Катерина - Сандра Бушар

передвижения: велосипед, мопед, мотоцикл, «Жигуль», «Ланос», «Нива» и даже «Киа»… Все они чувствовали себя крутыми покорителями женских сердец, пока не приехал желтый спорткар. Женщины и мужчины моментально сменили радар интересов. И если первые оказались заинтересованы в хорошем смысле, то вторые – в плохом.

***

– А тут неплохо! – радостный Макс извивался в обнимку с тремя незнакомыми мне девушками, все они ластились к нему, как к счастливому билету в безбедную жизнь. – Я бы сказал, очень даже хорошо!

Я же сидела на лавочке, неуютно оглядываясь по сторонам. Мои наблюдения за первый час в клубе были не совсем утешительными. Из хорошего: все девушки оказались менее вульгарно одеты, нежели Оля. Из плохого: я все равно была самой «закрытой». Почти как монашка.

Дальше самое тревожное: абсолютно каждый мужчина клуба точил зуб на Макса. Он забрал всех девушек. Серьезно, всех без исключения! Это привело к тому, что парни начали сбиваться в кучки и враждебно шептаться, договариваясь о чем-то.

Я бы обязательно предупредила об этом Макса, отлипни он от юбок хоть на мгновение и поговори со мной.

– Катюх! Смотри, чё добыла! – прыгнувшая рядом Оля буквально светилась от счастья. Высунув из-за спины бутылку чего-то мутно-белого, не прозрачного, она весело ее взболтала. – Чистейший самогон!

От шока глаза едва из орбит не выпали:

– Ты собралась это пить?!

– Не я, – она вдруг достала откуда-то три одноразовых стаканчика. – А мы, дуреха!

Глядя на то, как уверенно и профессионально Оля разливает алкоголь, пришла к неутешительным выводам: «Пьет она далеко не в первый раз!».

– Макс ведь за рулем… – бросив на парня краткий взгляд, я поморщилась. Он уже в наглую лапал двух блондинок за грудь. Их парни уже разминали кулаки.

– Тут ехать всего-ничего, ерунда! – отмахнулась Оля. Для нее мое оправдание звучало глупо.

– А я… – только от одного взгляд на пойло меня скрутило, – Не хочу, правда.

– Не хочешь? Серьезно? Опять ты начинаешь! – подруга посмотрела на меня злобно, почти агрессивно. А потом нагнулась к уху и прошептала: – Тебе не надоело быть такой?

– Какой «такой?» – я нахмурилась, перестала дышать.

– Ну… – Оля скривилась, как от лимона. А потом опрокинула первую стопку и расплылась в улыбке, будто это был сладкий морс. – Правильной до мозга костей. Зажатой, чопорной, великосветской. Я люблю тебя, солнце, но кто тебе это еще скажет кроме лучшей подруги? Даже твой внешний вид! Просто фу! – она с насмешкой потрепала рюшки блузы, и я стыдливо покрылась румянцем. – Костя с соседней деревни уже спросил меня, зачем я привела с собой маму. Маму, Катя! А мы с тобой ровесницы!

– Так и сказал? Маму?! – сжав губы, я пообещала себе, что не разрыдаюсь. Но, господи, как же стало стыдно!

– Слово в слово. А Иван из Нижних Щепок вообще решил, что ты сразу после церкви. С молитвы, говорит, ее выдернули? – окончательно добила меня Оля, и я непроизвольно всхлипнула, впиваясь коготками в ладони до больного жжения. – Посмотри на девушек, которые привлекают Макса… – и я посмотрела по велению подруги, она же прокомментировала вслух. – Веселые, раскрепощенные, уверенные в себе и, главное, красивые… Такая, как ты, никогда и ни за что ему не понравится. Серая моль!

Боль в груди разрасталась с утроенной скоростью. Острая, пронзающая своими шипами мое хрупкое и наивное до глупости сердце. Я смотрела на веселящегося Макса и вынужденно констатировала факт: «Он не видит меня. Не замечает. Я не существую в его вселенной!».

Удар под дых… Голова закружилась… Руки затряслись…

– А знаешь, – резко схватив стаканчик с алкоголем, я закинула его в себя, как панацею от душевных болезней, – почему бы и нет?

Пойло полилось внутрь, как кислота, сжигающая все на своем пути. Горло пекло. Желудок пек. Тело покрылось мурашками, голос пропал, язык онемел. Вскочив на ноги, я тяжело задышала, с трудом удерживая себя в сознании.

Заливаясь хохотом, Оля опустошала уже третью стопку:

– Ты че, первый раз пьешь? Мда…

«Второй, – припомнила я про себя. – Когда-то пробовала шампанское».

Но Оле незачем было это знать. А также то, что любой алкоголь мне попросту не нравился. Это ведь даже невкусно! Самогон еще не усвоился, а я уже пожалела о своем опрометчивом поступке. Кому, спрашивается, и что я вообще доказывала?

– Идем танцевать! – дернув за руку, Оля уволокла меня на танцпол. Она прыгала, крутилась и вертелась, при этом умудряясь выпивать и поить Макса. – Правда, весело? Не зря пошла?

Не весело. Зря пошла. Теперь я видела это ярко и четко. Перед глазами все вертелось, как будто меня отжимали в стиральной машине. Лица, даже самые приближенные, расплывались, все запахи казались острее привычного. А живот все жег и жег… Горло сжималось и сжималось…

– Я… Мне нужно отойти… – резкий приступ тошноты заставил схватиться за лицо руками и броситься прочь из клуба. Оля махнула рукой,