Подменная дочь - Лора Лей

Пили всю ночь…По итогу решили уточнить, что можно, про дела в особняке Лян, не показывая истинных чувств хозяину, наоборот, сблизившись, по возможности, для притупления бдительности врага… И выслушать саму Чен Юнь, конечно же.

* * *

Не хочу вспоминать этот хоррор…У меня богатое воображение, да и прошлая жизнь изобиловала информацией о человеческих пороках, так что многое из недосказанного отрешенной и все равно стыдящейся собственной откровенности Чен Юнь представить мне лично было нетрудно: избиения, наказания за «строптивость», психологическое давление, тяжелый труд (вышивала на все семейство), унижения (муженек с наложницей устраивали показательные оргии перед ней)…Все и не перечислишь…

«Девочка хлебнула полной ложкой…И боролась за себя, сколько могла…Одна, среди чужих и сильных, сумела выжить, заплатив страшную цену разочарованием, эмоциональным выгоранием, здоровьем…» — думала я, скрепя зубами и мечтая придушить всех в доме Лян:

— внешне благочестивого и внимательного премьера, знавшего все о своих домочадцах, но предпочитающего закрывать глаза на их деяния и вмешивающегося в конфликты лишь тогда, когда ситуация грозила его личному спокойствию или реноме;

— госпожу Фан, скрывающую за смиренностью и приверженностью правилам страх перед мужем, зависть к молодости и красоте невестки — за «заботой о её воспитании», боязнь оказаться ненужной сыну — за попустительством его неблаговидному поведению и сокрытием его проступков, стремление к власти — за удержанием около себя зависимой наложницы и помыканием бесправной снохой;

— наложницу Лули, пинающую слабых и пресмыкающуюся перед сильными, интриганку, жадную до богатства и трусливую для открытых действий (слава Богу, впрочем);

— и, конечно, бесталанного, избалованного плейбоя и, видимо, страдающего проблемами с потенцией, садиста Ляна-младшего, прячущего свои комплексы за грубостью, пьянством и издевательствами над другими, чтобы хотя бы в моменте почувствовать собственную значимость.

«Гнилая семейка…Насквозь порочная…И в этом, Юля, их слабость…И наша возможность! Сколько веревочке не виться…» — думала я, нарезая круги по усадьбе, чтобы сбросить напряжение, и обмозговывая варианты подножек для всей компании благодаря накапливающейся дополнительной информации о передвижениях гуляки-зятя, ошибках свекра, слухах о свекрови, высказываниях наложницы на светских приемах…

«Должно, должно где-то быть то самое яйцо со смертью Кощеевой, пятка Ахилла, кнопка…робота…как там его? Электроника!» — твердила про себя как мантру.

И она, пресловутая бабочка, чей взмах крылом приводит к необратимым последствиям, взлетела-таки!

Глава 78

Жизнь изобретательнее всякого сочинителя-фантаста, воистину: такие сюжетные ходы выдает порой — закачаешься! Я в очередной раз в том убедилась лично (ага, попаданка, мать твою!), попутно такая возможность представилась и родне…Еще и подтвердила тем целый ряд мудростей из разряда «ищите и обрящете», «тайна, когда знает один», «шила в мешке не утаишь»…Или — «сидя на берегу реки, можно однажды увидеть проплывающий мимо труп врага». Как-то так…А, да! «Все люди на Земле через шесть рукопожатий связаны между собой».

Праздник середины осени прошел очень уютно, по-семейному, даже присутствие наложницы Нин и краткий визит Лан-дарена с сыном этому не помешали. А вот запись в клановой книге о браке батюшки с наложницей поверг меня в пучину под названием «облом-с»…

Однако последующие события того дня предаваться унынию не дали, потому как случилось незаурядное (по размышлении зрелом) происшествие с маленькой Чен Юй — годовалой дочерью наложницы и генерала.

Я не особо интересовалась малышкой: ну, возится она в песке с племянниками, ну, кормят её с ними вместе, ну, топает за утками…Даже не пыталась рассмотреть получше, отметив походя, что в отличие от мальчишек Лян, одета она простенько, кожей темнее…и не так симпатична, как по мне: глазки узкие, как у меня в детстве, лицо круглое, лоб низкий…Так-то вроде детки-азиаты все похожие, но с племянниками… разница есть… Да, у них глаза определенно больше, и разрез другой… Надо бы повнимательнее присмотреться как-нибудь…

К вечеру девочка начала капризничать, ерзать, не помогали ни песенки, ни игрушки, поэтому батюшка приказал унести её и уложить спать пораньше, чем очень обидел наложницу, не желавшую покидать теплую компанию (а иного ей не предложили). Вскоре и мальчиши-малыши зазевали…Пришлось расходиться…

Однако, жалко, хорошо ж сидим! И мы с мужиками переместились в кабинет, куда, спустя час примерно, влетела растрепанная, плачущая Нин Тинг, за которой, с орущим ребенком на руках, спешила служанка-нянька.

— Дорогой! — заверещала Тинг, бросаясь в объятия отца. — С Юй-эр что-то не так! Чень Ю, отправь слуг за лекарем, срочно! Дорогой, мне так страшно — лепетала наложница, прижимаясь к генералу и не обращая внимания на захлебывающуюся плачем дочь, вертящуюся на руках у испуганной няньки.

«Как интересно! Вместо того, чтобы успокаивать девочку, она трется всеми прелестями об мужа, не стесняясь пасынка и меня, и льет крокодиловы слезы…»

— Что случилось с Юй-эр? — я подошла к няньке и забрала девочку, чтобы рассмотреть поближе. Ребенок явно температурил (может, от плача?), а еще — чесался!

Велев принести больше свечей, посадила девочку на стол и задрала рубашечку: спину и животик покрывала сыпь, тоже было на ручках и ножках. Я мало что знаю о детских болезнях, но походило на крапивницу. «Не дай Бог, какая зараза…Корь или ветрянка…Я болела, кажется, в детстве чем-то…Зеленкой еще мазали прыщики…А еще на диатез или…аллергию похоже» — пронеслось в голове.

— Что она сегодня ела? — спросила у якобы встревоженной моими действиями, но все также не отлипающей от мужа и не делающей ни шагу к дочери Тинг.

— Я…не знаю — пробормотала «мать года» и жалобно заныла, глядя на генерала — Дорогой, что с малышкой? Я так боюсь за неё! Где же лекарь?

А потом внезапно набросилась на меня:

— Это всё твои утки, дрянь! Ты решила извести мою дочь, я уверена! Дорогой, вели запереть Чень Ю, пока она всех детей в доме не угробила! Не удивлюсь, если и мальчики Юнь-эр пострадали! Эй, кто-нибудь, бегите к дочери генерала, узнайте, живы ли внуки министра Ляна!

Чен Сян вскочил, хотел возразить наложнице, но я покачала головой, и он убежал: да пусть проверит! Я не боялась обвинений, а вот ответа на свой вопрос не получила.

— Повторяю: что ела девочка сегодня? — «актриса на час» спряталась за спиной отца, а нянька все-таки начала говорить:

— То же, что и маленькие господа — кашку утром, куриный суп в обед, овощи соленые, юэнбины и отварные яйца в сахарном сиропе…Пили…ромашковый чай… воду с лимоном…Ручки я ей всегда