Девушки бури и тени - Наташа Нган

Майна – мои крылья.

– Мы были рядом, когда нуждались друг в друге больше всего, – осторожно говорю я Кетаи. – И мы будем дальше друг друга поддерживать.

– Верно, – его глаза сверкают, и он указывает на кинжал. – Как ты, возможно, почувствовала, на лезвие нанесён слой дао. Магия реагирует только на твоё прикосновение и гарантирует, что каждый удар будет точным и сильным. Хиро и Майна приказано поддерживать чары активными, – он лезет в карман пальто и вытаскивает переплетённый рулон бумаги. – Последний подарок. Возможно, самый ценный из всех.

Я хмуро смотрю на свиток. Затем сердце подпрыгивает, я почти вздрагиваю, когда всё понимаю.

Я со вздохом выхватываю свиток у Кетаи. Он раскатисто смеётся и встаёт:

– Дам вам двоим возможность заново познакомиться наедине.

После нескольких месяцев ожидания у меня не хватает терпения медлить. Я вскрываю письмо в такой спешке, что чуть не рву его.

Моя дорогая, родная Леи,

Мне потребовалось более 20 попыток и 2 часа, чтобы написать это письмо. Можешь себе представить, насколько это разозлило Тянь. Мне пришлось выгнать её из комнаты, чтобы спокойно справиться с задачей. Мне жаль того, кому она ушла жаловаться на меня.

Наверное, истинная причина, почему так трудно писать это письмо, заключается в том, что я просто не знаю, как выразить словами, как я горжусь тобой. Своей храброй, отважной дочерью. Тем, что ты сделала. Невероятным подвигом, который ты совершила.

Я не буду тебе лгать. Нелегко слушать рассказы лорда Кетаи и других, кто знал, что тебе пришлось пережить во дворце. Но мы с Тянь постарались его выслушать. Я попросил их рассказать нам всё, чтобы знать, что именно тебе пришлось выстрадать и благодаря чему ты стала той сильной и самоотверженной девушкой, которую они называют Лунной Избранницей.

Тебе известно, что тебя так называют? Мы с мамой всегда знали, что ты особенная. Но для нас это не имело никакого отношения ни к богам, ни к удаче, ни к твоим глазам. Всё дело в твоей душе, любовь моя. Я знал это с первого момента, когда взял тебя на руки, с того момента, когда твоя маленькая ручка обхватила кончик моего носа, когда я поднёс тебя к себе для поцелуя. Тогда я почувствовал твою душу. Она была светлой и чистой и горела так ярко, как я ни у кого не припоминал раньше. Ты ослепила меня в хорошем смысле, моя дорогая, — любовью. Я так горжусь тобой, Леи, что готов лопнуть.

Лорд Кетаи посвятил нас в свои планы, где важное место принадлежит тебе и другим. Опять же, не могу сказать, что такое было легко слышать. Но я не буду говорить тебе, что ты не должна этого делать. Я не буду советовать тебе отказываться, не подвергать себя подобной опасности, как бы мне этого ни хотелось. Я не буду рассказывать тебе ничего такого, потому что знаю, что ты не будешь меня слушать и не заслуживаешь этого слышать после всего, за что ты боролась.

Я также понимаю, что ты всё равно пойдёшь напролом и поступишь по-своему. Ты столь же упряма, как и твоя мать, моя дорогая. И, как и она, ты так же храбра, сильна, заботлива и полна огня. Я верю, что ты знаешь, чего хочешь. Если ты должна это сделать, то делай – и пусть у тебя всё получится. Не сомневайся в себе ни на секунду. Возможно, ты начинала со скромности, но доказала всем, на что способна молодая девушка из крошечной деревни в Сяньцзо. Зажги огонь и никому не позволяй его тушить. Знай, что я поддерживаю тебя отсюда. Тянь тоже. Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы поддержать твоё дело — наше дело.

Лорд Кетаи обещает, что ты вернёшься во дворец примерно через 2 месяца, как только выполните свою задачу. Я уже считаю дни. А пока гори ярко, моя храбрая дочь.

Люблю, сейчас и всегда,

Твой отец

У костра раздаётся смех, но я ощущаю себя в другом мире. Я снова перечитываю письмо, но вскоре глаза становятся слишком влажными, бумага дрожит в трясущихся пальцах, слова расплываются, поэтому вместо этого я прижимаю его к сердцу. По щекам текут слёзы. Я дышу медленно и глубоко, чувствуя, как слова отца наполняют меня силой, всепоглощающим приливом надежды и печали, счастья и любви.

– Сейчас и всегда, – хрипло шепчу я, эти слова звучат как обещание.

В последний раз я видела отца на Лунном Балу. Тянь, отец и я прижались друг к другу и плакали, прежде чем стражники оторвали нас друг от друга. Самое короткое воссоединение после того, как мечтаешь об этом месяцами.

Новые взрывы смеха возвращают меня к реальности. Я аккуратно складываю письмо, кладу маленький квадратик в нагрудный карман рубашки. Затем, шмыгнув носом, я протираю глаза, пытаясь успокоиться. Нитта с доброй улыбкой протягивает мне бутылку сливового вина. Жидкость обжигает. Она сливается с теплом, которым наполнили меня слова отца, и внутри начинает шевелиться что-то горячее и яростное.

Гори ярко, моя храбрая дочь.

Я взглядом окидываю собравшихся. Бо прав, мы странная смесь. Но Кетаи Ханно, кажется, так уверен, что мы как раз те, кто нужен делу. Уже два раза в жизни я создавала семьи не с теми, кого, возможно, другие никогда бы не выбрали — один раз с отцом и Тянь, а затем в королевском Сокрытом Дворце с другими Бумажными Девушками. Я знаю, что иногда с самыми неожиданными личностями можно создать самые прочные узы.

Как раз в этот момент Майна и Хиро возвращаются с улицы. Майна направляется прямо ко мне, сбрасывает пальто и встряхивает длинными волосами, в которых застряли хлопья снега.

– Пожалуйста, скажи, что ещё осталось еды, – устало вздыхает она, потирая руки перед огнём. – Всё время, пока мы творили дао, я беспокоилась, что Нитта и Бо уже всё съели.

– Бо пытался, – отвечаю я. – Но Нитта была настолько добра, что оставила немного для тебя и Хиро. Вот.

Я протягиваю ей банановый лист с жареной козлятиной, ещё восхитительно ароматной. Майна с благодарностью берёт его и бросает взгляд туда, где её отец увлечён беседой с Цаэнем. Они вдвоём сидят боком к огню, склонив головы друг к другу. Она быстро наклоняется,