Невинная для командора - Эллу Лотри

От желания я изнемогаю и дрожу.

Нижние губки, налитые кровью и возбуждением, обретают особенную чувствительность.

Каждое прикосновение Аарена приближает меня к пику удовольствия.

Я уже теряю разум от накатывающего удовольствия, но Аарен отрывается от смакования моей груди и укладывает меня спиной на прохладную столешницу.

Теперь я перед ним лежу в очень откровенной, приглашающей позе.

Он проходится по мне обжигающим, ненасытным взглядом.

Звякает пряжка ремня…

О, да! Я ликую и приподнимаюсь, чтобы увидеть, как Аарен расстёгивает брюки, снимает их и исподнее, и его красивый, внушительный член вырывается на свободу и гордо покачивается.

Он огромный, но я знаю, что он принесёт мне лишь удовольствие, поэтому больше не боюсь его, и в нетерпении облизываю пересохшие губы.

Глаза Аарена сверкают, в них вспыхивают золотые искорки.

– Я хочу тебя ощутить в себе! – шепчу я в нетерпении.

Взявшись за ягодицы, Аарен пододвигает мои бёдра ближе к своему паху.

Он так близко, что крупная алая головка приникает к влажным складочкам и застывает у входа в лоно.

С нетерпеливым стоном я подаюсь к Аарену, чтобы скорее принять его в себя.

Головка проскальзывает во влажное лоно.

– Да! – выгибаюсь я от желания и ощущаю, как она выскальзывает из меня. Распахиваю глаза и с непониманием смотрю на Аарена.

– Ласкай себя, – шепчет он. – Хочу видеть, как ты себя ласкаешь.

Его просьба ошарашивает. От стыда я прикрываю ладонью лицо.

Ужасно стыдно. Но я так хочу Аарена.

Прикрываю глаза. Медленно провожу пальцами по своим губам, представляя, что это делает со мной Аарен. Касаюсь груди, сосков, живота и ныряю во влажные, нежные нижние губки.

Повторяю то, что делали со мной пальца Аарена, особенно уделяя внимание чувствительному бугорку.

Накатывает особенно сильное желание ощутить Аарена в себе.

Словно читая мои мысли, он вновь проникает головкой через складочки и неспешно входит, насаживая меня на свой внушительный член.

Лоно растягивается, плотно обхватывает его.

– Продолжай! – требует Аарен, толкаясь в меня до основания.

– Да! – выдыхаю я и выгибаюсь от непередаваемого, ни с чем не сравнимого удовольствия.

Примерившись, Аарен вышел и, удерживая меня за бёдра, вошёл вновь, уже быстрее и сразу до основания.

Головка упёрлась в самое сосредоточие лона.

Вышел и вновь проник, подстраиваясь под ритм моих пальчиков.

Я хотела, чтобы он двигался чаще, жёстче. Начала играть с собой быстрее, смотря Аарену в глаза.

Он пожирал меня взглядом и, уже не сдерживаясь, входил жёстко, резко. Именно так, как я мечтала!

Сосредоточившись на ощущениях проникновения, я почувствовала, что снова приближаюсь к грани. И в этот раз удовольствие ярче, стремительнее, вот-вот накатит лавиной.

Аарен толкался в меня со шлепками, врывался в лоно, хлюпающее от обильного количества влаги.

Каждое вторжение отзывалось в животе нарастающим томлением, а потом бугорок резко запульсировал под натиском пальчиков, и меня накрыло сладкой судорогой.

Не сдерживаясь, я громко застонала и содрогнулась в ярчайшем приступе экстаза, задыхаясь от восторга.

Аарен сделал ещё несколько грубых, диких толчков и между моих ножек стало мокро и липко.

Я обессиленно обмякла, раскинув руки на прохладном столе.

Аарена повело. Чтобы не рухнуть, он опёрся на здоровую руку. Но из-за накатившей слабости, ему не хватало опоры. Сам не понимая, что он делает, Аарен дёрнул неподвижной рукой в перчатке, впился пальцами в столешницу и застыл надо мной с закрытыми глазами.

Выровняв дыхание и придя в себя, Аарен выдохнул:

– Сладкая, ты невероятная!

От эйфории и радости я рассмеялась.

Расслабленный Аарен наклонился и накрыл губами мои губы. Нежно, мягко.

Неужели ему со мной так же хорошо, как и мне с ним?

Глава 13

– Письмо для мисс Кассии! – зычно сообщил мальчишка-курьер, вихрем ворвавшись в магазин.

Магда как раз отлучилась, и я находилась в зале одна.

Не зная, от кого письмо, оно не было подписано, и что в нём, я скорее забрала его, вручила мальчишке мелочь и выпроводила. Затем, убедившись, что за мной не наблюдают, спрятала конверт в карман.

Когда вернулась Магда, я притворно скривилась и схватилась за живот:

– Ой-ой! – простонала, после чего заперлась в уборной, где дрожащими руками разорвала плотную желтую бумагу.

Письмо прислал Галахар! И что самое поразительное, он не угрожал в нём, а напротив, убеждал, что более не держит зла и желает мне только добра и счастья с драконом.

Я несколько раз перечитывала письмо, пытаясь представить, что мерзавцем двигало. Но как ни думала, на ум приходил только страх за свою шкуру.

Опасно иметь дракона во врагах. Драконы слишком не предсказуемы. Они могут карать и миловать, когда этого не ожидаешь. Именно поэтому Галахар решил затаиться до тех пор, пока я не расстанусь с Аареном.

Что ж, теперь я хотя смогу выходить на улицу. А потом что-нибудь придумаю.

Я сожгла письмо, а вечером впервые за несколько седмиц отважилась выйти на улицу!

Аарен остался довольным, что я доверилась ему и перестала бояться Галахара. Однако наши совместные прогулки продолжали проходить в самых невероятных местах королевства, и даже в соседних странах.

Ему навилось радовать меня, видеть, как загораются мои глаза, когда я выхожу из портала и озираюсь от изумления.

Мы чудесно гуляли, любовались достопримечательностями, ужинали в самых лучших заведениях, выбирали в модных магазинах новые наряды.

Отказываться было бесполезно. Чем больше я отпиралась, тем больше Аарен загорался желанием побаловать меня.

С него словно сошел защитный ледяной панцирь, и я увидела его чувства, заботу, нежность, какую не могла ожидать от циничного, хладнокровного дракона.

Особенно мне запомнилась наша прогулка по жаркой, далёкой Аркоте.

Мы гуляли по цветущим аллеям, наполненных ароматом цветов и благовоний, ели фрукты, смаковали сладкое терпкое вино, катались на лодках, кормили чудесных птиц с золотыми перьями, а потом Аарен преподнёс мне изумительной красоты серьги, с зелёным агатом-ирисом, мерцающим золотыми искорками, почти тон-в-тон с камнем, который был в его печатке.

– Это, Сладкая, мой родовой камень, – объяснил Аарен, покрывая мою чувствительную шею горячими поцелуями. – Знаешь, что это значит?

Да, я знала. Он не может на мне жениться, но это его знак, что я для него много значу.

Очень волнительное признание. И грустное.

– Что тебе нравится этот камень? – изобразила я глупышку и, привстав на цыпочки, прошептала: – Спасибо! Серьги очень красивые, Аарен. Тебе удалось поразить меня. Только я не привыкла к таким невероятно дорогим подаркам.

–