Демонская кровь Маргариты - Ольга Александровна Ильина

повстречалась суккуба, а вместе с ней пришла страсть. Вымотала она душу бедному светлому, взяла сердце в свои ручки, вонзила в него острые коготочки, да бросила на землю, истекающее кровью, а душу с собой забрала, просто так, играючи, от скуки. И тогда в истерзанном светлом сердце поселилась лютая ненависть и тьма.

Маг перестал лечить и помогать людям, он искал способ отомстить жестокой суккубе. Много лет искал, почти жизнь себе сломал, и нашел, нашел способ. Права была Лиля — только светлая магия на такое способна, и именно она была тем единственным, что у мага осталось.

Суть процесса заключалась в трех составляющих: крови суккубы, крови того, на кого перейдет ее сила, и светлой магии, заключенной в особый кинжал. Этим кинжалом нужно было начертить на груди суккубы особый рисунок, смесь четырех рун: руна «Чернобог» — символ разрушения связей, «Треба» — руна жертвоприношения себя и своей силы, «Уд» — мужская руна любви, «Сила» — руна, дарующая могущество и превосходство.

— Вам следует вместо руны «Уд» использовать руну «Берегиня», но опять же, как вы напитаете кинжал светлой магией? — озадачился маг. — Не от девочки же вашей? Ее силы не хватит, даже если вы выпьете ее всю.

Ответ мы знали, но едва ли о нем стоило говорить темному.

— А что стало с той…

— Хотите знать? — внезапно жестко усмехнулся бывший светлый, достал из воздуха колокольчик и позвонил в него. Тут же на пороге появилась женщина — красивая суккуба, с обожанием и каким-то полубезумным благоговением смотрящая на своего…

Не знаю, кем он для нее был, но по тому, как она села у его ног и с подобострастием заглянула в глаза, я поняла, что для него она была рабынею, не больше, не меньше. Самое страшное, что ее, похоже, это устраивало. И Розу, кажется, тоже.

— Не смотрите на меня так, — резко сказала темная, едва мы вышли из жуткого дома к машине. — Вы видели ее взгляд? А теперь представьте на ее месте меня. А именно такой я была когда-то. Сидящей у ног, вымаливающей ласку рабыней, его рабыней. И не смейте меня судить!

— Да мы и не пытаемся, — заверила Лиля, но и для нее, и для меня, и даже для Розы, что бы она там ни говорила, эта картина мага, до сих пор упивающегося унижением бывшей возлюбленной, была отвратительна. Не знаю, заслуживает ли такой доли обидчик Розы, но я совершенно уверена, что не хочу для своей подруги такого пути и такого греха. Только вряд ли она позволит мне об этом сказать вслух.

— Надо выпить, — выразила мое желание Лиля, и мы побрели к летающей машине.

ГЛАВА 38 О том, как гуляют демоны

«Триор» мы нашли довольно быстро, да он и не прятался. Сиял, манил и завораживал огромной магической вывеской. Внутри было довольно мило, вообще очень, скажем так, по-человечески. Ничего супердемонского там не было, да и сами демоны не щеголяли иными ипостасями. Как опять же нам объяснил словоохотливый Дамир, показывать свою демонскую суть взрослый демон может только в бою, или с любимой женщиной. Это слишком интимно для них, словно оголиться прилюдно. Несовершеннолетним можно, им вообще многое позволяется и прощается, до определенных пределов, конечно. Во внешний мир таких не допускают лет до пятидесяти. Мы прикинули на глаз сколько же лет Дамиру, предположили, что не меньше ста, оказалось, ошиблись наполовину, причем в большую сторону. Вот такие они — эти демоны.

К середине вечера к нам неожиданно подкатили. Три перекачанных, явно пьяных демона. Вели они себя развязно, нагло, и вообще, не понравились сильно. Тем более что мы после встречи с темным хорошим настроением не блистали. Дамиру пришлось вывести бунтующую троицу и поговорить с недовольными. И пока он их учил, подвалила еще одна троица, такая же невменяемая.

— Да что это такое? — возмутилась слегка захмелевшая Лиля, нам с Розой пить почему-то не хотелось. — Вам здесь медом намазано, что ли?

Демоны на ее вопли не отреагировали и подсели за наши диваны, обрубив нам все пути к отступлению. А мы… мы озверели, и вообще, зря что ли целую неделю в магии тренировались? Короче, я подпалила костюм самому наглому, а тот взял и перекинулся. Я подпалила крылья. Ей богу, случайно вышло. Не хотела я, а тот обиделся, нет, сначала побежал в уборную, пожар тушить, а вот потом обиделся, но тут уже Дамир подоспел и отправился разбираться со второй несогласной троицей.

Третья, слава богу, не подваливала, зато Адриан подвалил. Роза скисла, я обрадовалась и покрутила головой, в надежде увидеть Джулиана, но, осознав, что он, в отличие от меня, свое слово держит, тоже скисла и решила напиться. Роза тоже решила — не, не напиться, закадрить какого-нибудь демона. И даже предприняла попытку. Адриан минут пять с любопытством наблюдал, как темная флиртует с парнем у стойки, потом осознал, что темная еще и немного суккуба, и поскакал спасать — не ее, себя от разбитого сердца и уязвленного самолюбия. И был скандал, и, кажется, шипастая пару раз ему по морде съездила, пока демон разъяренную девушку не скрутил, не перекинул через плечо и не поволок в неизвестном направлении. Больше мы с Лилей их не видали. А праздник продолжался.

Лиля наклюкалась, я, честно, тоже пыталась, но что-то в последний момент останавливало, словно сглазил кто. Я заподозрила Дамира, но тот от поклепа открестился. И так натурально это делал, что мне даже похорошело, но тут, думаю, Лилька виновата. Она напилась, а повело меня. Вот-вот, в прошлый раз меня во всех грехах обвиняли, а теперь я их обвинять и стыдить буду. Вот доживем до утра, и сразу начнем, а пока… Мы решили найти караоке, петь хотелось нещадно и желательно что-то русское народное. Дубинушку там или Иванушек про тучи.

«Тучи, тучи, тучи, а тучи как люди…» — орали мы во все горло, не найдя караоке, зато нашли стрипклуб. Решили зайти, заценить, так сказать, приобщиться к демонским вкусам. Вкусы оказались так себе. В итоге Лиле поплохело, и Дамир повел ее освежаться, я же осталась разглядывать пустой шест. Почему пустой? Потому что один ревнивый демон мне подобные развлечения запретил, а другой, исполнительный демон, желание шефа удовлетворил. Вот так я и сидела, грустила, на пустой шест смотрела, пока ко мне опять кто-то не подсел.

— О, подпаленный, — разулыбалась я, узрев знакомую рожу. Подпаленную и разбитую.

— Где