Мошенник - Эль Кеннеди

Застонав, я переворачиваю Кейси на бок и отстраняюсь. Достаточно далеко, чтобы наши тела не соприкасались, пока я целую ее в шею. Потому что, если бы она позволила мне, я бы трахнул ее прямо здесь, и это было бы потрясающе. А еще это был бы самый быстрый способ разрушить все, что у нас могло быть.

-Не торопись так, - говорю я, когда ее лицо вытягивается. - У нас есть время.

Это не то, что она хочет услышать. Я знаю, даже когда она наклоняет голову, чтобы поцеловать меня в ответ, ее мягкие руки перебирают мои волосы, что она задается вопросом, не сделала ли она что-то не так. Конечно, она этого не сделала, и я хотел бы объяснить это так, чтобы она поняла.

Что единственный человек, который обязательно все испортит, - это я.

ГЛАВА 6

КЕЙСИ

FДРУЖЕСКИЕ УЖИНЫ В МОЕМ ДОМЕ НЕ ПОДЛЕЖАТ ОБСУЖДЕНИЮ. Включая ЭКЕНДЫ, без исключений. Если Слоан или мне нужно пропустить ужин, для этого потребуется письменное эссе и презентация PowerPoint, в которой будут указаны все причины, по которым мы должны быть освобождены. Ладно, не совсем, но в значительной степени. Папа очень серьезно относится к этой традиции.

Я все еще под кайфом от свидания с Фенном, когда помогаю Слоан накрывать на стол. Папа возится на кухне, внося последние штрихи в то блюдо, которое он планирует предложить нам сегодня вечером. Правда в том, что наш отец ужасный повар. Мы все это знаем. Но он настаивает на том, чтобы сделать это. Слоан думает, что он пытается играть обе роли: сурового кормильца и заботливого родителя, но ведение домашнего хозяйства никогда не было его сильной стороной.

-Почему ты так улыбаешься?

Я поднимаю глаза и натыкаюсь на подозрительный взгляд сестры. “ О. Я даже не осознавала, что это так.

Она расслабляется. “Извинения приняты”.

Раздается взрыв смеха. “ Я не извиняюсь за улыбку! Люди улыбаются, Слоан. Смирись с этим.

Я заканчиваю раскладывать салфетки и несусь на кухню за стаканами. Несколько минут спустя мы втроем сидим за обеденным столом. Бо и Пенни сидят рядом с папиным креслом, умоляя с несчастными лицами, пока он накладывает Слоан огромную порцию лазаньи.

Ее возмущает размер порции. “Папа, ” протестует она, - у меня в понедельник встреча по легкой атлетике. Ты пытаешься убить меня углеводами?”

-Я думал, что загрузка углеводов - законная стратегия, которую бегуны используют перед забегом. Он бросает на нее непонимающий взгляд. “Разве не это ты говорил на днях?”

-Да, но я не имела в виду, что хочу, чтобы ты подала мне половину лазаньи. Она разрезает огромный кусок пополам, втыкает вилку в середину и кладет второй кусок мне на тарелку.

Я хихикаю. - Спасибо.

Пока мы едим, папа засыпает нас вопросами, большинство из которых адресованы Слоан. И по тому, как она продолжает морщиться и стонать, я знаю, что она сожалеет о важном разговоре, который у нее был с ним на прошлой неделе, когда она спросила, не убьет ли его расспросы о ее жизни вместо того, чтобы всегда считать, что у нее все в порядке. Похоже, это обернулось для нее неприятными последствиями — Слоан известна своей скрытностью, так что я знаю, что все эти расспросы убивают ее. Хотя я не так уж сильно переживаю за нее. Добро пожаловать в мою жизнь. Папа постоянно допрашивает меня по какому-то поводу.

Я сдерживаю смех, когда он начинает расспрашивать ее об Арджи. “Мистер Шоу хорошо к тебе относится?”

“О Боже мой. Нет. Мы говорим не о моей личной жизни”. Слоан запихивает в рот кусочек лазаньи и пережевывает очень медленно, чтобы не произнести лишних слов.

Папа сдается и обращает свое внимание на меня, спрашивая, как прошел мой день. “Мистер Бишоп заходил погулять с собаками?” он подсказывает.

Похоже, он так же взволнован тем, что я провожу время с Фенном, как и тем, что он думает о Слоан и Арджи. Но папа больше не возражает против моей дружбы с Фенном. Он держит свое неодобрение при себе, потому что знает, как много значит для меня время, проведенное с Фенном.

Если бы не дружба Фенна, я могла бы до сих пор сидеть взаперти в своей комнате, вспоминая ночь, когда моя машина упала в озеро. Погрязая в жалости к себе. Просыпаюсь по нескольку раз за ночь от леденящих душу кошмаров. Да, кошмары все еще приходят, но не так часто, как раньше. И в эти дни, когда меня будят, я звоню Фенну, и он утешает меня. Он сказал мне, что не имеет значения, какое сейчас время дня или ночи. Если он мне понадобится, позови его.

Тем не менее, я знаю, что папе не нравится эта идея. Даже до аварии он всегда считал меня хрупкой. Я была ребенком, которому требовалась дополнительная защита. Слоан, тем временем, была опорой. Неунывающая. Я не ревную к своей сестре, никогда не ревновала, но не могу отрицать, что иногда чувствую обиду. Не обязательно по отношению к ней, но потому что я устала от того, что папа ведет себя так, будто я не такая сильная, как она. Не такая жесткая.

Я могу быть жесткой, когда нужно. Я пережила ту ночь, не так ли?

“Кейс?” - подсказывает он.

“О да. Он так и сделал. Мы прогулялись к озеру. Это было мило.”

Более чем приятный. Я все еще чувствую его вкус на своих губах.

Я чувствую, как вспыхивают мои щеки, и меняю тему, прежде чем румянец успевает заиграться. “ Я забыла спросить тебя — может Лукас прийти и посмотреть фильм сегодня вечером? Он прислал сообщение прямо перед тем, как мы сели за стол.

Папа берет свой стакан с водой и делает глоток. Затем кивает. “ Да. Это прекрасно. Лукасу всегда рады. Он бросает взгляд на Слоан. - Я не видел Сайласа на этой неделе.

“Он занят плаванием. Я занята легкой атлетикой. Мы не соединились”.

Я хорошо знаю свою сестру, и в этом уклончивом ответе есть что-то странное. Я просто не уверен, что именно. Я вспоминаю недавние разговоры с Фенном и пытаюсь вспомнить, упоминал ли он что-нибудь о возможной размолвке между моей сестрой и Сайласом Хейзелтоном, ее лучшим другом в