Внутри - Катрин Корр

— Я не знала, Вероника! Она принесла испачканное платье в постирочную и сказала, что пойдет на качели. И на ней был ваш спортивный костюм, ведь в этом доме у нее совсем не осталось одежды.

Очевидно, Зоя этим очень опечалена.

— А что случилось с её платьем? — спрашивает мама, опустив задумчивый взгляд в тарелку.

— Случайно пролила на себя вино, — отвечает Зоя, почему-то утаив мое участие в этой истории. — Я предложила ей переодеться, чтобы поскорее отправить одежду в стирку.

— Случайно, — произносит мама, глянув на отца так, словно это было далеко не так. — Снова. Зоя, принеси мне, пожалуйста, мой телефон. Я оставила его в комнате заряжаться. Не думала, что он мне сегодня понадобится.

— Конечно.

Смотрю на родителей, громко пережевывая хрустящий огурец. Вместо кофе у меня банка с соленым и бодрящим рассолом.

— Что-то не так?

— Нет, — качает головой мама и поднимает на меня задумчивый взгляд, который пытается разбавить улыбкой. — Всё в порядке. Просто я была уверена, что Адель здесь. Кхм.

— Какие у тебя на сегодня планы, сынок? — интересуется отец.

— Да такие же, как и у тебя, — усмехаюсь. — Собираюсь прийти в себя.

— Это правда, — признает отец, держась за больную голову. — Давно такого не было. Может, чуть позже сыграем в теннис?

— Почему бы и нет? Если вы не против, то сегодняшний день я проведу дома. У меня на завтра запланировано много встреч, и я должен нормально соображать.

— Это связано с работой?

Согласно киваю, проследив взглядом за Зоей. Не женщина, а метеор! Как она так быстро поднялась на второй этаж и вернулась? Тоже беспокоится об исчезнувшей Адель?

Она вручает маме её телефон и молча уходит на кухню.

— Мне подобрали несколько вариантов для студии, и я хочу на них взглянуть. — Мама не замечает мой взгляд. Она старается и меня слушать, и писать сообщение сбежавшей дочери. — Если меня всё устроит, начнем ремонт. А потом займусь квартирой.

— Квартирой? — тут же реагирует мама. — Какой квартирой? Где?

— Моей, мам. Ты же не думала, что я буду жить с вами?

— Нет, но… Ты ведь только что приехал, Аверьян! Дай мне тобой наглядеться и побыть рядом!

— Ника, — смотрит на нее отец. — Он не говорит, что съедет от нас уже завтра. Аверьян делится своими планами на ближайшее будущее.

— Вы с сестрой с самого утра решили свести меня с ума! — качает она головой и снова смотрит в свой телефон. — Что ж, это тоже интересно. Новый опыт.

— Мам, — обращаюсь к ней, опустив руки на стол. — Я не хочу обижать тебя. Не хочу задеть твои чувства. Но, прошу, перестань, пожалуйста, так её называть. Адель мне не сестра. И я ей не брат. Я знаю и совершенно спокойно и нормально отношусь к тому, что она ваша дочь. Но мы с ней никак не связаны. Совсем. Я очень надеюсь на ваше понимание, — смотрю на обоих.

— Хорошо, — произносит мама, взволнованно глянув на отца. — Мы просто привыкли так вас называть и… Конечно. Как скажешь.

Привыкли? И сколько же раз на дню Адель приходилось слышать это нелепое «брат и сестра»?

— У нее снова не работает телефон! — бросает мама с раздражением. — Она даже не подумала написать мне сообщение, что уехала и добралась до дома без приключений!

— Ника, она уже взрослая, — говорит ей папа, наклонившись к столу. — Она не должна отчитываться перед нами о каждом своем шаге.

— Хочешь сказать, что ты ни капельки не переживаешь?

— Разумеется, я переживаю, но я так же понимаю, что ей необходима свобода.

— В наше время свобода слишком тесно переплетается с опасностью, которую несут в себе ненормальные люди.

— Они и раньше существовали.

— Но сейчас их намного больше, — не уступает мама, а потом, словно вспомнив, что за столом сижу я, набирает в легкие воздух и виновато улыбается. — Извини, дорогой.

— За что? — поднимаю банку с рассолом. — За то, что беспокоишься о дочери?

— Адель не живет с нами уже два года, — говорит отец, — но мама никак не может к этому привыкнуть.

— Мне нанесена серьезная психологическая травма, — шутит она. — Мой сын уехал подальше от своей семьи на целых четырнадцать лет. Теперь я боюсь, что дочь сделает что-то подобное.

— Ника, она работает в твоем центре, — закатывает отец глаза. — Вы видитесь почти каждый день. Разве этого мало? И будет лучше, если мы поговорим об этом после завтрака.

— Из-за меня? — спрашиваю. — Слушайте, не ведите себя так, словно я идиот. Если вы хотите поговорить о дочери — говорите. Если я сказал, что не считаю её сестрой, то это вовсе не значит, что я её ненавижу. К тому же, насколько мне известно, она солидарна со мной в этом вопросе. Мы просто ваши дети. Каждый по отдельности.

— Да, — качает головой мама, словно пытается убедить себя в этом, — да, ты прав, милый. Конечно. Я просто немного переживаю, вот и всё.

И, наверное, правильно делает, учитывая, что её дочь спуталась с каким-то ублюдком. А они вообще в курсе, что у нее есть парень?

Где-то в глубине эта мысль нервирует меня. Где-то очень глубоко.

— Не думаю, что тебе стоит волноваться, — говорю, положив на кусок хлеба ломтик колбасы. — Она, наверное, уехала к своему парню.

А я и не знал, что у мамы такие большие глаза. Надо же, как она их выпучила!

— Что? — смотрит на меня, потом на отца. — Какой ещё парень? Богдан?

— Это точно не Богдан.

— Откуда ты знаешь, что у Адель есть парень? — спрашивает отец. — Вы вчера общались, да?

Полная надежд улыбка появляется на его губах.

— Немного.

Вчера ваша привлекательная дочь в милом коротком платьице стала причиной моей эрекции.

— Как хорошо! Вы с сестрой находите общий язык! — радуется мама, заправив за ухо каштановые до плеч волосы.

Не знаю, что сейчас выражает мой взгляд, но мама, вспомнив о моей просьбе, которая, очевидно, вот-вот превратится в жесткое требование, спешит извиниться:

— …То есть, Адель. Прости, Аверьян. Мне нужно немного времени, чтобы привыкнуть.

Воспоминание о коротком, сексуальном платьице на стройной фигуре и реакции моего тела теперь вызывают тошноту. Всего одно слово «сестра» и приятное тепло в паху превращается в самый настоящий стыд.

— И что она тебе рассказала? Потому что я точно не в курсе. Мы только вчера обсуждали с ней Богдана, но она и словом не обмолвилась о другом парне.

— Может, потому, что тебе пока не стоит об