Маша выбирает яркие цвета - Салма Кальк

танцевали ради самого танца, а не ради того, чтобы коснуться дамы, подержать её за кончики пальцев, а то и за ручку, коснуться тех пальцев губами. Да и одеты многие дамы были так, что всё, гм, напоказ. Он бы и потрогал даже, но по даме было совершенно непонятно, одна она или с мужчиной. Ссориться ни с кем не хотелось.

— Скажи, Мари, здешние дамы — они одинокие или замужние?

— Да всяких хватает, — рассмеялась она. — Тебе найти одинокую?

И показала нескольких, в том числе и красноволосую Анниэль, с которой он даже договорился что-то танцевать.

Танцевать с ней оказалось совсем несложно — она всё время подсказывала, куда ступать и какой ногой. Только вот дальше ждала засада — пары поменялись, и его передали следующей даме, потом следующей… зато познакомился. Был со всеми галантен, ему улыбались и махали ресницами.

— Послушайте, госпожа моя Анниэль, так не годится.

— Вы о чём? — легко поддержала она игру.

— Мы договаривались с вами о танце, но у нас вышло всего несколько тактов.

— Так пойдёмте, как раз вальс!

Она взяла его за руку и потащила в круг. Сегодня на ней было зелёное платье с серебряной вышивкой, и она рассказывала про себя, что она — эльф. Может, и вправду эльф, кто этих эльфов видел-то? Магической ауры Жиль здесь не увидел ни у кого, но все легко обращались со множеством артефактов, и господь свидетель, местами это было посильней магии! Поэтому… кто их тут вообще знает?

В вальсе нужно было хитрым образом перебирать ногами и крутиться, он не сразу, но что-то понял. А ещё там нужно было почти обнять даму, и дама не возражала совершенно, и ещё положила свою ручку ему на плечо. И так смотрела, что… Когда музыка завершилась и они поклонились друг другу, он не выпустил её руки из своей и вышел с ней из залы. Как-то очень естественно они поцеловались, и кто знает, как далеко бы зашли, но его искала Мари — пришло время им рассказывать ту самую придуманную легенду.

Ничего, рассказали. Жилю и придумывать-то не пришлось — принц да и принц. И несколько тактов коротенькой гальярды они тоже изобразили — больше Жиль, чем она, но всё равно хорошо.

Потом его ещё спрашивали о том, у кого он учился танцевать, рассматривали оружие, просили дать контакты мастера, потому что ух, как круто… он же по совету Мари говорил всем, что — потом. Завтра. Спишемся.

Как именно нужно было списаться — он не понял. Ничего, Мари расскажет. Спишутся. И с Анниэль — тоже.

13.

Наши корабли должны быть цветными,

Если всё вокруг в свинцовых тонах

В воскресенье после бала спали долго. Жиль вообще спал долго всегда, а Маша — потому, что не нужно было торопиться на работу. Да и легли вчера не сказать, чтобы поздно, и оба долго ворочались — что Маша на диване, что Жиль в раскладном кресле. О чём думал Жиль, Маша не знала, но он сказал, что ему понравилось, очень любопытно, мол, как у вас празднуют. И ещё, кажется, он с Анечкой что-то закрутил, ну и хорошо, наверное, всё людям радость.

А сама она… ох, не ожидала. Конечно, с Роландом она была знакома сто лет — как все, потому что кто не знает Роланда? Да все его знают, и те, кто ни на одну игру с ним не ездил, обязательно слышали рассказы о том, какой он крутой.

А Маше повезло, она и просто так с ним много пересекалась, и ещё позапрошлым летом на игре прямо получила с ним совместную историю — они оказались соратниками по приключению, и у них так здорово вышло, что нет-нет, да и вспоминалось. Вчера же оказалось, что вспоминалось не только ей.

— Мари, ты невероятно красива сегодня! А кто этот парень? Ты с ним? — Роланд пригласил её на первый же вальс и принялся расспрашивать.

— Он мой друг, просто друг. Я ему помогла, а потом он мне помог, очень помог.

— Это он молодец, что помог.

— Да, сама бы я не справилась.

И потом они ещё танцевали, рассказывали, что у кого было за это время, вспоминали ту игру. Он сказал, что вернулся в связи с работой, и пока будет здесь. Она рассказала, что работ у неё столько, что уже из ушей текут, но она справляется.

И было так здорово, когда он обещал написать!

И написал, прямо дома, спасибо за прекрасный вечер. И она ему тоже ответила — спасибо за вечер, давно так хорошо не выходило. И он прислал ей фотку своего кота. А она ему — Маську с Баськой.

Маська, предательница, переселилась спать к Жилю. А Баська лежала у Маши в ногах, как у них было заведено уже давно, и никакой переезд не повлиял. Маша дотянулась, почесала кошку… и уснула, прямо до обеда воскресенья уснула.

Они с Жилем поднялись и лениво бродили по квартире, варили кофе, собирались его пить и может быть, сходить погулять, когда у Маши тренькнул телефон, и это был Роланд.

«Привет! Ты свободна сегодня?»

«Привет, вроде бы да»

Заказы завтра вечером можно нарисовать, не страшно.

«Гулять? Сегодня чудесная погода, тепло. Кафе, что-нибудь ещё?»

Чего нет-то? Жизнь одна!

«Да».

«Я заеду, говори, куда».

Маша написала адрес, засуетилась — это ж собраться надо, чмокнула Жиля в нос от радости — ну круто же, сам написал, ура! Жиль смотрел и улыбался.

Звонок в дверь раздался разом с непонятным треском у окна, но Маша побежала сначала открывать дверь, а потом разберёмся. Запустила Роланда, сказала, что она сейчас мигом, обернулась…

Посреди комнаты висело нечто. Овал, молочно-белый, со смазанными краями. И оттуда доносился голос — как будто очень издалека. На совершенно неизвестном Маше языке. И обращался к Жилю, а Жиль отвечал, и отвечал радостно!

Что, неужели? Его нашли? И он сейчас… и они…

— Жиль, — она шагнула к нему. — Ты… ты иди. Тебе ж надо, да?

— Постой, Мари. Да, Эмиль нашёл меня, и мне надо, но ты? Ты тут справишься? Сама справишься?

— Конечно. Да. Справлюсь, Спасибо тебе.

Голос из овала звучал нетерпеливо и требовательно — наверное, время было ограничено. Маша принялась собирать в пакет вещи Жиля, лежащие в куче со вчера — там разберётся, ничего страшного.

— На, держи.