Пламя в моем сердце - Рита Трофимова

Место и впрямь оказалось шикарное: уютный зал, круглые столики, плюшевые кресла с удобными спинками, мерцающие огоньки гирлянд на стенах. И обслуживание на высшем уровне: симпатичные расторопные парни в белых рубашках и улыбчивые девушки в строгих юбках, все как на подбор.

Вот только компания подобралась довольно скучная, старички интеллигенты и их высокомерные жёны.

Правда перед Элой никто не посмел задирать нос, все обращались к ней с должным почтением и милыми улыбками. Эла ловила на себе восхищённые взгляды мужчин и удивлённо-завистливые женщин, но держалась невозмутимо и с достоинством, словно королева, в честь которой устраивали пир. И на приветствия отвечала немногословно. Всё в рамках приличий.

К великому неудовольствию Элы Жанна тоже была в числе приглашённых. Сидела в гордом одиночестве, сложив на столе холёные ручки, и, похоже, как и Эла, ощущала себя здесь белой вороной, нечаянно затесавшейся в стаю толстоклювых бронзовых воронов.

Об этом говорили её мимика и лебезящий, преувеличенно вежливый тон, с которым она обращалась к профессорам, пытаясь вставить хоть слово в громкий учёный спор. Однако её реплики часто терялись в шуме голосов и почти всегда оставались без ответа. Эла даже посочувствовала ей. Честное слово, лучше бы молчала с умным видом.

А уж как Жанна смотрела на Эдика. Казалось, её пылающие румянцем щёки вот-вот треснут от приторно слащавых улыбок.

— Эдуард Филиппович, Эдуард Филиппович, послушайте… А… а помните как мы с вами изучали статью о… — пыталась обратить на себя его внимание Жанна. И выглядело это довольно комично и жалко. Так и хотелось её стукнуть чем-нибудь тяжёлым, чтобы привести в чувство.

«Ну, в самом деле, разве можно быть настолько тупой влюблённой дурой!», — посетовала Эла, с досады уронив вилку на пол.

Пока Эдик общался с коллегами, Эла скучала и думала о своём, заумные беседы и пафосные тосты, её утомляли. Даже алкоголь не спасал. Она посматривала на часы и потягивала вино из бокала, время от времени перекидываясь эсэмэсками с Ларисой.

— Так вы сейчас в Парламенте? — писала подруга. — О, это такой шикарный отель. Круто-круто… Я даже завидую тебе. Ну, отдыхай.

Однако через десять минут телефон снова тренькнул от входящего сообщения, и снова от Лариски.

— Слушай, Эл. Там на крыше разбит настоящий сад. Дизайнерская находка с фонтанчиками, газонами, деревцами. И лабиринт есть, и бассейн вроде бы тоже. Вид на город шикарный, ещё бы, с пятидесятого этажа. Обязательно туда поднимись, когда ещё такая возможность представится!

— Окей, может быть с Эдиком и поднимемся после торжества.

— Зачем тебе Эдик?

— В смысле, зачем? Ну, ты даёшь Лариса. — У Элы тут же возникло подозрение, что Лариска блефует. Иначе к чему все эти приманки? Неужели подруга решила устроить ей западню?

По залу прокатились жидкие аплодисменты и одобрительные вздохи. Под громкий тост чествовали профессора-юбиляра, и Эле пришлось отложить телефон.

Спустя несколько минут Эла вернулась к переписке с Ларисой.

— Да ну тебя, Элочка. Если хочешь незабываемых впечатлений, садись в лифт и поднимайся на самый верх, — наседала та. — Что ты прилипла к своему Эдику, как банный лист. И шагу ступить без него не можешь!

— Ты обалдела что ли? Не понимаю в чём подвох?

— Да нет никаких подвохов. Просто ты меня порой бесишь.

— Водички попей и успокойся, Ларочка! — отбрила её Эла и отложила сотовый.

Шёл третий час застолья. В зале стало шумно и весело. Компания раскрепостилась, кто-то танцевал, кто-то ударился в споры.

Эла потанцевала с юбиляром и ещё с двумя молодящимися дядечками, вдоволь наслушавшись комплиментов о том, какая она редкостная красавица, и как повезло их уважаемому ректору отыскать такой сияющий изумруд. А когда вернулась на место, обнаружила, что Эдика переманили за другой столик.

Эла осталась в обществе двух пожилых дам. Они, словно прилипшие к креслам, ни разу не поднялись из-за стола. Всё шушукались, как две заядлые сплетницы, явно обсуждая кого-то из гостей. Однако как только Эла бросала на них взгляд, тут же натягивали на лица елейные улыбочки.

Тренькнул телефон, и Эла снова открыла переписку с Ларисой.

— Ну чего ты, в самом деле. Что за подозрительность? — обиженно писала та. — Мне просто жаль мою любимую подругу. Сложно, наверное, сидеть среди пенсионеров, это же полный отстой. Хочешь, я всё брошу и приеду тебя спасать?

— Да с чего такие выводы, Лариса? Я тут неплохо провожу время. От ухажёров отбоя нет, — ответила Эла, вставив хохочущий смайлик.

— Вот именно! С ума сведут эти заумные профессора. Шла бы ты лучше проветрилась, подышала свежим воздухом!

— Опять ты за своё? Ну-ка колись, подруга, что за уловки?

— А если я скажу, что там тебя Леон наверху поджидает, ты мне поверишь? Ха-ха… Смешно, да и только. Надоело тебя уговаривать. Общайся со своими пенсионерами сколько влезет, — взбрыкнула подруга и тут же вышла из чата.

Эла так и застыла в недоумении. И что всё это значит? Неужели и, правда, у них сговор? Да нет, бред какой-то, подумала она.

— Скучаете, Элеонора Константиновна? — прозвенел над ухом голос Жанны. Аспирантка уселась на место Эдика, манерно подёргивая плечами и ехидно улыбаясь. В руке она держала бокал с вином.

— Немного, — задумчиво ответила Эла, удивлённо взметнув брови.

Жанна была уже хорошо навеселе и совсем осмелела. Видно ей не терпелось свести счёты за тот злополучный эпизод в кабинете у ректора, когда Эла послала её куда подальше открытым текстом.

— Вы, наверное, не ожидали встретить меня здесь, среди корифеев науки? Да, и такие случаются казусы, — поведала Жанна заплетающимся языком. — На самом деле всё просто. Я защитилась. Наверняка Эдуард Филиппович вам рассказал. Он сам был в комиссии и присутствовал на моей защите. Он для меня как путеводная звезда! Он для меня… — Жанна поднесла бокал к губам и отпила щедрый глоток вина. — Да, теперь и у меня есть учёная степень, поэтому я здесь! — важно заявила она.

— Поздравляю! Всегда удивлялась женщинам, полностью посвятившим себя науке, — с плохо скрываемой иронией сказала Эла. — Но нет, для меня это новость. Мы, знаете ли, не обсуждаем дома такие темы. У нас с Эдуардом Филипповичем находятся другие, более интересные дела.

— Вот как? — сконфузилась Жанна. — У вас дома? Вы что же… и живёте вместе?

— Не помню как вас там по отчеству, Жанна.