вы не можете дождаться, чтобы приступить. — Он вздохнул, передернув плечами. — Я могу рассказать вам, как избежать проблем. Первое правило, разделите своё время поровну. Я не имею в виду время, когда вы вместе или с другими. Я имею в виду, если вы встречаетесь с ней в понедельник, другой встречается во вторник. Если вы будете её посещать всё время, это создаст плохие вайбы. Я имею в виду, иногда это нормально, но не думайте, что сможете проводить с ней время дольше постоянно. И так работало у нас. Когда она возвращается ко мне, она скучает, и это — наши отношения.

— Поэтому расписание важно.

— Правильно. И не позволяйте ей пренебрегать остальными. Ей легко будет проводить время с одним или с двумя, и забыть о внимании к другим. С кем бы она ни была, она постарается сделать его счастливым.

— Что ещё?

Генри откинулся назад снова, почесав подбородок.

— Давайте посмотрим. Я думаю, что будет легче, если все согласятся изначально. Сразу как только узнаете, что кто-то ещё любит её. Внесите это первым в свой план. Таким образом, вы не пораните чувства, когда кто-нибудь узнает, что кто-то поцеловал её, прежде чем другие.

Он улыбнулся.

— Мы были реальными идиотами тогда. Мы бы предотвратили драки.

— Нам следует сказать ей?

— Мистер Блэкберн, — промолвил Норт. Он услышал достаточно. Он был сумасшедшим! Это никогда не сработает. Смог бы он когда-либо разделить её со всеми другими? Любил был он её так сильно, что смог бы смотреть как её целует Кота? Или Сайлас? Он не возражал, когда она сидела на их коленях. Возможно, ему с самого начала стоило подумать об этом, но он не знал, что чувствовал к ней, и она была так напугана всё время, что ему было наплевать, кто сидел с ней. Если он не мог быть с ней, он был рад, что Люк или Натан или другие проводили время с ней.

— Но целовать её? Или говорить, что они любят её? Заходить так далеко?

Генри был прав. Это невозможно.

Он даже не знал, любит ли она его.

Генри рассмеялся.

— Я думаю, вам следует подождать, чтобы узнать сможет ли принять это ваша команда или нет. До тех пор, не стоит её вводить в курс дела. Я имею в виду, будьте дружелюбны с ней. Попробуйте покорить её и радовать её. Но не откладывайте это надолго. Я думаю, самый лучший способ — это дать ей время признаться в любви к вам. А потом всё будет понятно.

Это прозвучало знакомо.

Мистер Блэкберн откинул голову назад.

— То есть нам нужно сказать каждому в группе, что единственный способ сохранить нашу птичку с нами — это все должны полюбить ее. Но мы говорим это только в том случае, если будем уверены, что человек влюблен.

— Верно. Это должно быть все или ничего. Только если ты не хочешь развалить свою группу. Я бы предложил проголосовать. Когда поймешь, что любишь ее и готов пожертвовать своей исключительностью, тебе следует проголосовать. Когда все голоса будут учтены, когда вы все согласитесь, что можете делиться ею, тогда набросьтесь на нее и покажите, что любите ее. Ну, может быть, не все сразу. Делайте это бережно.

— И мы должны обратиться с этой информацией к руководителям Академии?

— Вы говорите им, что вы все любите ее и должны доказать это, и что она любит вас. Затем попросите пригласить ее в свою группу. Если вы попытаетесь сделать это до, а иногда и после, другие группы проявят любопытство и придут посмотреть на нее. И поверьте мне, когда я говорю, что когда другие группы псов услышат об этом, они захотят поговорить с ней, обнюхать ее и попытаться подкупить.

— Она бы нас не бросила, — сказал Норт.

— Вам лучше убедиться, прежде чем решаться на это. — Генри положил руку на спинку