Когда родилась Луна - Сара А. Паркер

― Ты сообщил остальным об этом решении?

Он качает головой.

Конечно, нет.

Они с Вейей сделаны из одного камня. Я почти уверен, что они будут тихо танцевать вокруг друг друга целую вечность.

― А если ты умрешь там, будешь ли ты о чем-нибудь сожалеть?

― Возможно. ― Он пожимает плечами. ― Но я буду уже мертв.

Точно.

Я вздыхаю, снова потирая лицо. Я был озадачен размером его седельных сумок. Теперь все стало гораздо понятнее. Отправляясь в Гондраг, нужно быть готовым.

Значит, он планировал это уже давно.

На мою грудь наваливается тяжесть, и я опускаю голову, а затем киваю и отталкиваюсь от стены.

― Я отвезу тебя туда и высажу возле хижины вылупления, ― говорю я, чувствуя на себе его пристальный взгляд, пока иду к деревне. ― Меньшее, что я могу сделать, поскольку, возможно, это последний раз, когда я вижу твою жалкую задницу.

ГЛАВА 62

Завывает ветер, от которого немеет кончик моего носа.

Восемь Аврор сменили друг друга, пока я спала под крылом Зехи или прижималась к обожженным солнцем валунам, делая все возможное, чтобы избежать цивилизации. Это было приятно, пока солнце не потеряло свою силу, а Сумрак не поглотил нас целиком со своим снегом и бесконечным пронизывающим ветром.

Я уже тоскую по дому.

Уверена, что Зехи чувствует то же самое, забившись в незнакомую нору, которую он почти расплавил своим огнем, прежде чем укрыться в ней. Пытаясь сохранить тепло до моего возвращения.

Еще один резкий порыв ветра, и массивный колк, тянущий повозку Ноив, вздрагивает всем телом, до самого своего толстого пушистого зада, хотя и продолжает неторопливо шагать по едва заметной Тропе Деев, выпуская белые клубы пара, которые путаются в его изогнутых рогах.

Я наклоняю голову и смотрю на отвесный обрыв слева от нас, внизу все скрыто туманом, создающим ложное чувство безопасности.

Очень ложное.

Я путешествовала по этой части стены без тумана. Мы так высоко, что падение кажется бесконечным. Словно падаешь в бледное безлунное небо.

Очередной порыв ветра забрасывает меня снегом, и вся повозка подпрыгивает прямо навстречу не менее жесткому падению на другой стороне Тропы Деев. Мое сердце подпрыгивает вместе с ней, а рука вырывается, чтобы сжать борт телеги до белых костяшек. Не знаю зачем, ведь если эта штука сорвется, нам всем крышка. И повозке тоже.

Я прочищаю горло, отвлекаясь на то, чтобы смахнуть немного снега, который собрался у меня на коленях.

― Это было плохо.

Рядом со мной хихикает Ноив ― маниакальный смех старой карги, которая проделывала это столько раз, что явно считает себя неуязвимой. Я очень на это надеюсь.

Я намерена умереть, совершая что-то блестящее и героическое. А не в свободном падении навстречу своей гибели.

― У тебя мало практики, ― говорит Ноив голосом, хриплым от дыма, который она вдыхала на протяжении всех этих фаз. ― Раньше от таких ударов у тебя перья не выпадали.

Я искоса смотрю на фейри ― невысокую, коренастую женщину, которой, должно быть, больше тысячи фаз, раз она заслужила такую копну седых волос, которую собрала на макушке. Не то чтобы я когда-либо спрашивала о ее возрасте.

Это кажется невежливым.

― Как тебе не холодно? ― спрашиваю я, разглядывая ее простую серую тунику и штаны, украшенные лишь пушистым лоскутным поясом, который завязывается на талии и свисает до пола, сделанным из шкур ее любимых зверей прошлых времен.

Так она мне однажды сказала.

Она вопросительно приподнимает бровь в мою сторону, поводья свободно болтаются в ее обнаженных руках.

― Я никогда не видела тебя в плаще, ― продолжаю я. ― Независимо от погоды. Как ты до сих пор не замерзла до смерти ― ума не приложу.

Она прищелкивает языком.

― Тяжело жить к востоку от Тропы Деев, моя дорогая. Особенно в такие времена, как сейчас. Ты не хуже меня знаешь, что это горячая точка для ренегатов и тех, кому не хватает нескольких яиц в кладке. Холод ― это просто мягкая подушка по сравнению с тем дерьмом, которое я видела.

Я в этом не сомневаюсь, и мне самой не особенно нравится туда ездить. Но, прилетев в вольер Гора, я бы публично объявила о своем прибытии моему не слишком любимому брату. Воспользоваться одним из старых заброшенных вольеров на востоке всегда было для меня самым безопасным вариантом, поскольку я скорее рискну упасть с этой высоты, чем столкнусь с Кадоком.

По крайней мере, до тех пор, пока мне наконец не представится возможность встретиться с ним в боевом кольце и отрубить ему голову.

Откуда-то впереди доносится звон, пробивающийся сквозь шум ветра. Ноив достает из отсека у ног свой собственный ручной колокольчик и звонит в него, сообщая тем, кто ждет, чтобы выйти на узкую Тропу, что она сейчас занята. И что им нужно подождать, пока мы пройдем, прежде чем они смогут двигаться по ней.

Я плотнее закутываюсь в свой плащ с меховой подкладкой.

― А я-то думала, что в это время на Тропе тихо.

― Часто и другие думают так же, ― говорит Ноив. ― Ты можешь перебраться назад, если боишься, что тебя увидят.

Я поворачиваюсь и поднимаю кожаный клапан, прикрывающий глубокий деревянный ящик, хмуро осматривая стаю гоггинов, которые с кудахтаньем клюют рассыпанные семена. Одна из них наклоняет свой пухлый пернатый зад, а затем окрашивает толстую подстилку в белый цвет.

Мерзко.

― Пожалуй, я рискну, ― бормочу я, опуская клапан, и от звонкого смеха Ноив не могу сохранить серьезное выражение лица. ― Ты ужасна.

― Ты скучала по мне.

― Да, ― признаю я, когда ветер проносится мимо нас с такой скоростью, что повозку снова качает. Колк вскидывает голову и фыркает в небо, вместо того чтобы отправить нас за край.

Вот в чем разница между колками Ноив, идущими по Тропе, и почти всеми остальными ― они действительно очарованные. Меньше шансов погибнуть. Стоят столько кровавого камня, сколько я могу запихнуть в ее очень глубокие карманы.

Неудивительно, что она превращает их в пояса.

― Давненько ты не украшала мою повозку, дорогая. Я уже начала думать, что ты меня бросила.

― Никогда. Просто я решила, что мне больше не нравится стена и большинство ее обитателей ― за исключением присутствующих, ― говорю я, мягко подталкивая ее плечом. ― Скармливать фейри драконам, потому что они тебя бесят, мне не по