Хромой из Варшавы. Книги 1-15 - Жюльетта Бенцони

Вновь последовала церемония представления, и, увидев перед собой столь прелестную особу, археолог сразу расцвел. Особа сразу же это заметила и послала археологу сокрушающую улыбку. Альдо поспешил положить конец опасному сближению. Он прекрасно помнил, чем чреваты вспышки сердечной активности его обожаемого друга, и демонстративно взглянул на часы.

– Чудо из чудес! Впервые вовремя! С вашего разрешения, милые дамы, мы вас покидаем!

– А ку... – начал было Адальбер, но толчок ногой под столом помешал ему продолжать.

Хотя он так и не смог припомнить, на какую встречу его так торопит Альдо, но тем не менее любезно распрощался с дамами, искренне уверив свою новую знакомую, что крайне огорчен, расставаясь с ней, едва успев ее увидеть. И буквально через пять минут Адальбер уже сидел в машине, так и не поняв, как это произошло.

– Что-то я никак не припомню: какая же это встреча у нас назначена? – пробурчал он. – Куда мы едем?

– Куда пожелаешь, – миролюбиво отозвался Альдо, закуривая сигарету. – Можем выпить по стаканчику в кафе "Де ла Пэ", в "Серкль" на улице Рояль или в "Хэррис-баре".

– А тогда зачем, спрашивается, было меня похищать? Потому что иначе, чем похищением, это не назовешь.

– Чтобы ты не влюбился в прелестную дурочку, которая глупа до такой степени, что ее глупость кажется наигрышем.

– Мне кажется, что глупости сейчас говорит умный Альдо. Я видел всего-навсего очаровательную женщину, которая говорит с акцентом... Надо сказать, прелестным...

– Акцент акцентом, но логика хромает! Представь себе замок в горах Юра, выстроенный и обустроенный специально, чтобы служить прибежищем от зимних ветров, метелей и снега. Придет тебе в голову уезжать из него, боясь зимы, на север Англии, почти на границу с Шотландией, в Карлайл?

– Лично я поехал бы на Лазурный Берег.

– И я вместе с тобой. Но не наша очаровательная графиня де Гранльё. Правда, она не поехала туда сама, а отправила свою восьмилетнюю дочь. Сама прекрасная Изолайн предпочитает жить в Париже.

– Изолайн? Какое выразительное имя! Сразу предстает перед глазами Средневековье! Прекрасные дамы! Высокие башни!

– Воссозданные Виолле-ле-Дюком[434]. Никогда не любил трубадурского стиля! Для красоты картины добавь следующую историю – гувернантка девочки, некая мисс Фелпс, которой пришло в голову повезти свою воспитанницу знакомиться с этими благодатными краями в чудесное время года, просто-напросто отправилась туда по каким-то семейным делам. А мамаша девочки благословила их на это прелестное путешествие, но не прошло и нескольких дней, как бабушку из юрских гор находят на рассвете в Париже с перерезанным горлом, после того как она неведомо где ночевала.

– Может быть, и не ночевала, а сошла с поезда за час до этого.

– Экспресс Понтарлье – Париж прибывает в столицу между четырьмя и пятью часами утра. Трудно предположить, что она приехала на нем и гуляла два часа по Парижу. Нет, ты только представь себе: бедная женщина была настолько застенчива, что не только не останавливалась на улице Веласкеса, чтобы не беспокоить свою невестку, но и избегала дорогих гостиниц, вроде "Рояль Монсо", очевидно, робея перед персоналом. И поэтому предпочитала караван-сараи типа "Терминюса", где могла, по крайней мере, затеряться в толпе. Теперь, мне кажется, я достаточно четко обрисовал ситуацию. Твой ход!

– Что я могу сказать? Безусловно, все это очень странно, но...

– Я понял, что Изолайн не оставила тебя равнодушным!

– Ты вечно все преувеличиваешь. Относительно Изолайн скажу самую тривиальную вещь: она очаровательна. Относительно себя добавлю: ты страдаешь избытком воображения. Относительно всего остального вздохну: множество семей живут совершенно ненормальной жизнью, но со стороны она кажется нормальной. Что ты на это скажешь?

– Я пытаюсь тебе объяснить: у красавицы Изолайн, очевидно, такой девиз: "Живу, как хочу, но шито-крыто". И у меня нет ощущения, что ее дочь что-то для нее значит. Зато я очень хотел бы посмотреть на шотландку мисс Фелпс, которая явно вертит своей хозяйкой, как хочет, особенно в отношении дочери.

Альдо остановился и закурил новую сигарету.

– Продолжай! – нетерпеливо попросил Адальбер.

– Продолжаю! А что, если мы предположим, что пресловутая Фелпс тоже состоит в банде злоумышленников, что она похитила Гвендолен, чтобы дать возможность шантажировать бабушку. Бабушке заявили: если она желает увидеть внучку, пусть приезжает в Париж, в церковь Святого Августина к утренней мессе, войдет в исповедальню, ну и так далее... А в этой исповедальне она нашла свою смерть, а ее убийца сбежал с выкупом, который потребовал...

– А потребовал он рубин, одного "брата" из трех, которые снятся нынче в кошмарных снах Морицу Кледерману. Так?

– Благословен Господь! Его глаза прозрели, – с удовлетворением воскликнул Альдо.

– Не вижу, чему радоваться, – хмуро отозвался Адальбер. – Даже если мы в чем-то разобрались, ситуация остается мрачной. Мы будем бродить в потемках до тех пор, пока не узнаем, где находится План-Крепен. Но, может, наконец, появится свет в конце туннеля? Может, охотники за рубинами узнают, что еще один находится у тебя? Я думаю, ты спокойно с ним расстанешься, чтобы вернуть нам Мари-Анжелин.

– Само собой разумеется, – отвечал Альдо, пожимая плечами. – Именно это я и сказал Ланглуа. Но не скрою, что очень хотел бы узнать, откуда взялись эти три рубина, которые тоже именуются "Тремя братьями". Профессиональное любопытство, ничего больше. Для моего тестя главное – рубины, для меня – План-Крепен, и, если мы вернем ее без выкупа, тесть получит то, что так страстно желает.

Адальбер остановил машину на улице Камбон и повернулся к другу, чтобы лучше его видеть.

– Тем более что ты и в этом случае ничего не теряешь... Коллекция Кледермана рано или поздно достанется тебе.

Последние слова прозвучали менее уверенно, потому что синие глаза Альдо приобрели опасный зеленоватый оттенок, предвещающий грозу, и Адальбер поспешно добавил:

– Ладно, ладно, нечего сердиться! Я же знаю, что ради нашей дорогой маркизы и ее верной оруженосицы ты отдашь последнюю рубашку.

– Газуй! Мы едем обратно!

– Погоди, мы же решили выпить по стаканчику в "Хэррис-баре", потому мы и остановились на улице Камбон.

– Я раздумал. Мы с таким же успехом выпьем дома, зато ты понесешь заслуженное наказание!

Адальбер с показным смирением повиновался, добавив только:

– Пафоса у тебя не отнять!

* * *

Их скорое возвращение повергло обеих дам в недоумение.

– Уже? – удивилась Лиза. – И что же это за срочная и кратковременная встреча?

– Порыв ветра, – пробурчал Адальбер. – Меня пожелали спасти от чар сирены! Пообещали, что выпьем по рюмочке в приятном месте, но оказалось, что я не имею права даже на рюмочку. Едва мы остановились, Альдо решил, что пора домой.

– И вы его послушались? – возмутилась Лиза. – Ваша