Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

Скинул тулуп и тапки и, ёжась от холода, быстро нырнул в уютное тепло под бочок к Эльфи. Повозился, согреваясь и устраиваясь поудобнее, повернувшись к Эльфи спиной, лицом к посапывающему Венику. Полежал, стараясь не спать. Дрова в печи сильно трещали — к сильным морозам. Чуть попахивало смолистым дымком. Уютно. Я вздохнул. За спиной тихо.

Эмпатии по-прежнему нет. Да и чёрт с ней. Вот бы телекинез вернулся и телепортация осталась. С другой сторòны, и с одной телепортацией можно жить — размышлял я. В чём-то даже лучше. Не придётся так долго в город мотаться. Раз и там. Да, в город. Оле надо ещё что-то показать из того, что знаю и умею… Убаюканный неспешными мыслями мозг начал засыпать. Но тут Эльфи, всё это время лежавший тихо, вплотную придвинулся и, дыша мне между лопаток, поцеловал меня в спину.

— Оме…, - едва слышно в нос сказал омега припухшими губами. Шмыгнул. Выдохнул ртом.

— Что оме? Что оме? — начал бурчать я, сбрасывая дремоту, — Я ему, Эльфи то, Эльфи сё… Попку помою. Курочки лучший кусок своими руками в рот… Утром личико умою… Обую, одену… Жизнь свою на него потрачу… хочешь год… хочешь два (это я про демона, если что)… Всё для него… А он… Нате вам, оме, кушайте, не обляпайтесь, — рассуждал я, будто бы серьёзно.

Эльфи прижался ко мне, что есть силы обняв меня сзади ледяными руками и ногами.

— Пусти, — попытался я вырваться.

Хватка омеги не ослабевала.

— Пусти, говорю, дрова прогорают, — я начал вставать, таща не отпускавшего меня омегу за собой.

Наконец, тоненькие ручки Эльфи разжались и я смог нормально встать.

«Зачем вы так с ним, мой господин Макс?» — задал вопрос Улька.

Я вздохнул.

«Не знаю»

Наклонившись, я закинул в печь ещё одну порцию дров. Сел на топчан и Эльфи, судорожно дыша, тут же обнял меня, прижавшись щекой к спине.

— Замёрзнешь, — тихо сказал я, — ляг. Руку разбередишь.

Эльфи не отрываясь от меня молча помотал головой. Так мы и сидели пока печь не протопилась.

— Да…, - выдохнул я, — теперь всё только ручками…

Эльфи окончательно окоченел, его кожа покрылась здоровенными мурашками, но отпускать меня он не хотел. Дрова прогорели. Осторожно отцепив омегу, я встал, закрыл задвижку, вернулся на топчан, подтянул ноги и сел по-турецки. Эльфи опять вцепился в меня. Нащупав одеяло, я, завернувшись в него, накрыл омегу и себя. За спиной стало мокро. Эльфи беззвучно рыдал, вжимаясь в мою спину сильнее и сильнее.

— Перестань, — сказал я, примиряясь и с собой и с омегой, — Хватит. Ну.

В отсутствие эмпатии я опасался корректировать чувства омеги. Хотя такую мысль признал продуктивной. Но на будущее.

Закинув руку за спину я нашарил Эльфи и погладил где пришлось. Пришлось на едва отогревшийся тощий бочок с проступающими рёбрышками.

— Ну, вот, все волосы мне промочил, — я недовольно попытался повращать головой, не вышло — волосы были прижаты Эльфи.

— Теперь сушить их нечем будет. И причёсывать придётся руками. Всё, Эльфи перестань, а то некрасивым будешь, — я покачал телом, тормоша омегу.

— Да, оме, — выдохнул он ртом, нос был забит, — всё, всё, я перестал.

Прогревшаяся печь излучала блаженное тепло. Венику стало жарко и он недовольно зачмокал во сне. Не спуская ног на пол, сидя, я повернулся на топчане к ребёнку и чуть распеленал его. Эльфи, пока я поворачивался, ослабил свою хватку и, когда я повернулся, омега оказался у меня на коленях. Раскрытый младенец успокоился и сыто спал. Эльфи попытался забраться по мне к моему лицу, но я остановил его порыв и уложил его к себе на колени. Сжавшийся в комочек омега лежал на боку на топчане, а его голова была у меня на коленях. Моя спина и тело омеги были укрыты одеялом — получился своеобразный шалаш. Осторожно дотрòнувшись рукой до головы Эльфи, я погладил его по волосам.

— Один ты у меня остался…, - тихо проговорил я, вспомнив погибших омег и не прерывая своего занятия.

Эльфи молчал, лежа на моей ноге и едва слышно дыша ртом.

Наступил один из тех моментов в жизни, когда всё вокруг: и наш небольшой, с особым запахом дерева, домик; и тёплая, недавно протопленная печка; и вой метели за окном, горстями мечущей снег в окна; и покой, который наступает после, хоть и небольшого, выяснения отношений; и ощущение тепла и близости, от нахождения рядом в каком-то смысле близкого (наверное, про Эльфи можно так сказать) человека, запоминаются, врезаются в память и только потом, по прошествии времени, начинаешь понимать, что вот тогда ты и был счастлив. Понимание это, почему-то всегда приходит потом.

Осторожно сняв успокоившегося и задремавшего омегу с ноги, я прилёг на топчан. Зачмокавший губами, в точности как Веник, Эльфи тут же пристроился рядом и, не просыпаясь, начал, поскуливая, потихоньку забираться на меня. Вот поросёнок! Остановив его поползновение, я пристроил его голову на своей руке, чуть прижал его ближе в себе и, сунув нос в его макушку, выдохнул, раздувая мягкие волосы.

— А? Оме…, - вскинулся он в полусне, и снова уткнул нос в моё плечо. Потом опять начал елозить щекой по моей груди пока не наткнулся на сосок и не захватил его губами.

Нет! Эльфи! Но омега прихватил губами сосок и зачмокал. Спит ведь, зараза такая! Эльфи закинул на меня ногу, плотно прижался к моему бедру и несколько раз потеревшись о него промежностью, расслабился и засопел. Губы его оставили мой многострадальный сосок, вставший к тому времени торчком. Омега глубоко вздохнул, расслабляясь, и спокойно, размеренно задышал.

Я плотнее прикрыл его одеялом, тихонько поглаживая рукой, на которой он лежал, по нежной тёплой коже тощей спины.

А потом вспомнил, что и Эльфи и Лило, когда я их встретил, всё время, постоянно и неосознанно, касались друг друга. Легко, едва заметно, как дельфины это делают, когда плывут в море. Учёные говорят, что это позволяет им чувствовать друг друга и поддерживать отношения в стае. Вот точно то же самое было и у этих синхрòнизированных омег. После гибели Лило Эльфи лишился привычного состояния и теперь пытался компенсировать это постоянно крутясь вокруг меня — я был единственным взрослым человеком в его окружении, да и, думаю, мой запах (о, этот проклятый запах!), играл не последнюю роль в его чувствах ко мне.

Я задремал и снова, как всегда неожиданно, провалился в огненную пещеру с воющими демонами. Попадать в демонический