Отпуск как повод завести ребёнка - Ирина Солнцева

— Она печет самые вкусные блинчики. Тетя Маша, соседка, не такие делает. А еще мама классно стреляет, — привел железные аргументы Егор.

— И она всегда разрешает долго гулять во дворе, — задумчиво протянул Никита.

— Ну, и что из этого следует? — менторским тоном спросил Андрей.

— Нужно ей сказать, что мы ее любим? — осторожно протянул Илья.

— Я что вам говорил? Нужно делать, а не говорить.

Без лишних слов мальчишки наперегонки бросились из комнаты в поисках мамы, чтоб не только сказать, но и показать, как они ее любят. Андрей не спеша поднялся и пошел, ориентируясь на звуки детских голосов, заверяющих в безмерной любви.

Зайдя в спальню, мужчина увидел, как три сорванца крепко обнимают маму, сидящую перед трюмо, и убеждают ее, что она у них самая лучшая. Вопросы и заверения лились рекой.

— Мамочка, а ты точно с папой нас потом на море возьмешь?

— Мамулечка, ты самая красивая.

— Мама, а можно пока мы будем у бабушек, мы не будем есть кашу? Можно они нам приготовят вредные завтраки?

— Ты самая лучшая!

— Мамулечка, а ты знаешь, что у тебя самые красивые волосы? И глаза. Наташка с соседнего дома, говорила, что у ее мамы волосы красивее. Но у тебя все равно лучше. Уж точно длиннее.

— А еще, ты лучше, чем папа, сказки рассказываешь.

— И машину ты водишь хорошо!

— Так, банда, хватит переходить на откровенный подхалимаж, — наиграно-грозно рыкнул Андрей, прекращая поток детских слов. — Быстро собирайтесь и поехали. А то я на работу опоздаю.

Сыновья поцеловали маму и убежали так же стремительно, как и прибежали. Андрей сел на корточки перед женой, взял ее ладошки в свои и заглянул в глаза, оценивая их выражение.

— Стало легче?

— Это ты их прислал? — тихонько, но улыбаясь, сказала Кристина.

— Они сами пришли, когда поняли, что сказали глупость. Я только тонко им намекнул на это, — Андрей коснулся губами нежной кожи на тыльной стороне руки жены, в блаженстве прикрывая глаза, вдыхая аромат любимой женщины.

— Спасибо, — прошептала Кристина и поцеловала Андрей в щеку.

— Я же говорил, что можно было не тропится, — обреченно вздыхая, сказал Илья братьям. — Они все равно пока не нацелуются, мы никуда не поедем!

— Вот будут у вас жены, я потом посмотрю, как вы будете себя вести, — отрываясь от мягких губ, грозно произнес Андрей и шепнул жене: — Не будем тебе мешать собираться.

— Фу, я не буду целоваться! — брезгливо вытер об себя руки Егор. — От поцелуев одни слюни. Фу!

— Да, да, я тоже так думал поначалу, — усмехнулся Андрей, поднимаясь с корточек и разглаживая джинсы. — А потом любопытство пересилило. Да и маму вашу встретил.

— А тебе ее сразу поцеловать захотелось? — полюбопытствовал Никита.

— Не совсем сразу. Но вот как Егор говорит: «фу!» такого к маме никогда не испытывал, — Андрей заговорщицки подмигнул жене и стал поправлять на сыновьях одежду.

Мальчики они уже были самостоятельные, одевались быстро и сами, но без родительского присмотра могли выглядеть очень эффектно: задом-наперёд надетые футболки, шиворот-навыворот натянутые наспех шорты, не заправленные рубашки, торчащие воротники. В общем, кто к чему горазд.

— Значит те, кто любят, не слюнявят? — уточнил Егор.

— Мы же с мамой вас не слюнявим, когда целуем. И судя по тому, как вы постоянно лезете к маме целоваться, то вам это не кажется противным.

— Ну, так, то мама! — безапелляционно и со знанием дела протянул Егор. Остальные поддакнули. — А как ты понял, что нужно маму поцеловать?

— Захотелось очень, — улыбнулся Андрей, заправляя Егору футболку в шорты.

— Прям сильно-сильно? — уточнил мальчик.

— Егор, если тебе нравится девочка, то совсем не обязательно к ней сразу лезть целоваться. За девушками нужно ухаживать.

— Мне никто не нравится! — насупился сын.

— Думал отложить разговор о правильном обращении с девочками на потом, но боюсь как бы потом не было поздно. Видимо, нужно будет поговорить с вами уже сейчас.

— А не рано? — уточнила Кристина, гладя по волосам Илью, удобно устроившегося на маминых коленях.

— Лишь бы не было поздно. Спугнёт сейчас девочку поцелуями, а потом будет ходить вокруг нее кругами с цветами еще очень долго.

— Она мне не нравится! — топнул ножкой Егор.

— Конечно, — протянул понимающе Андрей. — Но по дороге я вам все-таки расскажу, как лучше оказывать девочкам знаки внимания, — мужчина усмехнулся своим мыслям, а потом добавил, глядя на жену: — Потому что девочки не всегда понимают намерения по отношению к ним.

— Ой, да ладно тебе! — фыркнула Кристина, продолжая прихорашиваться.

— А ещё нужно быть настойчивыми, но не переходить черту.

— Это как? — переспросил Никита.

— А обо всем этом я вам расскажу по дороге.

— Мамочка, а почему ты папочку долго не хотела целовать? — спросил Илья, удобно устроившись в маминых объятьях.

— Потому что папа не проявлял инициативу, — назидательно ответила женщина, но во взгляде, обращенном на мужа, плескались смешинки.

— Сегодня навряд ли успеем, собираться нужно, но вот как приедем в отель, я тебе сразу покажу что такое «проявляться инициативу», — очень тихо шепнул Андрей на ухо любимой, наблюдая, как по ее телу пробежали мурашки. Он забрал у жены Илью, поцеловал ее в щеку и прошептал. — Веди аккуратно, пожалуйста.

— Ты тоже, — улыбнулась она, наблюдая, как Андрей закидывает Илью себе на плечи и выводит остальных из комнаты.

— И все-таки хорошо, что мамину квартиру затопило, правда, папа? — донеслось до нее уже из коридора.

— Не то чтобы очень, но все-таки хорошо, — ответил Андрей.

Кристина улыбнулась своему отражению в зеркале.

— Очень хорошо, что ее затопило, — прошептала она.

Глава 9

На следующее утро тройняшек развлекала Лидия Петровна, пока их родители собирались в дорогу. Как свекровь она абсолютно устраивала Кристину: ненавязчивая, умная и покладистая. Правда внуков любила какой-то сверхлюбовью и страдала рассеянностью, но это не вызывало особых огорчений или проблем. Просто Кристина взяла себе за правило повторять ей все по нескольку раз. Ну, а сильная любовь бабушки к внукам — тут ничего странного нет.

— Лидия Петровна, пожалуйста, не ведитесь у них на поводу. Никаких чипсов, жвачек и газировки. Никаких мультиков позже десяти вечера. Конфеты — максимум две в день. Не больше!

— Ну, ма-а-а-ам, — начал хныкать Никита.

— Никаких мам! — Строго сказала Кристина. — Все равно ведь узнаю, если будете у бабушек с дедушками клянчить всякие вредности. И ведите себя хорошо!

То, что мама каким-то волшебным образом узнавала обо всех детских проказах и о том, что они ели что-то вредное, мальчики знали наверняка. У них мама, как ясновидящая, знала всё и обо всех. Так что особой