Леди не копают могилы - Татьяна Владимировна Солодкова

— Ты сейчас от счастья? Или так сильно не хочешь замуж? — уточнила, и правда не понимая.

— И то и другое, госпожа. — Слезы закапали на платье, и Ди пришлось еще и мчаться за полотенцем в ванную.

Ох уж эта сверхчувствительная девица!

— Марко на меня так смотрит... — пролепетала Жнеда, спрятав в полотенце лицо, отчего ее голос прозвучал приглушенно.

— Как? — нахмурилась Диана.

— С отвращением!

— Да ладно? — Ди нахмурилась еще сильнее. — В жизни не поверю.

— Ну, или с ненавистью.

— Еще лучше придумала.

— Нет, госпожа, вы просто не видели. — Жнеда таки отняла полотенце от заплаканного лица и подняла к ней глаза. — Марко не специально, я знаю. Потом он спохватывается и даже улыбается. Но я-то вижу.

Видит она, понимаете ли…

Диана тяжело вздохнула и отошла от нее. Остановилась возле окна, обняв себя за плечи. Снаружи садилось солнце, небо окрасилось в ярко-оранжевый, почти как волосы невесты — завтра ожидалась жара.

— И вижу, как он на вас смотрит, и как вы смотрите на него. Я как кость в горле у вас обоих, — тихо добавила камеристка, и Ди пришлось снова к ней повернуться.

— Ты тут ни при чем, — сказала твердо. — Лучше скажи, горничные больше не тренируют на тебе свое остроумие?

Жнеда покачала головой, теперь смотря прямо перед собой.

— Марко вам сказал, да? Мне так стыдно, что я им поверила.

Диана усмехнулась.

— Ну, от дурости никто не застрахован.

Ей ли не знать?

Помолчали.

Диана снова повернулась к окну. Даже странно и невозможно поверить, что это ее последний закат в Сливде...

— Успокаивайся, переодевайся и иди отсыпайся, — сказала она, не оборачиваясь и не в силах оторвать взгляд от оранжевого неба. — Завтра будет тяжелый день.

Во всяком случае, для них троих. Старуха-то явно будет в восторге.

За спиной зашуршала ткань.

— Вы правда на меня не сердитесь? — тихонько спросила Жнеда.

Диана покачала головой, не особо заботясь, видит ли та ее жест.

— Правда.

— Миледи, поверьте, если бы я только могла...

— Иди отдыхать, Жнеда.

И камеристка понятливо прикусила язык.

***

Переодеваться на ночь Диана не стала. Вернее, переоделась, конечно, но не в ночную сорочку, а в чистые рубашку и брюки.

Последняя ночь в Сливде. Только бы вышло!

Вчера, когда она убеждала Марко, что ее план сработает, ей самой было не занимать в этом уверенности. Теперь же пришли сомнения.

Воспользуется ли убийца последним шансом, или победит осторожность? Охраняемая усадьба — это вам не деревня с отдельными хозяйствами. Может, и не решиться.

А если это таки нежить с кладбища и они ошиблись в своих предположениях, то ждать ночных гостей и вовсе не стоит.

Но ведь и гильдеец Берт ничего не нашел, и те, кто приезжал до него, и сама Диана. А еще перья. Да кой черт она прицепилась к этим перьям, с другой стороны?..

Тряхнув волосами, отбрасывая от себя заодно и упаднические мысли, Ди решительно шагнула к окну и распахнула створку настежь. В помещение ворвался прохладный ночной воздух, раздул пузырем тюль.

Она не спеша расставила магические «сигналки» на подступах к окну и на подоконнике и отошла. Ну вот и все, пятьдесят на пятьдесят: или придет, или нет.

И, словно в ответ на ее мысли, кто-то сразу же пришел. Вот только явно не тот, кого она ждала, — в дверь тихонько постучали.

— Что ты тут делаешь? — строго спросила Диана, открыв и обнаружив за своим порогом Марко.

Он изогнул бровь.

— А ты думала, я дам добро Глашире натравить на тебя маньяка и пойду со спокойной совестью спать? — поинтересовался язвительно. И, нагло оттеснив ее плечом, вошел в комнату.

Диана прикусила губу, давя в себе улыбку, и, на всякий случай выглянув в коридор в поисках наблюдателей тетки (никого не увидела), закрыла дверь изнутри.

Глава 26

— Думаешь, он придет? — тихо спросила Диана.

Она лежала под одеялом, лицом к окну. Ложиться до ужаса не хотелось, но и рисковать тем, что в случае появления убийцы не успеет добежать до кровати и притвориться спящей, было бы глупо.

— Уже «он»? Ты же думала, это «она», — так же негромко откликнулся Марко.

Сам он устроился прямо на полу, за боковиной шкафа, так, чтобы его нельзя было заметить, если заглядывать в комнату из окна — несмотря на то что лампу они выключили, в помещении все равно стояла не полная темнота благодаря лунному свету снаружи.

— Ты сам убедил меня, что вряд ли это «она».

— Но у «нее» было бы больше логичных мотивов. Помешанного на Себастиане мужика мне сложно представить.

Ди прыснула и тут же накрыла рот одеялом. Не шуметь, самое главное — не шуметь.

— Но лучше бы это была нежить, — помолчав, сказал Марко.

— Потому что иначе это кто-то знакомый?

Он хмыкнул и, она даже не сомневалась, поморщился.

— А ты как думаешь?

Поразительно, Ди умудрилась к нему так привыкнуть за небольшой, в общем-то, срок, что могла, не видя, угадать его мимику, ориентируясь только по интонации.

— Жнеда думает, что ты ее ненавидишь, — прошептала Диана, неожиданно для самой себя меняя тему.

Наверное, мудро было бы замолчать и прислушиваться, не крадется ли кто-то снаружи. Но, во-первых, она боялась в таком случае уснуть. А во-вторых, ей чертовски нравилось с ним разговаривать — неважно о чем.

— Я — ее? — ожидаемо удивился Марко. — За что?

Ди пожала плечом.

— Говорит, смотришь с ненавистью.

— Пф-ф.

— И я ей так сказала. Придумывает от страха. Но, говорит, замечает, что на меня ты смотришь иначе.

— Мне, может, глаза еще завязать?

Диана улыбнулась.

— Тогда она решит, что это для того, чтобы ее не видеть.

Он помолчал. Потом серьезно спросил:

— Она всегда такая мнительная?

Ди задумалась и не менее серьезно ответила:

— Я не знаю. — Много ли она прежде с ней общалась? Хорошо хоть, имя запомнила и от других отличала. — Может, это беременность на нее так действует?

— Хорошо бы.

— М-м?

— А ты думаешь, я смогу постоянно держать язык за зубами, чтобы ее ненароком не обидеть?

И Ди захотелось одновременно смеяться и плакать. Потому что представить