Двор Ледяных Сердец - Элис Нокс

– О, превосходно! – Лорд Фаэрон откинул голову, смеясь громко, заразительно. – Вино льётся рекой, женщины прекрасны, Охота впереди! Что ещё нужно для счастья?

Он наклонился ближе, оперся рукой о стол – тяжело, неуклюже, бокал качнулся, вино плеснулось.

Голос стал тише, заговорщическим, но всё ещё достаточно громким.

– Говорят, вы уже выбрали, за кем охотиться, – он подмигнул, взгляд скользнул на меня – быстро, оценивающе, вернулся к Морфросту. – Смелый выбор, Ваше Величество. Смертная… это… необычно. Экзотично!

Под столом пальцы Морфроста шевельнулись – слегка, надавили сильнее, испытывая.

Я сжала бёдра крепче, до боли, мышцы затряслись.

Морфрост усмехнулся – холодно, вежливо.

– Необычное не значит плохое, – ответил он ровно.

Лорд Фаэрон рассмеялся снова – громко, от души.

– Точно! Разнообразие – приправа жизни! – Он выпрямился, покачнулся, отпил из бокала. – Ну, не буду мешать! Увидимся вечером! Удачной охоты, Ваше Величество!

Он поклонился – неуклюже, развернулся, пошёл прочь.

Я выдохнула – дрожаще, облегчённо.

Ушёл. Не заметил.

Но рука Морфроста не ушла.

Пальцы начали двигаться – размеренно, поглаживая кожу сквозь ткань, кружили, надавливали, массировали внутреннюю сторону бедра там, где застряли.

– Морфрост… – прошептала я отчаянно, умоляюще. – Хватит. Пожалуйста.

– Расслабь ноги, – прошептал он в ответ, не глядя на меня. – Ты только привлекаешь внимание. Все видят, как ты напряжена. Как дрожишь.

– Нет, – выдохнула я, и бёдра сжались ещё сильнее, если это было возможно.

Мышцы горели. Дрожали. Начали уставать, слабеть.

Он вздохнул – тихо, терпеливо, почти с нежностью.

– Элиза, я могу сидеть так весь день. Моя рука не устанет. Холод не чувствует усталости. А вот твои ноги… – Пауза, пальцы надавили чуть сильнее. – Уже дрожат. Сколько ты продержишься? Пять минут? Десять? Час?

Проклятый… наглый… бесстыжий…

Пальцы продолжили поглаживать – размеренно, кругами, и каждое прикосновение, даже сквозь ткань, отзывалось разрядом, что бежал выше, к тому месту, что пульсировало, требовало, умоляло.

– Леди Элли!

Голос слева – женский, звонкий, любопытный, дружелюбный.

Я обернулась – резко, сердце заколотилось, дыхание сбилось.

Фейри сидела через двоих от нас – девушка в голубом платье, с длинными серебряными волосами, что переливались на солнце, падали волнами до талии. Улыбалась – широко, искренне, глаза блестели.

– Простите, не хотела прерывать, – сказала она мягко, наклоняясь ближе, голос был мелодичным. – Просто хотела сказать… ваше платье такое прекрасное! Кто его создал? Это работа Мастера Энлариона?

Я моргнула, не ожидая вопроса, пытаясь сфокусироваться сквозь туман, что застилал разум.

– Я… не знаю, – ответила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно, не дрожал, не выдавал. – Мне его… подготовили слуги.

Рука Морфроста под столом шевельнулась – пальцы надавили сильнее, раздвигающе, испытывающе.

Мышцы бёдер дрогнули – уставшие, ослабевшие, еле держались.

– О, как чудесно! – Девушка всплеснула руками, голос зазвенел восторженно. – Оно вам так идёт! Белое! Идеально для Обряда!

Она наклонилась ещё ближе, локоть оперся о стол, подбородок лёг на ладонь. Голос стал тише, доверительнее, интимнее.

– Вы впервые участвуете в Охоте? Должно быть, так волнительно! Но не переживайте, это захватывающе! Бег по лесу, адреналин, страх, возбуждение, а потом… – Она закатила глаза мечтательно, выдохнула. – Когда тебя ловят… это просто невероятно! Лучшее ощущение в мире!

Под столом пальцы Морфроста надавили сильнее. Мышцы дрогнули – предательски, ослабли на миллиметр.

Его пальцы воспользовались – мгновенно, протиснулись чуть выше, к внутренней стороне бедра, где кожа была тоньше, чувствительнее.

Разряд ударил – острый, жгучий, я задохнулась, прикусила губу, заставляя себя не застонать, не показать.

Я кивнула девушке – механически, пытаясь сосредоточиться на её словах, не на пальцах Морфроста, что неспешно, неумолимо раздвигали мои ослабевшие бёдра, продвигались выше, к цели.

– …правда ведь? – голос девушки вернул меня в реальность.

– Прошу прощения, что? – выдохнула я, моргая, пытаясь сфокусироваться.

Она рассмеялась – мелодично, звонко.

– Я спрашивала, вы ведь рады, что Его Величество выбрал вас? – Она кивнула на Морфроста, глаза блеснули. – Это такая честь! Столько девушек мечтают… завидуют вам, наверное!

Пальцы Морфроста скользнули ещё выше. Холодные. Уверенные. Точно знающие, куда идут.

Я сжала край скамьи другой рукой – до боли, до онемения пальцев, ногти впились в дерево.

– Леди Сиэлла, – голос Морфроста прервал её, ровный, холодный, вежливо-отстранённый. – Не хотите ли присоединиться к танцующим? Музыка прекрасная. Вижу, лорд Дарен смотрит на вас уже пять минут.

Девушка покраснела – смущённо, виновато, взгляд метнулся к танцующим.

– О! Правда? – Она вскочила, поклонилась торопливо. – Прошу прощения, не хотела мешать! Приятного вам дня!

Убежала – быстро, платье шуршало, волосы развевались, растворилась в толпе.

Тишина.

Его рука под столом скользнула выше – без препятствий теперь, мои бёдра больше не держали, мышцы устали, ослабли, сдались.

Пальцы поднялись к внутренней стороне бедра – там, где пульсировала его метка, где кожа была чувствительной, горячей.

– Сдалась, – прошептал он, и в голосе прозвучало торжество, удовлетворение. – Знал, что сдашься.

– Морфрост… – выдохнула я отчаянно, умоляюще, но голос дрожал, ломался.

Он повернулся ко мне – неспешно, посмотрел прямо в глаза.

В его взгляде плясало что-то тёмное, хищное, голодное, возбуждённое.

– Знаешь, что происходит с упрямыми девочками? – спросил он тихо, и голос стал бархатным, опасным, обещающим.

– Что? – выдохнула я, не отводя взгляд, не в силах оторваться.

– Их ломают, – прошептал он, наклоняясь ближе, дыхание коснулось моих губ – холодное, обжигающее. – Медленно. Тщательно. Терпеливо. Пока они не умоляют. Пока не просят сами.

Пальцы под столом надавили – резко, сильно, скользнули выше, к краю.

Мышцы бёдер дрогнули – окончательно сдались, разошлись, открылись.

Проиграла.

– Попробуй, – бросила я вызов, встречая его взгляд, голос дрожал, но был твёрдым.

Он усмехнулся – размеренно, хищно, победно.

– О, я попробую, – пообещал он, и пальцы скользнули под ткань. – Прямо сейчас.

И коснулись.

Там.

Холодные. Уверенные. Точно знающие, куда прикасаться.

Разряд взорвался – острый, ослепляющий, я задохнулась, дёрнулась, но его вторая рука мгновенно легла на стол поверх моей – крепко, властно, не давая сорваться.

– Тихо, – прошептал он, и губы почти не двигались. – Сиди. Смотри вперёд. Улыбайся.

Пальцы начали двигаться – медленно, кругами, надавливая точно туда, где нужно, где каждое прикосновение отзывалось волной жара.

Мир поплыл, звуки стали приглушёнными.

Я видела фейри напротив – они разговаривали, пили, смеялись. Но атмосфера менялась.

Пары начали целоваться – прямо за столами, открыто, жадно. Руки скользили по телам, не стесняясь. Один фейри притянул свою партнёршу на колени – она запрокинула голову, засмеялась, он зарылся лицом в её шею, кусал, она постанывала.

Другая пара танцевала – но это был не танец. Он прижимал её к себе сзади, руки скользили по животу, выше, к груди. Она подалась назад,