Побег из Райского сада - Айрин Бард

Том снова притягивает меня к себе, и наши тела оказываются соединены.

— Если ты еще хоть раз осмелишься заикнутся об отношениях с Джио в моем присутствии, я брошу тебя на эту кровать и сделаю своей прямо у него на глазах, без малейших колебаний.

— О, еще как осмелюсь.

Мои глаза сужаются.

Том отступает назад, словно обжегшись. Мне сразу было понятно, как он отреагирует.

Я по-прежнему обнажена и стою на своем, как кхалиси[10], восставшая из пламени. Да, черт возьми, я из команды Таргариен — она была мегакрутой! Как бы она гордилась мной сейчас!

— Том, будь уверен, если ты посмеешь прикоснуться к ней, я отрежу твой член и отправлю его на черный рынок, чтобы они использовали его в качестве муляжа для изготовления фаллоимитаторов. Это все, на что ты годишься, по большому счету.

Мой взгляд устремляется на Джио.

— Серьезно? Ты только что украл мою фразу? Как ты посмел! Пользуйся своим собственным контентом, дорогой.

Скрещиваю руки на груди в знак протеста.

Оба этих мужчины уже видели меня в чем мать родила — скрывать больше нечего.

— Дорогой? — переспрашивает Томми.

— Слушай, ты появляешься здесь как какой-то Румпельштильцхен, готовый в любой момент забрать долг…

Хм, может, он тоже был боссом мафии?

— А еще злишься на меня за ласковое прозвище, в то время как сам называешь меня фруктом. Все это не очень красиво, знаешь ли.

Джио обхватывает меня руками, притягивая спиной к себе. Это застает меня врасплох, в особенности, когда он прижимается поцелуем к моей шее.

Томми тянется за спину и вытаскивает…

Вот дерьмо! Охренеть!

В один момент все становится очень реальным.

Отталкиваю от себя руки Джио и бегу в ванную, запираясь изнутри. Я не намерена попадать в одиннадцатичасовые новости. Хотя убийство, совершенное мафией, вряд ли освещается в новостях…

Черт. Мои сестры! Они же не знают, где я. Я что, считаюсь пропавшей без вести?

Как только щелкаю замком, то слышу выстрел. Что ж, ситуация обострилась слишком быстро.

— Это всего лишь царапина.

Кажется, это Джио, но не могу сказать точно.

— Царапина? Я тебя подстрелил! В чертову ногу! — кричит Томми достаточно громко, чтобы я услышала через дверь.

Почему это кажется таким знакомым?

— Бывало и хуже. Давай, иди сюда, девчонка.

Девчонка? Откуда я это знаю?

Задыхаюсь. Эти парни разыгрывают меня! Я должна была раньше узнать цитату из «Монти Пайтона»[11].

Приоткрываю дверь на пару сантиметров, чтобы посмотреть, что там происходит. Они улыбаются и вовсе не ссорятся. Тихо прикрываю дверь и снова запираю ее. Если они разыгрывают спектакль, то, возможно, мой план не работает?

Давай, Иден, думай.

— Это смертельная рана!

Вот оно. Кто бы мог подумать, что эти парни — любители комедий? Хватаю халат из ванной. Сегодня больше никаких обнаженных соблазнений. Почему вообще Джио пытается подцепить меня?

Прохаживаюсь по ванной, пока не понимаю, что в комнате становится тихо. Слишком тихо. Если они хотят шоу, я им его устрою, прежде чем они ворвутся сюда, ломая дверь, подобно отряду спецназа.

Открываю дверь, выхожу и с наихудшим британским акцентом объявляю о своем присутствии:

— И что ты собираешься сделать? Истечь кровью?

Они оба замирают и смотрят на меня. Уголок рта Джио приподнимается, но Томми, похоже, не волнует, что я раскусила их маленькую шалость.

Подхожу к ним, высоко подняв голову.

— Что это была за выходка, Том?

Тычу его пальцем в грудь, обращаясь по имени. Его ухмылка теперь совпадает с ухмылкой Джио, и если бы не сломанный нос, я бы не смогла их различить.

Гребаные близнецы.

— Мое маленькое Яблочко, Джио больше никогда не тронет тебя. Но он член семьи, неужели ты думала, что я действительно собираюсь застрелить его? Я не стану убивать собственного брата даже ради такой соблазнительницы, как ты.

— Это же ты поцеловал меня! И кто тут пытается соблазнить? Или кого? У меня никогда не получается правильно подобрать слова.

Поворачиваюсь к Джио.

— Теперь ты.

Его очередь получить тычок в грудь.

— Что из этого было реальным? Ты принес мне подарок и предложил хорошенько приласкать меня языком, но на самом деле просто играл со мной, чтобы задеть своего брата?

— Ты думаешь, я бы поцеловал тебя так из одной лишь вредности? Нет, все было по-настоящему, Bella. А вывести из себя моего брата — лишь бонус.

Что ж, интересный поворот событий. Я не доверяю ни одному из них, особенно Джио.

Отступаю назад и вздыхаю.

Говоря в основном сама с собой, бормочу:

— Так, никого не подстрелили. Томми все еще хочет идиотский брак по расчету. Джио хочет залезть мне в трусы. Что дальше? Неужели Тони придет сюда и предложит мне что-то вроде четверного секса?

Раздается слабый стук в дверь.

— О, да ладно! Если это Тони, то мне придется смириться с тем, что я чокнутая и это какой-то горячечный сон от коктейля из лекарств, который мне дали в больнице.

Дверь медленно открывается. Конечно же, это Тони.

Щипаю себя за переносицу.

— Простите, мисс, не хотел вмешиваться, но я слышал выстрел. Просто хочу убедиться, что мне не нужно вызывать горничную.

Томми выходит из комнаты, прихватив с собой Тони за локоть и оставляя нас с Джио наедине. Джио захлопывает дверь и запирает ее, а затем снова поворачивается ко мне.

— Я действительно имел в виду то, что сказал: нет никакой фальши.

— Я тебе не верю. Мы знаем друг друга меньше дня, а ты признаешься в своей безграничной любви, но после разыгрываешь какую-то импровизированную сценку в моей комнате. Как я могу доверять тебе?

Он медленно подходит ко мне.

— А как я могу доверять тебе, когда ты пытаешься натравить меня на собственного брата?

— Справедливо.

Когда он достигает меня, то притягивает к себе и запускает руку в мои волосы, заставляя мою шею отклониться в сторону. Он легонько покусывает ее и прижимается нежным поцелуем, после чего шепчет мне на ухо:

— Ты будешь моей, моя маленькая звездочка. У тебя будет выбор: он или я. И ты выберешь меня. Я понял это, как только увидел тебя. А знаешь, как я в этом убедился?

Он отпускает мои волосы и отступает назад. Я пристально смотрю в его глаза.

Что у этого парня на уме?

— С чего ты взял? Я не чувствую, что у меня вообще есть выбор.

— Твоя записная книжка говорит об обратном. Я не