Развод. Вина предателя - Катя Лебедева

И все же она замечает.

— Полин, что у тебя случилось? Я по голосу слышу. Рассказывай.

Глава 12

Глава 12

Полина

Ее слова как команда. Я не кокетничаю, не отнекиваюсь, я просто начинаю ей все рассказывать, начиная с того злосчастного видео, и до этой самой минуты.

Я то плачу, то истерически смеюсь, иногда делаю паузу для того, чтобы прореветься у меня банально не хватает сил, чтобы вынести все это откровение.

Не знаю, может быть, и зря посвящая ее во все детали, но мне очень хочется, чтобы кто-то выслушал, кто-то услышал и не прошел мимо. И я точно знаю, что она не оставит меня в беде, и мне стыдно, мне очень стыдно, что она позвонила поделиться со мной радостью, а я ей испортила такой день.

Но я не могу, уже не могу молчать. Я уже не могу остановиться и просто рассказываю, и рассказываю, делюсь всем, что чувствую. Меня захлестывает истерика, и в то же время чувствую, что на какую-то маленькую часть, но мне все же стало легче. Это совсем чуть-чуть, крупица, но ее хватает для того, чтобы сердце, которое сжало в тиски, немного расслабилось.

Она не перебивает, не сбрасывает вызов, не пытается сказать, что я в чем-то виновата. Подруга подбадривает меня в те самые паузы, когда я сижу и реву. Она не выгораживает мужа, не говорит, что в чем-то виновата я, она просто ждет. Ждет, когда я закончу свой рассказ, и я ей благодарна за это. Поступи Наташа иначе, наверное, я бы сошла с ума.

— Я не знаю, что мне делать, Наташ, понимаешь? У меня ни работы, ничего. Да, есть деньги на карте, могу их снять, и мне хватит на какое-то время, но это не выход, мне нужна работа, постоянная работа. Но кому я нужна? У меня стажа с детьми нет. Я ведь всю себя семье, посвятила.

Я в какой-то безвыходной ситуации, не знаю, что делать, и только когда говорю то вслух, понимаю, что сама виновата, растворилась в семье, а этого нельзя делать.

— Понимаешь, я смотрю на это все и не понимаю. Я готова, как ты уже даже публиковаться, но этого ведь недостаточно, этого нереально мало. У него деньги, связи, он заберет у меня детей.

— Так давай только без этого, не истери. Я понимаю, тебе хочется, тебе очень хочется, но нельзя. Ты можешь реветь, кричать, плакать, но ты не имеешь права сдаваться и говорить, что нет выхода. Ты должна себе говорить совершенно другие вещи, что ты со всем справишься, что ты крутая, что все, что сейчас происходит, это всего лишь глупое испытание на твоем жизненном пути.

Все это хорошо, да, я понимаю, что должна говорить себе все это, но. Это на самом деле проще советовать, чем сделать.

— И несмотря на то, через что придется пройти, ты их пройдешь. Ты выйдешь из этого победительницей, слышишь меня? Это ты должна себе говорить, а не вот эту всю ерунду. Не смей, не смей сдаваться, — Наташе говорит все своим фирменным командным голосом, и я даже нервно икаю, потому что не привыкла, что она применяет его ко мне.

Я слышала, как она говорит в таком тоне с другими, но меня эта участь как-то миловала, и вот я сама оказалась под ее прессингом, но понимаю, что все ее слова имеют место быть и действительно стоит поступать именно так, как она говорит.

Но как же это тяжело. Это очень тяжело. Я очень надеюсь, что, когда она найдет своего мужчину, никогда не окажется на моем месте и не узнает, насколько это больно.

— Ну что мне делать, Наташ? Я, правда, не понимаю. Я даже не знаю, как мне сбежать из дома, понимаешь? Никита в лагере, его нет дома. Я должна выждать время, пересидеть целых две недели в этих стенах и ничего не делать, пустить ему пыль в глаза.

От такой перспективы меня передергивает на физическом уровне, чему я удивляюсь.

— Но это нереально. Если он вчера такое сделал сейчас, плюс у него еще проблемы в бизнесе… я боюсь, боюсь того, что он может сорваться в один прекрасный момент на меня, и тогда страшно подумать, что сделает. Мне страшно представить, какие последствия у этого будут, Наташ.

Между нами повисла пауза. Я не подгоняю подругу, потому что знаю, она сейчас думает, как выкрутиться из всей этой ситуации, она ищет решение, такое, которого у меня нет. Поэтому не хочу ее подгонять, знаю, что это не игнорирование, это продумывание.

Да я и сама пытаюсь думать. Правда, пытаюсь, но пока в голове ноль идей, кроме той, чтобы начать публиковать свои книги и монетизировать творчество. Это единственный быстрый заработок, который мне будет доступен. Во всяком случае, на летний период, до того, как меня возьмут в школу.

А потом, когда буду официально трудоустроена, деньги с книг будут своеобразной подушкой безопасности. У учителей все же не такие большие зарплаты, и лишняя копеечка мне точно не повредит, я в этом уверена, а при учете того, что у меня не только я, но еще и дети. Нет, я не могу рисковать, не могу.

И все же это работа в долгую, это долгая перспектива, а мне нужно здесь и сейчас. Даже книги — это не вот просто взяла, выложила и резко все меня начали покупать. Нет, это тоже работа, это тоже люди. Минимум месяц придется ждать результат, при условии интереса к моему творчеству и рекламе.

И все это время нужно прятаться, потому что Саша нас не отпустит, даже если мы сбежим.

— Нет, ну две недели ты не можешь сидеть и бездействовать, тут я ничего не хочу сказать, но и решить с кондачка все не могу. Есть у меня один вариант, только, чтобы я начала о нем узнавать, Полин, мне нужно услышать от тебя четкий ответ. Вернее, это больше обещание, что чтобы не происходило, как бы все не происходило, ты сделаешь все, что я тебе скажу, и не отступишь назад. Ты можешь мне это обещать?

Глава 13

Глава 13

Полина

День тянется мучительно медленно. Я все жду, когда же позвонит Наташа. Уже прошло четыре с лишним часа, а она никак не перезванивает. Я пообещала ей, что сделаю все, что только нужно будет, не отступлю ни при каких обстоятельствах, и