Лишняя в академии драконов - Настя Ильина

В глазах закипели слёзы от его слов. Конечно, он не виноват, но боль полоснула по сердцу, и я ускорилась.

— Пожалуйста, Люциус, не ходи за мной. Я должна попрощаться со своим драконом сама, — взмолилась я.

— Стой! — Лорд Шаоден остановил меня, схватив за запястье. — Когда ты находилась в пещере своего дракона без сознания, он передал мне кое-что… — Люциус достал из кармана чешую Великого и протянул мне. — Он попросил, чтобы ты пришла в пещеру, положила эту чешую на алтарь, который не давал тебе покоя раньше, и окропила своей кровью. Это была его последняя просьба.

Сжав чешую в руках, я с благодарностью кивнула. Слёзы удавалось сдерживать с огромным трудом, но я сглотнула душащий изнутри ком и в который раз выдавила из себя фальшивую улыбку.

— Спасибо. Я сделаю всё, как он попросил.

Как добралась до пещеры, я толком не помнила. Войдя внутрь, увидев следы высохшей драконьей крови на камнях, я рухнула на колени и горько зарыдала. Радуга так и не появилась, а душа моего дракона не упокоилась. Всё из-за нашей связи? Из-за того, что он помогал мне впитывать артефакты, нарушая договорённость с людьми? Сжав руки в кулаки так сильно, что ногти проткнули кожу, я почувствовала тепло, окутавшее меня невидимой вуалью. Внутренней силы было слишком много. Мне хотелось бы избавиться от неё, если бы это только помогло вернуть его.

— Будь я в силах это сделать, я даже не стала бы задумываться. Зачем мне этот никчёмный статус магессы императорского круга? Я хотела просто оставаться твоей ученицей!

Слёзы снова полились по щекам. Всё это время я не позволяла себе плакать. Лишь с братом ненадолго проявила слабину, но больше не могла сдерживаться. Лишь рядом со своим драконом я всегда раскрывалась и позволяла страхам выбраться наружу. Как бы сильно ни храбрилась, но испугалась грома, а он укрыл меня под своим крылом. Он согревал меня, делился своими силами и оберегал. Он не позволял мне страдать и часть боли забирал на себя. Сколько всего ему пришлось вынести из-за меня? И в итоге вот так уйти… даже толком не попрощавшись.

Встав с колен, я приблизилась к алтарю. Часто спрашивала у Великого, для чего он нужен, но дракон постоянно уходил от темы, говорил, что это всего лишь грубый неотёсанный камень. И вот теперь этот камень пригодился. Проведя подушечками пальцев по холодной чешуе, я сделала надрез на ладони о самый острый край, положила чешую на алтарь, как и сказал Люциус, и окропила своей кровью. Капля за каплей стекая с ладони, сжатой в кулак, кровь впитывалась в чешую и камень с неприятным слуху шипением. Я зажмурилась, вспоминая издёвки мелкого засранца, которые ужасно раздражали, а теперь их так сильно не хватало.

— Вернись ко мне! Если небеса отказываются принимать тебя, вернись ко мне! Неужели всё может так закончиться? Я нуждаюсь в тебе! Разве ты не видишь? Говорят, что там, на небесах, ушедшие видят нас и наши страдания. Так почему ты не можешь вернуться ко мне?

— Необязательно так орать! У драконов слишком чувствительный слух.

Я вздрогнула, широко распахнула глаза и посмотрела по сторонам. Нет… Послышалось. Моего дракона не было рядом. Это всё бред, мои мечты — не более.

— Ты даже думать продолжаешь слишком громко!

— Это всё иллюзия…

— Правда? А вот это?

Маленький обсидиановый дракон появился на алтаре, на том самом месте, где совсем недавно находилась его чешуя. Он ткнул мордой в мою руку, заставляя разжать кулак и лизнул ладонь. Рана почти мгновенно затянулась и перестала болеть. Слюна дракона и правда творила чудеса. Но как? Это ведь всего лишь видение? Тогда и заживление раны должно быть почудилось.

— И теперь считаешь всё просто сном? Вообще-то я заждался, когда ты уже явишься. Теперь бы хорошенько размяться.

Глядя на дракона, я всё ещё не верила собственным глазам. Великий погиб… Я точно видела это. Тогда как он теперь оказался здесь?

— Как и ожидалось от простого человечишки — до тебя слишком долго доходит… Частица моего духа всегда оставалась в тебе. Вернуть себе физическое обличие я мог, только когда ты ступишь на мою территорию — в пещеру Великого — и окропишь мою чешую на священном алтаре своей кровью.

— Значит… Ты знал с самого начала, что выживешь. А Люциус? Он тоже знал, но ничего мне не сказал?

— Если бы он сказал, то в то же мгновение стал бы евнухом… У него оставалось не так много вариантов. Я ведь сказал тебе, что за дождём следует радуга. Ты не увидела радугу, сама должна была догадаться, что с моей смертью что-то не так. Получится ли всё наверняка, я не был уверен, но не попробовать не мог. Потеря кого-то слишком значимого твоему сердцу взрастила в нём сильнейшую боль и пробудила ярость, желание отомстить. Только это помогло артефактам слиться в единое целое и наделило тебя Великой силой. Знай ты, что есть шансы вернуть меня к жизни — всё могло закончиться не так радостно, как сейчас.

Великий взлетел, но тут же распластался на земле, ворча, что крылья пока ещё слишком слабые и неокрепшие, на таких далеко не улетишь.

— Ах ты, гад чешуйчатый! — взревела я. — Ну погоди! Я поймаю тебя и заставлю ответить за этот обман! Ты просто невыносимый!

Я рванула следом за Чешуйкой, а он побежал, улепётывая от меня со всех лап.

— Нападение на наставника — серьёзное преступление! Ты не посмеешь! Остановись, девчонка, и не смей меня запугивать.

Нагнав дракончика, я подхватила его и прижала к груди как домашнего питомца. Заливаясь слезами, я медленно осела вместе с драконом на нагретые солнцем камни, не переставая прижимать его к себе. Слёзы лились из глаз в несколько ручьёв, а с губ слетало нечленораздельное мычание.

— Ты жив! Небеса смилостивились и вернули тебя мне. Чешуйка, миленький, больше не смей оставлять меня. Потерять тебя — всё равно, что лишиться собственного сердца. Ты стал для меня братом, наставником, вторым отцом. Половина моей души.

— Д-да выпусти ты меня уже!

Пыхтя, дракон выбрался из моих объятий, несколько раз чихнул, но я заметила блестевшие в его глазах слёзы: он тоже был рад нашему воссоединению.

— Сколько можно заливать меня слезами и соплями? Вот вырасту и будешь опасаться даже близко ко мне подойти!.. У-у!

— Неа… Такого не будет, наставник. Не дождёшься! Расти себе на здоровье. Расти сколько угодно, только не смей больше так сильно пугать меня,