Отшельница. Искра короля - Марина Эльденберт

вышли через храмовые двери за алтарем, чтобы поприветствовать своих подданных. Несмотря на достаточно морозный зимний день, под высоченным холмом вся улица была залита людьми, и они хлопали в ладоши, когда мы с моим королем появились на балконе. Я знала, что в этот день по всему городу ярмарки, и весь город украшен, и все гуляют, но все равно не могла поверить глазам, когда увидела столько народа.

Я улыбалась и махала им, и это больше напоминало сцену из какого-то фильма, чем реальность, а после, когда мы вернулись во дворец, нас ждали праздничный обед и отдых. Чуть позже — бал, праздничный ужин, фейерверки и брачная ночь.

Когда Стефан спросил меня, чего я жду больше всего, я ответила:

— Фейерверки, — и была награждена многообещающим взглядом.

Собственнически положив руку на мою талию, Стефан наклонился ко мне прямо за столом и столь же многообещающе произнес:

— Будут тебе фейерверки, Оля.

7.14

Нашу свадьбу праздновала вся столица, а огромный дворцовый зал был заполнен придворными, аристократами и высшими военными чинами. Я сбилась со счета, сколько здесь было столов, молчу про деликатесы, которые доставили со всех уголков Рована: рыбу, морепродукты, диковинные фрукты и овощи. Королевские повара расстарались и приготовили настоящий свадебный торт, такой, какой я раньше видела только в фильмах. В несколько ярусов, разрисованный волнами и украшенный ракушками из нежнейшего безе. Мы со Стефаном разрезали торт первыми и кормили друг друга кусочками.

А после действительно был самый красивый в моей жизни салют. Мы снова вышли на балкон, на этот раз стоять было необязательно, и я наблюдала за раскрывающимися на черном небесном полотне всполохами из кресла. В небе вспыхивали и раскрывались сюжеты с морскими обитателями: реально существующими и мифическими. На самом деле, я все еще настолько мало знала про этот мир, что все время спрашивала у Стефана, кто это и где обитает. Несмотря на то, что цветами Рована и нашей свадьбы были черный, белый и аквамарин, фейерверки вспыхивали в небе всеми цветами радуги.

Мы с Лазаром впечатлились больше остальных: на королевских празднованиях мы оба присутствовали впервые. В финале представления в небе расцвела яблоня Оливия — мой новый герб и символ, как королевы. Она раскинула свои ветви над нами, тряхнула ими, раскидывая яблоки, которые полетели вниз и искрами растаяли над гостями. На моих глаза в очередной раз за этот день навернулись слезы радости, и я стерла их украдкой, чтобы никто не заметил. Но Стефан, конечно же, заметил.

— Не плачь, моя Искра, — прошептал он, притягивая меня к себе и увлекая за собой с балкона.

— Никогда не была сентиментальной, а тут... — выдохнула я в свое оправдание.

— Тебе приходилось быть сильной, Оля, потому что тебе не на кого было опереться. Не было рядом мужчины, который любит тебя всем сердцем. Вот ты и не позволяла себе открыто проявлять чувства. А теперь все можно. Тебе теперь можно все.

Я так прониклась его речью, словами моего короля, которые тронули меня до глубины души, что пропустила момент, когда мы совсем ушли от празднующих и оказались в том крыле, которое было доступно лишь королевской семье и нашему ближайшему окружению: секретарю Стефана, фрейлинам и камеристам. В эту ночь здесь было тихо и безлюдно, словно эта часть дворца уже уснула. Или же все предпочли оставить нас наедине.

— Я всех отпустил, — объяснил Стефан в ответ на мой удивленный взгляд. — Чтобы не сдерживаться сегодняшней ночью.

— А до этого ты сдерживался? — Я приподняла бровь.

— Немного, — хмыкнул Стефан, подхватил меня на руки и перенес через порог своей спальни. У нас у каждого была собственная, соединенная общей гостиной, но в разных кроватях мы провели лишь одну ночь — предыдущую.

— Я забыла бросить букет, — вспомнила я. — Или в Роване нет такой традиции? Чтобы узнать, кто будет следующей невестой.

— Отправим его на Землю, Нияре, — хмыкнул мой дракон, и я рассмеялась в ответ.

К счастью, мой последний на сегодня наряд был самым простым и легко снимался (подозреваю, что и шился он с расчетом, что камеристка мне в брачную ночь не потребуется, ее заменит мой супруг). Поэтому Стефан легко справился со шнуровкой, а затем высвободил меня, словно бабочку из кокона, из слоев ткани. Прошелся короткими будоражащими поцелуями по моему плечу. Казалось, мы успели изучить и узнать друг друга за все это время, но сегодняшняя ночь, наша брачная ночь, ощущалась иначе.

Пока Стефан исследовал мою кожу поцелуями, она вся словно вспыхивала маленькими искорками, а я стягивала с него его одежды. Раздевать дракона, который теперь был моим мужем, было божественно. Как в первый раз.

Я изучала его взглядами, губами и ладонями. Обнаженного, наполненного силой и магией. Драконья искра во мне откликалась на эту магию, и от этого чувства кружилась голова.

Мы действительно сдерживались, желая продлить прелюдию, но начинали задыхаться от силы магии совершенно иного рода. Уже не драконьей, а магии любви. Силы и притяжения, которому невозможно было противиться, а впрочем, противиться этому даже не хотелось.

Я оказалась на постели раньше, чем успела подумать, что еще немного — и сама толкну туда Стефана. Очень хотелось нырнуть в наше общее море удовольствия. Несмотря на невероятно насыщенный день, сейчас я не чувствовала в себе ни капельки усталости, словно не было всех этих волнений, обрядов, поздравлений и впечатлений. Но мой дракон словно прочитал мои мысли, потому что подхватил меня и опустил на прохладные простыни. Я чувствовала себя живым пламенем, утопая в одном на двоих возбуждении, поэтому всхлипнула от силы контраста. Выгнулась дугой, когда Стефан опустился на меня сверху, вжимая в мягкую перину.

Распаленные ласками, мы больше не могли ждать: я чувствовала это так же, как чувствовал он. Поэтому я подалась ему навстречу и приняла своего дракона. Мы соединились не просто телами, магией, душами, которые слишком долго искали друг друга, будучи в разных мирах. Разлученные временем и пространством, мы со Стефаном будто наконец-то встретились в единой точке, рассыпавшейся бурей наслаждения, словно тот фейерверк.

Я словно взлетела на гребне волны под самые небеса, чтобы упасть в родные объятия и прийти в себя зацелованной и обласканной самым любимым мужчиной на свете. И вновь унестись вместе с ним в океан под названием любовь.

— Сыновья сказали мне, что ты обещала подумать насчет дочери, — сказал