Мятежник - Вита Марли

и разные истории, — тихо проговорила я, не зная, зачем оправдываюсь перед этим дроу. — В Ливеноре очень строгие законы, эльфам запрещено вступать в брак с представителями другой расы или другого государства. Чистота репутации в эльфийском обществе играет важную роль как для девушки, так и для юноши. И всё равно в разные времена встречались удивительные запретные союзы, которые по своей крепости давали фору самым благородным семьям.

Командир лёг на спину и уставился в потолок. Думал о чём-то своём, переводил мои слова на свой лад.

— Как я уже сказал тебе… — дроу резко перевёл тему. — Одежду завтра вернут. Украшение — нет, его я пока оставлю.

Беседа исчерпала себя, оставив странное послевкусие. Словно мы оба прикоснулись к чему-то личному, к чему-то хрупкому и болезненному, и теперь спешили отстраниться, боясь разрушить эту тонкую нить незримого понимания.

Я отвернулась к стене, в своих мечтах возвращаясь назад в сытость и безопасность. Туда, где всё привычно и понятно, где я могла бы вздохнуть свободно и смахнуть рукавом остатки кошмарных воспоминаний.

Туда, где нет свирепых бандитов, тёмных шахт и мрачного подземелья.

Мысли ворочались в голове, как змеи в корзине. Я пыталась представить Альверона, вспомнить его лицо и улыбку. Но вместо этого в памяти всплывали воспоминания о званых вечерах, безупречном камзоле и холодной вежливости в глазах.

Супруга я пока исключила из своих грёз о счастливом и, судя по всему, невозможном будущем.

Глава 12

Сегодня дремота одолевала меня за монотонной работой. Йохан велел отделять ботву от клубней и складывать в отдельный мешок.

— Ботву козам, — пояснил он. — Мы лишнего ничего не растим, всё на дело пускаем.

— Козам? — удивилась я. — Вы в подземелье держите коз?

— А откуда по-твоему нам брать молоко? — приподнял дроу пепельную бровь. — Коров здесь не прокормить, а вот кур и коз — вполне. Хотя, скажу тебе по секрету, один камрад пытался доказать нам, будто молоко подземных слизней вполне пригодно для питья. — Глядя, как исказилось моё лицо, Йохан рассмеялся. — Но я этого не проверял. Поверим ему на слово.

— Какая гадость! — покачав головой, в ответ хохотнула я.

Задорно подмигнув, эльф нахлобучил шляпу, как будто искусственное солнце могло напечь ему голову, и вернулся к своей особо ювелирной работе: он собственноручно опылял цветы, поскольку насекомых в его теплице не водилось.

За прозрачными стенами виднелась школа и тренировочные поля. Я принялась рассматривать учеников, наблюдая за эльфятами-школярами. Маленький шкодливый дроу скатал земляной шарик и метнул в макушку своего товарища, сидящего спереди. Малыш заплакал, класс засмеялся, а учитель велел забияке выйти и отправил выдраивать нужник.

Я усмехнулась. Школьники везде одинаковы, даже под землёй.

Как бы то ни было, они были очаровательны в своей непосредственности. Тянули руку, когда учитель задавал вопрос, и отвечали наперебой. Не знаю, где были матери этих мальчишек, но мне почему-то хотелось обнять каждого из них. Прочитать им на ночь сказку, поцеловать в лоб и сурово погрозить пальцем, когда вместо сна их одолеет баловство.

Вдруг моё внимание привлекло необычное оживление на тренировочном поле. К центру ринулись несколько юношей, окружая двух сражающихся. Один из них, ловкий и быстрый, в котором я без труда узнала Илая, орудовал клинками с яростью, достойной опытного бойца. Второй, крупный и мощный, отбивал удары щитом, стараясь найти брешь в обороне противника. И хотя было видно, что сила на стороне верзилы, он явно проигрывал в скорости и маневренности. Толпа взревела, когда клинок пробил защиту и царапнул щеку здоровяка.

— Ремня бы им дать, неслухам! — Йохан вставил ремарку. Как оказалось, не я одна наблюдала за боем. — Устроили спарринг без наставника. Смотри, сейчас им влетит.

Действительно, через мгновение показался тренер, схватил обоих за уши и велел им стоять в планке. Оба вначале фыркнули, дескать «легкотня», но они так и остались в этом положении до конца занятия. Я всё ждала, когда же наставник одарит их милостью, но вот мешок с ботвой был полон, клубни аккуратно разложены по ящикам, а эти двое, дрожа и трясясь от напряжения, продолжали отбывать наказание.

— Дети! — прошмыгнув мимо меня, небрежно добавил Йохан.

— Эти не такие уж и дети, — возразила я, намекая на малышей-школяров. — А, кстати, где их матери? Или вы даёте кров сиротам?

— Сложные ты вопросы задаёшь, — дроу водрузил мешок на телегу, которую в будущем переправят к хлеву. — Сирот среди них немного, чаще мальчики живут вместе со своими отцами, пока не достигнут возраста совершеннолетия. То есть у многих детей здесь есть родитель. Однако, понимаешь, мальчик в семье дроу — лишняя головная боль. Ему же приданое надо, невесту найти, из дому сбагрить. То ли дело девочка! Наследница. А с парня какой толк? Поэтому в Вольмонде мальчиков не учат. Ни грамоте, ни письму, ни каким-либо другим наукам, кроме семейных и гаремных. Образование они получают только здесь, если попадают к нам, разумеется.

Что за странность? Зачем лишать вольмондских детей образования?

— С отцами тоже не всё не так однозначно, — Йохан взял второй мешок и пристроил его тоже. — Дети из небогатых семей чаще всего доподлинно знают своих папаш. У богачек — гаремы. В таких семьях, кто мальчика полюбил, тот и отец.

Сказав это, дроу снял шляпу и промокнул лоб платком.

Я перевела взгляд на двух бедолаг, стоящих в планке. Тренер наконец-то разрешил им отдых и парни легли на землю в блаженном облегчении.

— А Илай? — кивнула я на сына командира.

— Что Илай? — похлопав глазами, Йохан посмотрел на меня непонимающе. — Неслух и оболтус. Пытается доказать, что уже взрослый и готов выходить на задания. Но, знаешь, кровь в нём слишком бурлит, молодость шальная. Ума нет, а на подвиги тянет. Он несколько раз проникал на задания, на которые его не приглашали. Эолис и бранил, и наказывал, а толку? Когда шило в одном месте.

Мой вопрос был о другом, дроу это понял, но намеренно прикинулся дураком. Тактичной эльфийке не пристало задавать вопрос дважды. Особенно личный. Моё воспитание не позволяло донимать Йохана расспросами и сплетничать о командире.

Но, Высшие силы, мне было любопытно! Так интригующе, что я отважилась спросить напрямую.

— Илай — родной сын Эолиса?

Дроу обернулся, его лицо растянулось в лукавой улыбке. Он посмотрел на меня так ехидно, что я устыдилась своих слов. И покраснела ярче свеклы.

— Хитрая маленькая лисичка, — шутливо пожурил меня эльф. — Но я не скажу тебе. Нет, пожалуй, командир даст мне по башке, начни я судачить о его жизни. Так что, Гвилисс, — Йохан похлопал меня