Их лучшая игра - Мария Хайт

напитки, шутил и улыбался. Однажды он прошел мимо Киры, и она ощутила стойкий аромат приятного парфюма, смешанный с терпким запахом пота. Манящее сочетание дополняло образ Дэми, делая его еще более желанным. Снова горящие глаза дам, снова их руки, тянущиеся к мужским бедрам. Теперь Кира поняла, что тот парень за столом говорил правду. Какая музыка, какие выступления? Многие из них хотели именно Дэми и тот свет, что он источал.

По зову уборщицы Дэви Кира собралась уходить на кухню, когда основное шоу закончилось и гости начали скандировать выдуманное имя Даниила.

Тот порхнул на сцену, следом за ним взбежала по лестнице невысокая гитаристка. Барабан уже сидел на месте, набивая палочками ритм. Громыхнула гитара, приятный сердцу Киры звук разлился по залу, а потом Даниил запел.

Грудной низкий голос, звучащий немного в нос, но при этом разбивающий своей палитрой пространство, остановил Киру. Она обернулась, забыв, что не дошла до коридора персонала и что ее застывшую фигуру с потерянным взглядом могут увидеть другие гости. Дэми обнимал микрофон, а если бы мог, то и любовью с ним бы занялся. Сейчас они были только вдвоем. И это зрелище завораживало. То, как он владел своим телом и голосом, окатило Киру леденящей волной. Ей вдруг захотелось стать частью их группы, прикоснуться к мелодии и ее создателям. Она никогда не относилась к гитаре всерьез, да и, по меркам музыкантов, играла из рук вон плохо. Правда, в маленьком городишке этого никто не замечал. Сейчас же она ощутила непреодолимую тягу вернуться к инструменту и стать лучше.

Не слыша голоса в наушнике, не видя озадаченных взглядов некоторых гостей, она стояла, раскрыв от восторга рот. А пришла в себя, только когда сам Дэми обернулся. И на секунду Кира снова увидела Даниила из аудитории.

– Ох и заждалась я тебя, – покачала головой Дэви, вытирая руки полотенцем. – Но я могу тебя понять. Небось засмотрелась на выступление.

И тут до Киры дошло, что не она одна околдована этим местом, что другие парни и девушки в свой первый раз поймали схожие эмоции.

– Харизма и подача – страшная сила, – продолжала Дэви. – Ничего, со временем ты привыкнешь, особенно когда узнаешь его получше.

– Ты про Дэми? – задала глупый вопрос Кира, но язык просто опередил ее мысли.

– А про кого же еще? Нет, концерты тут шикарные, но Дэми выступает даже вне сцены. В общем, я тут закончила, могу подменить тебя в зале, если хочешь сегодня вернуться домой пораньше. Первый день всегда самый тяжелый.

Кира была тронута заботой и гадала, как будет правильнее поступить, чтобы расположить к себе Дэви.

– Знаешь, я не устала, но если ты составишь мне компанию в зале, я буду благодарна. Кажется, я тут нарвалась на нехорошего типа, но мне помог другой гость.

– О как! Бывает. Да, повезло тебе. Ну ничего. Будем вдвоем, и нас не тронут, гарантированно. Ты, кстати, Мэл не видела? Она опоздала, но затем куда-то пропала. А, блин, ты, наверное, еще плохо всех знаешь… Ладно, проехали.

Дэви оказалась очень приятной девушкой и, к слову, довольно болтливой. Но в конкретной ситуации Киру это не напрягало, а даже, наоборот – забавляло. Дэви рассказывала о клубе интересно, с задором и шутками.

После вечера они вместе убирали столики и пылесосили ковры, тогда-то Кира и узнала, что у Дэви никого нет. Она выходец из детдома. Отец и мать любили экстремальный спорт и ушли из жизни очень рано. Одна бабушка осталась в доме престарелых, второй уже не было в живых. Оба деда давно не жили со своими женами, поэтому где они, никто не знал.

– Не нужно меня жалеть, ладно. У меня все хорошо, – сказала Дэви, завершив свой рассказ. – Как только я заработаю здесь достаточно, то уйду. Заживу своей жизнью.

Девушка поправила выглянувшую из бюстгальтера грудь и хихикнула, заметив взгляд Киры.

– Давняя проблема: мне сложно найти лифчик по размеру.

Кира кивнула, хотя со своей двойкой проблему Дэви ей было сложно понять.

– Знаешь, иногда тут можно заработать больше… – Дэви вдруг осеклась. – А вообще забудь, это я так…

Кира не поняла, что та имела в виду, но интонация Дэви ее встревожила, однако допытываться девушка все-таки не стала.

Возвращаясь в комнаты уборщиц, Кира услышала чьи-то голоса. Пока Дэви проверяла по камерам, все ли девочки разошлись, Кира свернула в коридор. Дверь в гримерную была открыта, а значит, Натали задерживалась. Решив попрощаться, Кира осторожно заглянула внутрь и застыла. За стойками с одеждой мелькали обнаженные тела. Даниил тяжело дышал, придерживая бледные ягодицы Натали. Он что-то шептал ей на ухо, а та лишь глухо постанывала в ворох одежды, в который упиралась лицом.

– Тут не на что смотреть, – шепнула подошедшая сзади Дэви. – Иногда он так сбрасывает напряжение.

Она увлекла за собой окаменевшую Киру. Той доводилось видеть откровенное видео, доводилось смотреть на постельные сцены в кино, но вот чтобы так, вживую… И было что-то еще, Кира ощутила неприятное сочетание чувств: тревогу, смешанную с разочарованием. Словно с неба спустился ангел и разразился матом.

– Ты на какую остановку пойдешь? – спросила Дэви, натягивая джинсы.

– А… на… слушай, я не помню, как она называется. Но там еще такой стенд яркий на углу и, кажется, цветочный магазин.

Девушка на мгновение задумалась.

– Ага, поняла. Я пойду с тобой, мне туда же.

Уже на улице, вытащив сигарету из пачки, Дэви протянула руку Кире:

– Меня вообще Даша зовут, приятно познакомиться.

Глава 7

До самого дома Кира не могла выкинуть из головы эпизод в гримерке. Откровенность и естественность момента пугали ее и в то же время будоражили. Будучи девственницей, Кира боялась близости и одновременно желала ее. Так много фильмов, снятых на эту тему, так много счастливых женщин в них… Школьная подруга Киры как-то сказала, что никакой магии нет, и секс лишь неприятный эпизод, который подавляющему большинству женщин приходится терпеть. Нет бабочек и блаженства, есть только боль и пара стыдливых минут после симуляции. Мало тех, кому секс доставляет удовольствие. Простая биология. А любовные романы и кино – хитрые обманщики, затаскивающие девушек в ловушку отношений.

Разумеется, Кира думала иначе. Она видела в сексе любовь, момент единения, пик близости и понимания. Ей не хотелось верить, что после страсти останется лишь пятно на простыне и жжение между бедер. Но то,