Мой темный принц - Л. Дж. Шэн

талии. — Дело не в этом. Твой главный секрет в том, что внутри ты красивее, чем снаружи. А снаружи ты действительно чертовски красив.

— Тем больше причин остаться.

— Нет. — Я поцеловала его в кончик носа, не в силах остановиться. — Потому что Оливер, которого я знаю, никогда бы не бросил свою семью. И я не влюбилась бы в того, кто это сделал.

Он застонал, прижавшись лбом к моему.

— Ты заманила меня в ловушку.

— Я знаю.

— Если я не поеду в Лос-Анджелес, я потеряю тебя. Но если я поеду, я больше не буду тем человеком, в которого ты влюбилась.

Я попыталась улыбнуться, подняв плечо.

— Из меня получился бы отличный адвокат, да?

Он молчал несколько минут. В ноздри ударил горький запах прощания. Словно понимая наш разговор, Трио заскулил, уткнувшись в мою лодыжку своим мокрым рылом. Гизер присоединился к ним, атакуя лапами мои пальцы.

Наши малыши. Они тоже хотели, чтобы я осталась.

Я потянула за свободные волокна свитера, надеясь отвлечься от трех пристальных щенячьих глаз, устремленных на меня.

Не сопротивляйся, Ол.

Я не настолько сильна, чтобы сопротивляться.

Хоть раз подари мне красивое прощание.

Наконец, наконец, Оливер нарушил молчание.

— Тебе есть где остановиться в Лос-Анджелесе?

Я покосилась на него, поняв его скрытый смысл.

— Я могу спать на диване Хейзел, пока не найду.

— В отеле Grand Regent в Беверли-Хиллз есть роскошные апартаменты для долгосрочных арендаторов.

Я поднялась с его коленей, оставив между нами некоторую дистанцию, поскольку теперь нас не было.

— Я не приму твою благотворительность, Оливер.

— Я разорвал твой старый договор аренды и продал твою машину. Это не благотворительность. Это компенсация.

Я обдумала это, запрыгивая на край стола для завтрака.

— Хорошо. Но только на то время, которое потребуется, чтобы найти новое место. И я буду платить за аренду.

— Я составлю договор аренды.

Это было по-взрослому. Зрело. Я жалела, что не закрылась пятнадцать лет назад. Мы можем сделать это. Пойти разными путями. Может быть, через несколько лет, когда пыль осядет и я смогу смотреть на него, не желая плакать, мы даже сможем снова стать друзьями.

Ты выживешь, убеждала я себя. Однажды ты оглянешься на этот момент и поблагодаришь себя за то, что поставила себя на первое место.

— Такое ощущение, что небо падает, — призналась я.

— Ты достаточно сильна, чтобы удержать его, — сказал он мне, его слова были гордыми, а глаза печальными.

— Спасибо тебе.

За то, что научил меня летать.

За то, что помог мне вновь обрести крылья.

За то, что отпустил меня.

Он положил подбородок на мое колено, глядя на меня с высоты своего места.

— С тобой все будет хорошо, правда?

— Мы оба справимся, — заверила я его. И, не удержавшись, провела кончиком пальца по его переносице. — Ты подарил мне крылья, мой темный трагический принц.

Не дождавшись ответа, я выскользнула из-за стола и направилась к лестнице, чтобы собрать свои вещи. У подножия лестницы я остановилась и повернулась к нему лицом. Его глаза не отрывались от меня.

Оливер смотрел на меня в ответ, но молчал. На кончике моего языка пронеслась волна признаний.

Я люблю тебя.

Я всегда буду любить тебя.

Я буду любить только тебя.

Но вместо этого я просто спросил:

— Оливер?

— Обнимашка.

Я вернулась к нему, сняла обручальное кольцо и вложила его в его ладонь, обхватив его пальцами.

— Однажды ты станешь потрясающим мужем.

Только не моим.

Он вскочил со своего места, напугав меня.

— Чушь собачья.

Я отступила назад, пока он шел ко мне, шаг за шагом.

— Прости?

Еще один шаг.

И еще один.

Я прижалась спиной к стене. Оливер положил руку по обе стороны от моего лица, прижав меня к себе. Наше тяжелое дыхание сбивалось вместе, его глаза были темными и неумолимыми.

Он наклонил голову и прикоснулся губами к моему уху.

— Если я не женюсь на тебе - а это очень большое гребаное «если», - то стану самым худшим мужем на свете. Потому что я буду каждую секунду думать о тебе. Когда я буду смешить ее, я буду слышать твое хихиканье. Когда я буду целовать ее, я буду чувствовать твои губы. А когда я буду проникать в нее, я представлю себе твою киску, влажно стекающую по моему члену. Ты разрушила меня, Брайар. Полностью и окончательно уничтожила меня для любой другой женщины на этой планете. Или ты, или ничего.

90

Брайар

Брайар Ауэр: Помолвка расторгнута.

Брайар Ауэр: Ну, она никогда и не была помолвкой.

Даллас Коста: Ты уверена? Я теперь должна Фэрроу 100 тысяч долларов.

Брайар Ауэр: Ты поставилА против нас?!

Фэрроу Баллантайн-Сан: *Временно против вас.

Фэрроу Баллантайн-Сан: Она сказала, что ты вернешься в Лос-Анджелес, Оливер будет бегать за тобой, а ты вернешься из Науру обрюзгшей. Я ставила на сцену в аэропорту, но, по сути, ты останешься здесь.

Брайар Ауэр: Вы ужасные друзья.

Даллас Коста: Я прилетела к тебе в Техас, когда мы были совершенно незнакомы!

Фэрроу Баллантайн-Сан: Я УШЛА ИЗ ДОМА РАДИ ТЕБЯ. НЕСКОЛЬКО РАЗ.

Брайар Ауэр: Я обязательно упомяну это в нашей свадебной речи.

Даллас Коста: У меня амнезия, или ты только что не сказала, что помолвка отменяется?

Брайар Ауэр: Это временно.

Фэрроу Баллантайн-Сан: То есть?

Брайар Ауэр: То есть я пыталась порвать с ним, он отказался, а потом поцеловал меня так тщательно, что я не могла не согласиться на отношения на расстоянии на пробной основе.

Даллас Коста: Разве ты не говорила нам, что отношения на расстоянии - это большое, жирное «нет»?

Брайар Ауэр: Говорила. Я была напугана. Я пятнадцать лет думала, что Оливер изменяет мне каждый раз, когда уезжает в Америку. А если учесть это и постоянные романы моих родителей, возможность превратиться в мою мать пугала меня до чертиков.

Даллас Коста: Фу. Как ты вообще можешь сравнивать себя с ведьмой, которая тебя родила? Вы совершенно не похожи.

Брайар Ауэр: Я знаю. И я рада, что поняла это до того, как провела весь полет обратно в Лос-Анджелес, рыдая в пакет с черствыми крендельками.

Брайар Ауэр: Кстати, никто не хочет отвезти меня в аэропорт? Оливер предложил, но у нас было такое замечательное прощание, что я не хочу рисковать его испортить.

Фэрроу Баллантайн-Сан: Заметано. Увидимся через пять минут.