Академия Аркан - Элис Кова

заклинания мгновенно. С тех пор, как открылась Академия Аркан, корона распространила версию, что это единственный способ использовать более сильные карты. Ты получаешь награду — только если готов что-то отдать. Потому каждый арканист обязан пройти через эти двери.

Но даже если говорить об этом запрещено, сила — это не только Чаша. Её можно обрести и без неё. Просто это дольше, труднее и не всегда срабатывает. У каждого арканиста — свои врождённые способности. И пусть я ненавижу академию, даже я признаю: эта система работает. Она делает арканистов в Орикалисе по-настоящему сильными.

— Когда студенты закончат, — продолжаю я, — наступит наша очередь. Тебя вызовут по имени, ты подойдёшь к Чаше Аркан, и тебе дадут простой расклад из трёх карт. Каждая — символ одного из аспектов твоего будущего. Затем ты выберешь ту, от которой готова отказаться.

— Отказаться? — переспрашивает девушка в платье, откидываясь назад. Её брови морщатся. — Что… что ты имеешь в виду? — У неё мягкий голос и добрые глаза. Здесь это вряд ли пригодится.

Я смотрю ей прямо в глаза.

— Это Академия Аркан. Твоё будущее — это твоя плата за обучение.

Слова падают на её плечи, словно груз. Она открывает и закрывает рот, а между бровями пролегают глубокие складки.

Что жестче: сказать ей правду — и оставить её наедине с этим знанием? Или позволить остаться в неведении до самого конца?

— И оно просто… исчезнет? — тихо спрашивает её подруга.

Я киваю:

— Карта, которую ты отдашь Чаше, никогда не сбудется. Та часть тебя — кем ты могла бы стать — исчезнет.

— Навсегда? — шепчет кто-то ещё.

— Навсегда. Это минимальная плата за то, чтобы войти сюда. А цена — огромная.

— И когда мы принесём жертву, нас примут в ученики? — спрашивает Платье, уже без особой надежды. Я хмыкаю, и её лицо ещё больше вытягивается.

— Нет. После этого ты должна будешь сразиться с тем будущим, от которого отказалась. Убить его. На глазах у всей академии, которая будет оценивать, насколько ты сильна с картами от природы. Если победишь — станешь ученицей. Если проиграешь — тебя клеймят и отправляют в затопленные шахты. — Я отступаю назад и киваю Платью. Её подруга, к счастью, оказалась в брюках. — Так что… покажись. Дай взглянуть на тебя.

— Я? — девушка моргает в замешательстве. Судя по возрастному порогу академии, ей должно быть двадцать. Разве что она, как и Арина, соврала о возрасте. Но выглядит она куда младше. Может, дело в округлых щеках и лёгком румянце. А может, в светлой коже под глазами — не такой усталой, как у меня, где теперь только синие тени. А может… Может, всё дело в тех пушистых прядках каштановых волос на шее. Они так похожи на Арину, что у меня сжимается сердце.

— Да, ты… — начинаю я.

— Лурен, — говорит она, выходя вперёд, всё ещё явно ничего не понимая.

— У меня нет запасной одежды, так что обойдёмся тем, что есть. — Я тянусь и подхватываю её юбки, собирая ткань до колен.

— Простите! — Она хлопает меня по рукам, скорее символически. Надеюсь, с картами у неё получится обращаться увереннее.

— Я вовсе не покушаюсь на твою скромность. Скорее наоборот. Продевай это между ног. — Я позволяю ей самой просунуть ткань между ног, пусть и с полным непониманием происходящего.

Когда всё собрано на пояснице, я делю пучок ткани пополам и завязываю на талии. Смотрится немного нелепо, но цель достигнута.

— Вот. Теперь ты сможешь двигаться. Сними каблуки — и сможешь выдержать всё, что Чаша решит тебе подбросить. Конечно, если твой лиф не затянут так туго, как выглядит.

— Я… я не могу выйти в таком виде, — шепчет она и тут же принимается развязывать мой узел. — Я выгляжу нелепо. Они все будут смеяться.

Я пожимаю плечами:

— Как знаешь. Но запомни, как это делается. Вдруг пригодится.

Лурен не успевает ответить — прозвучал первый вызов. Все поворачивают головы: первый претендент уходит через дверь за спиной экзаменатора, поднимаясь по короткой лестнице, ведущей в арену, которая расположена чуть выше. Мы теснее прижимаемся к окнам, когда он приближается к Каэлису. Я его не знаю — никогда прежде не видела, — но сердце у меня стучит, как у него самого. Даже если он услышал моё предупреждение, он не может по-настоящему понимать, во что ввязывается. Арина знала всё, что можно было знать об этом ритуале, и всё равно — после первого испытания в ней что-то изменилось. Появилась пустота в глазах, которую даже я не всегда могла понять.

Каэлис что-то говорит, вытаскивая три карты, но слова теряются в необъятном зале. Он кладёт карты перед Чашей и отходит, оставляя парня выбирать. Минуту тот стоит в нерешительности, а потом бросает одну из карт в Чашу. Та вспыхивает ослепительным светом, заливая арену холодным пламенем. Мы все невольно отшатываемся от яркости.

Когда свет угасает и глаза привыкают к тьме, в комнате слышится сдержанный хор вздохов.

Арена исчезла. Вместо неё — широкое поле, а вдалеке — скромный домик. Претендент стоит в центре поля, растерянный, озирается.

— Что произошло? — шепчет Лурен.

— Он отказался от этого будущего, — не отрывая взгляда, отвечаю я.

Парень делает шаг к домику. Движется он неловко, с дрожью. Его руки трясутся. Это место что-то значило для него. В этом нет сомнений.

Дверь открывается, и женщина выходит ему навстречу с распростёртыми объятиями. Он бросается к ней, прижимается, словно боится отпустить. Мы ничего не слышим — мы ведь под землёй, за толстыми стёклами, — но я вижу, как он рыдает.

Бедняга… Он отказался от встречи, которой, очевидно, ждал всем сердцем. Но это ещё не всё, что он потеряет. Он даже не пытается бороться. Он не отталкивает женщину из видения, не сопротивляется. Он полностью отдаётся ей, замирает в её объятиях — и всё вокруг исчезает, растворяясь в голубом сиянии, которое, наконец, рассеивается. Он падает на колени, с протянутыми руками, как будто умоляет о пощаде — беззвучно, отчаянно.

Из дальней арки выходят два городских стражника. Претендент не замечает их. Он всё ещё смотрит вверх, глаза полны слёз, губы приоткрыты в безмолвной мольбе.

Один из стражей хватает парня за левую руку. Второй — с раскалённым клеймом — вжимает железо в нежную плоть на внутренней стороне его запястья. Тот вопит и дёргается, но первый держит крепко, пока клеймо не проставлено.

Клеймо — это «А», знак Арканиста. Его ставят на запястье, чтобы невозможно было срезать или скрыть. Все соседние королевства обязуются возвращать беглых арканистов, если те попытаются покинуть