Истинное сокровище предводителей орков - Татьяна Демидова

Олс коротко рассказывает, что, когда они увозили меня от аукциона, он направил туда лучший отряд своего племени. Воины Олса нашли и распорядителя, который бил меня по щеке. И хозяина аукциона. И разбойников, которые меня продали. И даже верховного мага.

— Ты отмщена, моя Ева, — целует мою руку Олс, в его глазах мелькает мрачный опасный огонёк, — скажи, кто ещё когда-либо обижал тебя. От ответственности никто не уйдёт.

Я глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю. Возможно, потом и расскажу. Сейчас не хочу портить этим нашу появляющуюся близость.

— Спасибо, — просто говорю я.

— У нас ещё долгий путь, — говорит Алирх, поглаживая меня по животу. — Олс и Лисах, вы будете продолжать?

Я вздрагиваю и умоляюще смотрю на Олса и Лисаха.

— Мы тут выяснили, что не только я был несдержан, — усмехнулся Лисах, поглаживая меня пальцем по губе. — Значит, вызов Олса теряет смысл. В таком случае, я тоже должен вызвать вас двоих.

При этой мысли я вздрагиваю, моё лицо искажается страхом.

— Нет-нет, пожалуйста, не надо, Лисах, — тут же прошу я и перевожу взгляд на Олса, который теперь смотрит мне прямо в глаза. — Олс, я прошу…

— Алирх сказал, что у тебя есть предложение, которое нам понравится, — вдруг усмехается Олс, даже не думая прекращать гладить мою шею.

Я краснею дико, опускаю глаза.

— Алирх? — в голосе Олса заинтересованно-ироничные нотки.

— Лисах, — говорит Алирх с непередаваемым удовольствием в голосе. — Ева сказала, что раз ты бывал только с орчанками и тебе неоткуда знать, как правильно обращаться с женой… То два старших брата могут показать тебе, как правильно.

Я готова сквозь землю провалиться. Вот ведь дёрнуло меня такое ляпнуть… Это в какой же панике я была…

Сейчас ещё и Лисах оскорбится, что я усомнилась в его умении обращаться с женщинами. Да ещё и предложила старшим братьям его научить.

Это же сейчас точно Лисах бросит им вызов, да и на меня ещё и обидится…

Я вздрагиваю от оглушительного смеха. Озадаченно вскидываю взгляд.

Лисах, запрокинув голову, смеётся — громко, от души, раскатисто, так, что я даже невольно улыбаюсь.

Такое облегчение накатывает… Тем более, Олс тоже улыбается, а рука Алирха на моём животе расслабляется и теперь легко-легко поглаживает меня пальцами.

Лисах смеётся, искренне, заразительно, а я любуюсь им. Красивый. Мощный. Очень притягательный для меня. Ему не только ярость, ему радость тоже очень идёт.

Вот и хорошо. Смеётся, значит скажет, что это всё ерунда, что взять с женщины, ляпает языком. И мы поедем дальше.

Но Лисах с широкой улыбкой смотрит на меня и, приподняв брови, спрашивает хрипловато-низким голосом:

— Маленькая моя, ты действительно хочешь позволить моим старшим братьям показать мне, как с тобой обращаться?

— Если это… — краснея, через силу произношу я, — уберёт вашу причину враждовать… — и всё же спрашиваю: — Ты не злишься, что я так сказала?

— Нет, я не могу злиться на тебя, моя нежность, — улыбается Лисах, пристально глядя на меня. — Тем более Алирх прав. Мне очень предложение нравится.

Я ошеломлённо смотрю на него. Нравится?..

Лисах наклоняется ко мне, приближая своё лицо к моему. В его прищуренных глазах я читаю яркий интерес, дикое возбуждение и нетерпение.

— Твоё удовольствие, Ева, — жарко шепчет он, приближая свои губы к моим губам. — На него я хочу смотреть бесконечно. Если два моих брата дадут тебе больше удовольствия, чем я, — его губы ещё ближе. — Очень хочу увидеть.

Глава 17. Пора

От слов Лисаха, от его горящего взгляда, от его красивого улыбающегося лица, так близко к моему… от явно проявленного желания высокого могучего воина, внутри меня будто искры вспыхивают.

По телу жаркая волна, между нижних губ пульсация, в животе тугой ком, по коже мурашки волнами.

Ещё и Алирх позади меня так и не думает меня отпускать. Наоборот. Гладит рукой по животу, так тягуче медленно, прижимая меня к себе. Заставляет почувствовать себя ниже пояса — твёрдого, возбуждённого огромного.

Лисах наклоняется и целует меня. Обнимает моё лицо широкими ладонями, раскрывает мои губы жёсткими губами, умелой лаской быстрого языка наполняя мой рот, забирая моё дыхание, превращая мою кровь в кипящую лаву.

Мой глухой стон тонет под его властными губами.

Алирх сдвигает свою руку вниз с моего живота, прямо в промежность, сдавливает, нажимает сильными опытными пальцами на нижние губы. И другой рукой сдавливает мою грудь, ласкает, пощипывает сосок.

Все трое заслонили меня между собой, стеной вокруг меня, едва не касаясь друг друга плечами.

И я, постанывая в губы Лисаха, тогда как Алирх… ох… что же он творит со мной внизу своими волшебными пальцами… Ни с чем не сравнимо. Сильно и осторожно, идеально чувствуя грань, безупречно чувствуя меня.

И Лисах целует неотрывно, жёстко, сильно, восхитительно мною желанно…

Вспыхиваю наслаждением — яростным, быстрым, ярким — это Алирх со мной сделал пальцами. И Лисах губами… Они оба со мной это сделали — содрогаюсь всем телом, стону, царапаю руки Лисаха, особенно остро чувствуя руки Алирха внизу и на груди — он поглаживает неспешно, продлевая моё удовольствие.

Лисах отрывается от моих губ. Смотрит пристально в моё плывущее в экстазе лицо.

— Ты хотел посмотреть на удовольствие жены, — рокочуще-низко произносит Алирх и целует меня в висок. — А я очень хотел почувствовать. Ева, — его жаркий шёпот обжигает мою шею, — какая же ты чувствительная. Очень жду нашей ночи.

Я едва соображаю. Плыву в удовольствии. Мне так хорошо… Очень хорошо.

— Я благодарен, брат, — говорит Лисах, вскидывая взгляд на Алирха. — Это очень красиво.

В его голосе нет издёвки или насмешки. Лисах говорит серьёзно. И, я чувствую, искренне благодарит…

Мои щёки пылают, но, кажется, я дошла уже до той точки, в которой всё, что мне нужно, это немедленно попросить их — пусть уже они отнесут меня в шатёр, или куда угодно. И сделают уже со мной всё то, что хотят, всё, что обещают.

В голове мелькают картинки, каково это, оказаться с тремя сразу. Одна развратнее и притягательнее другой. Так стыдно, и так желанно…

Вот как сейчас. Ведь все трое рядом. Лисах целовал, Алирх ласкал, а Олс?..

Мой быстрый взгляд на Олса. И меня