Бессердечное небо - Каролайн Пекхам

которая никогда не ослабнет. Сегодня я попробую на вкус твое разбитое сердце, и ты будешь наблюдать, как я укрепляю свое господство над тобой и мужчиной, к которому ты испытываешь такие чувства. Ты станешь для меня наградой, которую я держу над ним, и угрозой, которая заставит его подчиниться. И он будет тем же самым для тебя. Мне не нужна твоя любовь, чтобы владеть тобой. Мне нужен только объект твоего желания в моей власти.

Я резко наклонилась вперед, мой лоб ударился о его переносицу, когда я дернулась в своих оковах, и он отпрянул назад, его кулак с размаху врезался в мой череп с такой силой, что я потеряла контроль над реальностью и упала в бездну.

Я судорожно сглотнула, борясь с воспоминаниями, пытаясь сосредоточиться на реальности и на том факте, что на этот раз я действительно сбежала от него. Нет никаких уз Опекуна, связывающих меня с ним, никакой угрозы, нависшей над головами тех, кого я люблю. Нет ничего, что может когда-либо вернуть меня в его компанию, кроме обещания, которое я дала — увидеть его мертвым у своих ног со стоящей рядом со мной сестрой.

Я засунула руки в карманы огромных серых спортивных штанов, которые были на мне, проигнорировала дрожь, пробежавшую по позвоночнику от изгнания магии огня, и просто стояла здесь, наслаждаясь тихим спокойствием места и сосредоточившись на том, что мы в безопасности. Свободны.

В левом кармане моих спортивных штанов была дыра, и я просунула в нее палец, проводя им по покрытой шрамами коже, пытаясь не вспоминать о боли, которую испытала, когда Лайонел выжег татуировку с моего тела. Кто-то более опытный, чем я, несомненно, смог бы исцелить шрамы, которые он на мне оставил, но я еще не искала никого, кто мог бы это сделать. Я абсолютно уверена, что исцеление не вернёт татуировку, и мне так не нравится мысль, что она исчезнет, что предпочту сохранить шрамы и притвориться, что она просто находится под ними.

— Неужели я настолько самонадеян, раз надеюсь, что ты ждешь меня? — Голос Дариуса раздался из темноты, и мои глаза распахнулись.

— Да, — согласилась я на вдохе, наслаждаясь видом его, стоящего передо мной в наполовину расстегнутой черной рубашке и нарядных брюках, которые он надел, чтобы жениться на Милдред, мое сердце колотилось со скоростью жеребца, а горло сжималось, когда я воспринимала очень реального человека, который каким-то образом стоял передо мной чуть ниже по холму. — Но мне кажется, я всегда ждала тебя, так что, возможно, ты прав.

— Даже когда ты ненавидела меня? — пробормотал он, подойдя ближе, так что свет луны заиграл на его черных волосах. Он продолжал приближаться, подходя ко мне и заставляя этот трепещущий орган в моей груди отрастить крылья и сильно биться ими, взлетая от одного только его вида. Он прижался ко мне всем своим огромным телом, и мне пришлось задрать подбородок, чтобы посмотреть на него, когда расстояние между нами сократилось.

— Я все еще ненавижу тебя, — солгала я, и улыбка коснулась уголков его губ, прежде чем он снова шагнул ближе, и воздух между нами сгустился от ожидания.

— Узы разорваны, — прорычал он, шагнув еще ближе и заставив мурашки покрыть мою кожу от одного только его приближения.

Его глаза были настолько темными, что в тусклом свете я не видела в них никакой разницы, но мне нужно знать, так ли это на самом деле, поэтому я скрючила пальцы и зажгла рядом с ним Свет Фейри, который вспыхнул и озарил его черты оранжевым сиянием.

Свет отразился от его темно-карих глаз, и у меня перехватило дыхание, когда я поискала черное кольцо, окружающее его радужку, и обнаружила, что его нет.

Взгляд Дариуса впился в мой, пожирая взглядом мои ясные зеленые глаза, и долгое время мы просто стояли, глядя друг на друга, пытаясь привыкнуть к тому, что наши судьбы внезапно изменились, и все то, о чем мы так мечтали, оказалось здесь, прямо сейчас.

— Как? — прошептала я, боясь нарушить тишину, как будто думала, что звезды смогут подслушать, готовясь украсть этот дар так же быстро, как они его преподнесли.

Дариус колебался слишком долго, его брови нахмурились, когда он сделал короткий вдох, который затуманил воздух между нами.

— Габриэль отвел меня в древний дворец, который давно забыт нашим видом. Там была старая магия, и я убедил звезды изменить свое мнение об узах, — сказал он грубым голосом. — Похоже, они согласились.

— Согласились на что? — пробормотала я, мое сердце билось так сильно, что я едва могла разобрать звук собственного голоса в этом бурном стуке.

Дариус опустил брови и протянул руку, касаясь ладонью моей щеки, резко вдохнув, когда тепло его кожи встретилось с ледяным холодом моей.

— Почему ты такая холодная? — потребовал он, вливая тепло своей огненной магии в мою кожу, и по моему телу пробежала дрожь, не имеющая ничего общего с температурой. Моя плоть жаждала его с отчаянием души, которая слишком изголодалась по его прикосновениям, и мое тело мгновенно отреагировало на его прикосновение: позвоночник выгнулся дугой, соски затвердели.

— Огонь заставляет меня думать о тебе, — сказала я.

— И это… плохо? — Его голос был грубым, а его темные глаза, казалось, смотрели прямо мне в душу, когда он требовал от меня ответа, и я не смогла отказать ему.

— Только потому, что знаю, что не могу заполучить тебя. Или не смогу заполучить тебя, я полагаю…

Я взглянула на тихое небо с мерцающими далеко над головой звездами, и мое бешено колотящееся сердце только ускорило темп, когда я поняла, что они ничего не делают, чтобы разлучить нас. Ни бурь, ни землетрясений, ни пролетающих мимо Грифонов, гадящих на нас сверху. Ничего.

— Дариус, — выдохнула я, когда он наклонился вперед, собираясь сократить промежуток между нашими губами, но моя рука опустилась на его грудь. — Если ты поцелуешь меня сейчас, я не думаю, что когда-нибудь смогу отпустить тебя снова. Так что если это не для тебя, если ты не сможешь справиться с моей упрямой, эгоистичной задницей, тогда, пожалуйста, просто уходи. Потому что я не могу получить тебя только на этот раз, если я не смогу получать тебя каждый раз после него…

— Я твой, Рокси, — прорычал он мне в губы. — Каждую секунду в мире я весь твой. И после этого я все равно буду твоим, где бы я ни оказался после того, как меня не станет, я буду принадлежать тебе.

Его губы встретились с моими и заглушили любые другие возражения, которые