Буря - Карен Линч

— Я уже однажды тебя бросил. Я не могу сделать это снова.

Река стала бурной, пытаясь оторвать меня от него. В глазах Ронана была мольба, когда он протянул другую руку.

— Пожалуйста, останься со мной.

Я потянулась к нему. В тот момент, когда наши руки соприкоснулись, река отпустила меня. Ронан вытащил меня из воды, и мы упали на теплую траву. Он сидел, баюкая меня в своих объятиях, поглаживая мои волосы.

— Я люблю тебя, Дэни.

Я открыла глаза и улыбнулась ему.

— Я тоже тебя люблю.

Он издал сдавленный звук, и его покрасневшие глаза наполнились радостью.

— Благодарю тебя, Боже, — хрипло произнес он.

— Я так устала, — прохрипела я, изо всех сил стараясь не заснуть. — Ты останешься со мной?

Он поцеловал меня в лоб.

— Навсегда.

Я счастливо вздохнула. Когда меня сморил сон, я услышала довольный шепот в глубине своего сознания.

Солми.

ГЛАВА 23

Я проснулась от весёлого потрескивания костра. Глядя на пляшущие в очаге языки пламени, я прислушивалась к завыванию ветра во внешней пещере. Казалось, что вчерашняя буря превратилась в бушующую метель. Нам так повезло, что Ронан нашёл эту пещеру, и нам не пришлось ночевать снаружи.

Я свернулась калачиком под шкурами, не совсем готовая покидать своё уютное гнездышко, и замерла, когда почувствовала тяжесть руки на себе. Рука согнулась, притягивая меня к твёрдому телу, и теплое дыхание коснулось моего затылка. Мой Мори затрепетал, излучая чистую радость.

Ронан. Я затаила дыхание, боясь пошевелиться. Если это был сон, я не хотела просыпаться.

— Ты проснулась, — раздался сонный голос.

Я перевернулась на спину. Повернув голову, я посмотрела в тёплые карие глаза, которые, как я думала, больше никогда не увижу. Мои глаза зажгло от волны эмоций, которая обрушилась на меня.

На его лице отразились печаль и сожаление. Он протянул руку и смахнул слёзы, текущие по моим щекам.

— Я ничего не могу сказать, чтобы облегчить боль, которую я тебе причинил. Я проведу остаток своей жизни, пытаясь заслужить твоё прощение, если ты позволишь мне.

У меня так сдавило горло, что было трудно говорить.

— Твой волк…

— …любит тебя, — закончил он за меня. — Он всегда любил. Мне пришлось уйти от тебя, чтобы понять это.

— Ты не вернулся, — прошептала я, не смея поверить, что это правда.

Я подумала о тех адских неделях, когда цеплялась за слабую надежду, что он передумает и вернётся.

Его глаза потемнели.

— Через неделю после того, как я ушёл от тебя, я понял, что моя боль была вызвана не только разрывом нашей связи. Мой волк горевал о потере своей пары. Предполагается, что запечатление это сильное переживание, но для такого, как я, всё видимо иначе. Я возвращался в бастион, когда меня схватили. Я был так сосредоточен на том, чтобы добраться до тебя, что не заметил ловушки, пока не оказался в ней.

Моя радость от того, что его волк запечатлелся на мне, почти угасла, когда я узнала, как долго он был пленником Джулиана. Всё то время, пока я представляла себе, как он бежит по лесу на Аляске, он был заключён в клетку размером два с половиной на три метра, где он был вынужден терпеть невыразимую жестокость.

Я повернулась на бок к нему и дотронулась до его лица. Под глазами у него залегли тени, а лицо немного похудело после пережитого, но он всё ещё был моим Ронаном.

— Мысли о тебе были единственным, что помогло мне пережить эти дни, — грубо сказал он. — И осознание того, что однажды ты придёшь.

Я заглянула ему в глаза.

— Откуда ты знал?

— Я знал, что ты не остановишься, пока не найдёшь свою подругу Саммер, — он прерывисто вздохнул. — Но я и представить себе не мог, что ты тоже окажешься там в плену.

— Джулиан Кросс, вероятно, сейчас сожалеет об этом. А если нет, то скоро пожалеет, — мой голос стал тверже.

— Как они тебя взяли? — спросил Ронан. — Почему?

Я рассказала ему о засаде в Нью-Йорке и о плане Джулиана использовать меня, чтобы заставить мою мать дать ему желчь тролля.

— Когда он понял, что я тебе небезразличен, он пригрозил убить меня, если ты ему не поможешь, — сказал Ронан.

— Ты это слышал? Ты был так взбешён, что я не была уверена, сможешь ли ты меня понять. И узнаешь ли ты меня вообще.

Он провёл большим пальцем по моей щеке.

— В конечном счёте, я действительно начал терять рассудок. Сначала я не узнал тебя, но чувствовал, что ты важна для меня. Только когда мы отошли от реки, я начал вспоминать.

— Почему же ты тогда не перевоплотился? — спросила я. — Ты даже не представляешь, как сильно я хотела услышать твой голос.

— Я хотел, но когда у тебя начались всплески магии в лесу, я понял, что это небезопасно для моего Мори. Единственный способ быть рядом с тобой… быть волком. Когда у тебя начался лианнан, неделю назад…

— Что?

Я приподнялась на локте и уставилась на него сверху вниз.

— Я прошла через лианнан?

Он нахмурился.

— Ты не помнишь?

— Нет, я…

Я сосредоточилась на воспоминаниях, всплывающих в памяти. Я была в старой хижине, которая сгорела дотла, и боль в моей голове была невыносимой. Всплыло другое воспоминание: я лежу на полу пещеры, внутри светящегося пузыря. По другую сторону пузыря расхаживает волк Ронана. Затем я увидела Ронана, сидящего на полу со мной на руках.

— Ты вернул меня сюда, — сказала я.

На меня нахлынуло ещё больше воспоминаний. Большинство из них были туманными, как будто я видела их сквозь туман, но я помнила боль и вспышки света, исходящие от меня. И я вспомнила Ронана.

Почему я не почувствовала никакой разницы? Мама и Эльдеорин говорили, что после лианнана я буду переполнена магией. Я осторожно открылась ей и ахнула от силы, бушующей во мне, как буря. Я быстро подавила её. Мне следовало подождать, пока я останусь одна, чтобы проверить свой контроль.

— Как ты выжил, находясь так близко ко мне? — спросила я его.

Как я выжила без Эльдеорина, который помог бы мне пройти через это?

— После того, как я вернул тебя сюда, у тебя началась истерика. Думаю, у тебя были галлюцинации о том, что ты причиняешь мне боль. Ты создала вокруг себя что-то вроде защиты, чтобы сдержать свою магию. Я не менялся, пока вспышки не прекратились, — его глаза наполнились болью. — У тебя был жар, и мне пришлось использовать снег, чтобы охладить твоё тело. Когда вспышки прошли, ты была так