Синеглазка для вождей орков - Виктория Грин

Я прижимаю ладонь к щеке Рилгана, чувствуя под пальцами грубую, но такую родную кожу. Он накрывает её своей и прижимает крепче. Прикрывает глаза и трется о мою ладонь, словно кот.

— Я люблю тебя, Рилган, — едва слышно отвечаю я, по моим щекам катятся слёзы. Счастливые слёзы.

В палатку входит Узлур и хмурится, видя мои слёзы.

— Что случилось? Кто тебя обидел? — с беспокойством спрашивает он, в одно мгновение оказываясь рядом с нами. — Почему ты плачешь, жизнь моя?

Жизнь моя… Моё бедное сердце точно не выдержит такой нежности и просто разорвётся на тысячу маленьких кусочков.

— От счастья, — блаженно млею я, ощущая, как Узлур нежно поглаживает мою спину и горячо покусывает мочку уха. Рилган в этот момент целует мои губы и меня затягивает в водоворот наслаждения.

Стоя у выхода из лагеря, готовая отправиться в путь, я нежно целую в обе щеки маленькую Вуршу. Ту самую отважную малышку, которая так отчаянно пыталась меня спасти от стражника. Ей всего пять лет, а храбрости — на десятерых воинов.

Вурша хныкает и просит меня никуда не уходить. От её слов, у меня глаза на мокром месте. Я бы с удовольствием осталась, но не могу. На мне лежит ответственность. Мне нужно встретиться с родителями, убедить их в том, что орки не представляют никакой угрозы, и попросить их позволить им жить на территории нашего королевства.

Под громкий плач малышей, которым я рассказывала сказки, я покидаю лагерь вместе с вождями. Маленькие орки ещё какое-то время бегут за мной, умоляя остаться, но в итоге выбиваются из сил.

Я не сдерживаюсь и плачу. Горько и надрывно.

Узлур и Рилган сжимают мои ладони, и всячески пытаются утешить словами и ласковыми прикосновениями.

Стража на границе пропускает орков неохотно. Лишь после того, как Рилган щедро платит им за проход.

Лагерь остается позади, скрывшись за деревьями и холмами. Мы идём неспешно. Много разговариваем, смеемся и целуемся. С наступлением ночи, вожди решают остановиться в лесу. Вблизи горной реки.

Пока Узлур разводит костёр и устраивает наш ночлег, Рилган возвращается с уловом. Ловко нанизывает рыбу на железные шпажки и подносит к костру.

Узлур добавляет в вино мёд, какие-то специи, и слегка подогревает его над костром. М-м-м, какой восхитительный аромат!

Когда рыба готова, Рилган очищает её от костей и протягивает мне сочные кусочки. Но, как и в прошлый раз, кормит меня сам. При этом то и дело целуя.

Я уже мурчу от удовольствия и их заботы.

— Синеглазка, — хором обращаются ко мне вожди, когда мы лежим под звездным небом.

— М?

Вожди переворачиваются на бок и, подперев головы руками, нависают надо мной. Смотрят на меня с такой теплотой и любовью, что я теряюсь. Тону в их бездонных глазах.

— Возвращаясь к моему вопросу, любимая, — мягко произносит Рилган, пропуская пряди моих волос сквозь пальцы. — Сколько бы детей ты хотела?

— От любимого мужа, — добавляет Узлур, поглаживая мою щеку.

Я снова не дышу. Тело бьёт мелкая дрожь, а щёки заливает румянец.

— Эм-м, — выдыхаю я, — думаю, четыре.

Вожди удивленно вскидывают брови.

— От каждого⁈ — уточняет Рилган.

Я хихикаю.

— Нет, в общем. — Я касаюсь пальчиками губ моих вождей. — А вы что, детей от меня хотите?

— Очень, — хором отвечают Узлур и Рилган, и я утопаю в их нежности.

Глава 14

Похищение

Утро. Я просыпаюсь в жарких объятиях своих вождей. Любимых вождей. Узлур хмурится во сне, крепко обнимая меня за талию. Рилган сладко сопит над ушком, щекоча затылок горячим дыханием.

Несмотря на то, что на мне ни грамма одежды, мне тепло. Вожди настолько горячие, что в их объятиях не замерзнешь даже в зимнюю стужу.

Все эти дни они так ухаживали за мной, заботились, оберегали, что я решила тоже поухаживать за ними. Ещё с вечера я решила, что приготовлю для них завтрак.

Я осторожно выбираюсь из их объятий, боясь разбудить. Нежно целую вождей в губы, и спешу одеваться. При этом, бесстыдно рассматриваю их мощные и сильные тела.

Ох. От одного вида щёчки краснеют. А когда вспоминаю, что мы делали ночью, так вовсе в жар бросает.

Никогда бы не подумала, что буду так жаждать мужского тепла. И тем более, что моими избранниками станут… два огромных орка!

Я беру нож, лукошко и иду в лес. Вчера я заметила в поклаже несколько десятков яиц. Надеюсь, вожди не откажутся от яичницы с грибами и травами. Охотится я не умею, но вот в грибах разбираюсь.

К счастью, в лесу столько грибов, что я выбираю самые мясистые. Срезаю не меньше десяти штук, кладу в лукошко, и довольная спешу обратно. По пути срываю травы.

Сейчас такой завтрак приготовлю!

Но не успеваю я дойти до спящих вождей, как мне внезапно зажимают рот грубой ладонью. Лукошко падает из рук, а меня, словно куклу, грубо утаскивают в противоположном направлении.

Я отчаянно мычу, что есть сил пытаюсь вырваться из хватки, но ничего не выходит. Мой захватчик настолько сильный, что сопротивление кажется абсолютно бессмысленным.

Но я не сдаюсь!

Краем глаза я замечаю, как вокруг вождей возникает стена вооружённых воинов. Стража! Они натягивают луки, наводя острые стрелы на ничего не подозревающих орков, а меня в это время уже силком заталкивают в седло, грубо усаживая на коня.

Я кричу, пытаюсь предупредить вождей об опасности, но… что происходит дальше, не вижу. Конь срывается с места, и меня, против воли, всё дальше и дальше увозят от моих любимых вождей.

Я продолжаю кричать, звать их по имени. Не оставляю попыток вырваться, но похититель держит крепко.

— Отпустите! — надрывно воплю я, захлёбываясь слезами. — Я приказываю вам!

— Отпущу, принцесса, — раздаётся у моего уха мягкий, успокаивающий мужской голос. — Как только доставлю вас в целости и сохранности домой, к вашему отцу.

Отцу⁈

— Мне не нужна ваша помощь! — не унимаюсь я, отчаянно извиваясь в его объятиях. — Верните меня к моим вождям, немедленно! Это приказ!

В ответ я слышу лишь приглушенную ухмылку.

— Вы о тех мерзких орках, принцесса? — Его голос становится ледяным, а хватка — невыносимо сильной. Болезненной. — Можете о них больше не беспокоиться. Они больше не