Селянин - Altupi

Егор снова повернул голову, голос его был твёрд.

— Кирилл, я тебе это рассказал, чтобы ты мне никогда не напоминал про этого человека. Мы друг другу никто. Мама его простила, а я не прощу никогда. Врачи предполагают, что парализация наступила вследствие той травмы. Не заговаривай о нём больше, ладно?

— Ладно, — пристыженно отозвался Калякин и всецело переключился на лавирование между дорожными ямами. И всё же его взволновала эта история. И отношение к ней Егора — как его, должно быть, жжёт каждое упоминание себя по фамилии и отчеству. Но… что за люди ходят по земле? Что за уроды, ради власти и денег готовые продать жену и детей?!

По указаниям Егора они доехали до многоэтажек, где ждали бабули с пустыми банками в холщовых сумках и жёваных пакетах. Покупательницы быстро расхватали свои заказы, косясь на нового друга молочника, и разошлись восвояси.

Егор, нагнувшись, расставил банки на полу салона, перестелил их тряпками и выпрямился, положил локти на крышу «Пассата». Кирилл стоял с другой стороны машины, до сих пор шокированный так, что не замечал пекла на улице и текшего со лба пота. Единственное, хотелось пить.

— Кир, давай сначала в центр занятости, а потом на рынок, — озвучил дальнейшую программу Егор.

— Да, давай, — кивнул Калякин. Он не возражал против центра занятости. Сейчас в нём пульсом билась потребность помогать Рахмановым, оберегать их. Кирилл сел в машину, проследил, как рядом садится Егор, пристёгивается ремнём безопасности. Кирилл так любил его! Не представлял, как жил без него раньше. Наклонился, намекая на поцелуй, и получил его — короткий, мягкий.

Егор опять выполнял функции штурмана: «Налево», «Направо». В принципе, в этом городишке все социально-значимые учреждения размещались на одной главной улице, по старинке носившей имя вождя мирового пролетариата. Только одни были в начале, другие в середине, третьи в конце и перемежались жилыми домами.

Районный центр занятости населения располагался в здании постройки позапрошлого века. На фасаде висела табличка, что строение является памятником архитектуры, хотя ничего замысловатого и красивого в его облике не имелось, и оконные рамы вдобавок были заменены на пластиковые. Кирилл скептически осмотрел здание и пошёл за Егором ко входу.

Внутри царили прохлада и полумрак, создаваемый одним занавешенным жалюзи окном. Ремонт тут явно делали недавно, но линолеум в двух местах порвался, а на стене у лестницы отслоились обои. В крошечный холл первого этажа выходили всего три двери без табличек. В кадке стояла разлапистая монстера. На информационных стендах информация давалась мелким шрифтом. Людей не наблюдалось.

Егор осмотрелся и повёл его на второй этаж. Лестница была деревянной, посередине неё нарисовали ковровую дорожку или дерюжку. Кирилл поймал себя на том, что хочет высмеять каждую деталь, и упрекнул себя за это.

На втором этаже было светлее за счёт целых двух окон. На одном из четырёх мягких офисных стульев сидела женщина предпенсионного возраста в платье и сандалиях, сжимала в руках сумочку. Сделала вид, что ей не любопытно. Тут было шесть дверей. Между ними висели стенды и цветочные горшки с вьющимися растениями. За дверями слышались голоса, позвякивание ложек и звуки печатающего принтера. Ещё в холле стоял столик с рекламными буклетами.

— Куда теперь? — спросил Кирилл. Егор пожал плечами:

— Надо спросить.

— Сейчас сделаем, — пообещал Кирилл и взялся за дело, пока его не опередил Егор. Повернулся к женщине. — Вы не знаете, где про работу узнать?

— В любом кабинете, — буркнула та.

— Понятно, — поморщился Кирилл и без стука открыл ближайшую дверь, просунул голову. — Здрасьте.

В кабинете за тремя столами, два из которых были с компьютерами, сидели женщины помоложе, лет тридцати, пили чай и разговаривали. Они разом умолкли и обратили взгляды к вторженцу.

— Что вам, молодой человек? — спросила самая на вид вредная, с гроздью бус. — И дверь прикройте, а то у нас кондиционер. Сквозняк будет.

Кирилл из принципа не сдвинулся с места, для него сквозняка не было.

— Мне про работу нужно узнать. Какие вакансии есть?

— Вакансии? Вам в другой кабинет к Наталье Антоновне. Это дальше, последняя дверь. И закройте уже нашу, дует!

Кирилл закрыл, как и просили, не подумав сказать «спасибо» — не заслужила грубиянка.

— Пойдём в последний кабинет, — сказал он и легонько подтолкнул Егора в спину.

В дверь указанного кабинета Калякин всё же постучал, но сразу повернул ручку и просунулся внутрь. Там тоже стояло три стола, но сотрудница была только одна, смотрела в монитор и нажимала на клавиатуру одним пальцем — что-то просматривала. На вид ей Кирилл дал лет сорок пять, но выглядела она отменно: короткая юбка с воланами, блузка, подчёркивающая грудь, ярко-рыжие волосы и сочного цвета помада.

— Наталья Антоновна? — спросил Кирилл, входя в кабинет. Он чувствовал себя свободно и уверенно. Егор выглядывал из-за его плеча.

— Да, — сообщила сотрудница, разглядывая их.

— Нас тут к вам направили… ваши коллеги. Сказали, вы можете работу подобрать по вкусу, что весь банк вакансий у вас.

— Могу. Вы оба ищете?

— Нет, только я. А это, — Кирилл показал на Егора, — мой друг.

Наталья Антоновна ещё раз их строго осмотрела, можно сказать, просканировала опытным взглядом и мазнула рукой на ряд стульев у стены:

— Проходите, садитесь.

Парни прошли и сели. Тут тоже работал кондиционер.

— Кем работать хочешь? — кликая мышкой, спросила Наталья Антоновна. Тоном она напоминала школьного завуча.

— Не знаю. Мне всё равно, лишь бы платили, — покривил душой Кирилл. Главным делом он рисовался перед Егором.

Наталья Антоновна, не отрываясь от монитора, тяжело вздохнула, будто эта фраза сидела у неё в печёнках.

— А образование какое?

— Незаконченное высшее. Менеджмент. Три курса.

Во взгляде Натальи Антоновны стали преобладать неодобрительно-брезгливые оттенки. То ли менеджеров она за людей не считала, то ли недоучек недолюбливала. Но она никак не прокомментировала. Да Кириллу и самому за выбор несерьёзной специальности было неловко перед Егором, но три года назад они не были знакомы, а его, двоечника, папа запихнул куда полегче, чтобы хоть какую-нибудь корочку получил.

— Вакансий у нас немного, — сообщила сотрудница и вытащила из стола распечатанные листы, подала Калякину. — Без высшего образования — ещё меньше. Читайте там. Слесари и водители нужны на хлебокомбинат. Токари, сварщики и фрезеровщики — на завод. Слесари ещё требуются в коммунальную службу, и дворники тоже. Разнорабочий в баню, грузчик в сетевой магазин.

Кирилл и сам всё видел. Они с Егором придвинулись друг к другу, просматривали таблицу с вакансиями. Слесарь, токарь, разнорабочий, водитель, механизатор, почтальон, грузчик, экспедитор, сварщик, электрик, парикмахер, санитар, мойщик, наладчик холодильного оборудования и так далее, и тому подобное. Кирилл загрустил. Некоторые специальности, конечно,