Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон! - Анна Солейн

Я запоздало сообразил, что под кожей у меня зудит чешуя, а по одежде носится драконье пламя, да и глаза наверняка загорелись. Не помню, когда в последний раз от меня требовался такой же самоконтроль, как сейчас.

С трудом успокоившись, я опустился рядом с Бетти на, мать его, корягу. Поодаль, потому что она все равно выглядела как испуганный зайчонок.

— Цела? — с трудом выдавил я, окидывая ее взглядом.

Видимых повреждений не было, разве что царапины, наверняка от веток, грязь на коже, порванная одежда. Бетти никогда не рвала одежду и относилась к ней, как к сокровищу, а уж ленты, которые как-то подарила ей Иви, берегла больше всего остального.

Сейчас волосы Бетти были растрепаны, ленты — потеряны, и это лучше всего другого показывало, насколько все не в порядке.

Она кивнула, и снова опустила подбородок на колени. Лицо было заплаканным, голубые глаза — припухшими и красными.

Убью.

— Что случилось?

Судя по тому, как дернулась Бетти, получилось более угрожающе, чем я рассчитывал.

— Не говори Берту, — по-взрослому серьезно попросила она, вытирая лицо предплечьем. — Ничего. Просто… мы подрались. Бывает! А потом я потерялась, так что…

— С кем ты подралась?

Если ее хоть кто-то, хоть пальцем тронул, то этому кому-то придется молиться о том, чтобы все его пальцы остались на месте. Я ведь предупреждал этого гнилого старика Дейва, исключительно неприятного типа, который, с одной стороны, ненавидит неблагих, с другой — уверен, что Бетти в ее десять лет достаточно взрослая, чтобы считать ее девушкой.

Я предупреждал, я ему лично говорил, что если он хоть еще раз, хоть посмотрит в ее сторону, я ему голову оторву.

Но этот старый хрен все равно перевозбуждался каждый раз, когда Бетти появлялась в городе. “Это отродье ходит по нашим улицам — а вы и рады!” — орал он каждому, кто готов был его слушать.

Как будто не понимал, что неблагие не выбирают, кем им родиться, как будто не понимает, что эти дети не сделали пока ничего плохого, а значит, относится к ним надо….

Я оборвал поток мыслей, потому что мне не слишком нравилось, куда они свернули.

— Это… неважно! — махнула она рукой. — Просто мальчишки…

Дальше Бетти преувеличено бодро рассказывала про то, как гуляла в лесу, лечила деревья и слушала, как они засыпают перед зимой, а потом случайно наткнулась на компанию мальчишек из Брайтмура. Те пришли за грибами — или просто занимались ерундой, как это бывает с мальчишками.

Бетти поздоровалась, потому что видела их в городе, а те вдруг начали бросать в нее камнями и обзываться — Бетти едва смогла убежать.

— Ты не представляешь, Алан, — вдохновенно и очень, очень весело рассказывала она, — деревья иногда такие умницы! Они меня спрятали, запутали этих мальчишек, я даже не знала, что они так умеют, у них своя магия! Представляешь! И тот камень, который один из них в меня бросил, тот камень, тот…

Бетти не договорила, потому что совершенно безнадежно разрыдалась.

Убью. Не посмотрю, что дети.

Я опасливо покосился на Бетти. Что делать с ее слезами, я догадывался очень смутно.

— Пойдем домой, — наконец придумал решение я.

Иви, кажется, разбиралась в таких ситуациях. Она вообще была удивительно тонкой и находила подход к детям даже там, где проще было их прибить.

Бетти затрясла головой и снова разрыдалась, уткнувшись лбом в колени.

— Ну-ну… — неловко сказал я.

Она продолжила рыдать, и я вспомнил, что Иви делала с Мелиссой, когда эта падаль, которая называет себя ее родителями, приезжала.

Протянув руку, я неловко похлопал Бетти по макушке.

Так надо?.. У Иви как-то по-другому получалось.

Я похлопал еще раз. Бетти продолжила рыдать, а я мысленно оборвал все уши этим мелким мерзавцам, которые посмели ее обидеть. Если не понимают сами — значит, нужно научить. И, если родители сделать это не в состоянии, то я займусь этим сам.

Возможно, кто-то, например, Иви, сказал бы, что это недопустимо, но Бетти плакала и…

— Ты можешь выгнать отсюда Берта? — выпалила вдруг она, схватив меня за плечо.

Заплаканные глаза Бетти лихорадочно горели.

— Берта? Зачем мне его выгонять?

Бетти и Берт были живой иллюстрацией всех стереотипов о близнецах. Похожи, как две капли воды, заканчивают друг за другом фразы, даже не отходят друг от друга надолго, как будто между ними — связь.

— Потому что он — нормальный! — выкрикнула Бетти. — Не отродье, как я! Его заперли в этом приюте, когда я все испортила, это я виновата! А Берт тут не должен быть! Чтобы его никто никогда не называл отродьем, чтобы…

Она опять заплакала и у меня внутри, кажется, что-то треснуло.

Вечером того же дня я рассказал Иви о том, что случилось. Та бросила взгляд на Бетти, которая выглядела как обычно. Ничто, кроме отсутствия лент, не выдавало в ней то, что случилось днем.

— Маленькие гаденыши, — ругнулась Иви и закусила губу.

Между ее бровей появилась морщинка, как всегда, когда она задумывалась о чем-то.

— Этого следовало ожидать, — ответил я, и она бросила на меня гневный взгляд.

До глубокой ночи, пока дети укладывались спать, мы не разговаривали, а спустя час после того, как наступила тишина, я обнаружил Иви в саду. Она остервенело пыталась вытащить магию у себя изнутри.

— Не разговаривайте со мной, — рявкнула она, не оборачиваясь.

— Почему? — с любопытством наклонил голову я.

У ног Иви стоял фонарь, свет которого делал ее похожей на древнюю богиню. Крайне разъяренную.

— Потому что. Мне. Нужна. Защита. Всему. Этому. Особняку, — процедила она.

Раз за разом она пыталась создать сферу вокруг дерева — но была слишком взвинчена, чтобы сосредоточиться.

— Тебе нужно успокоиться.

Я подошел ближе.

— Успокоиться? — Она рывком обернулась — Какие-то гаденыши напали на Бетти — а ты говоришь мне успокоиться?! Я должна создать вокруг дома защитный круг, потому что сейчас кто угодно может войти